Наша группа ВКОНТАКТЕ - Наш твиттер Follow antikoved on Twitter
345

ГОРАЦИЙ

Квинт Гораций Флакк (65—8 гг. до н. э.) родился в небольшом италийском городке Венузии. Его отец был рабом, впоследствии выкупившимся на волю. Несмотря на свои скудные средства, он приложил все усилия, чтобы дать сыну превосходное образование.

346

Молодой Гораций учился в Риме, в школе грамматика Орбилия, а закончил образование в Афинах. Здесь он слушал беседы философов «Новой Академии» и обстоятельно познакомился с греческой литературой. Когда в Афины прибыл Брут, один из руководителей заговора против Ю. Цезаря, то Гораций сблизился с ним, вступил в армию республиканцев и даже командовал легионом в сражении при Филиппах (42 г. до н. э.).
Юношеское увлечение республиканскими идеями не прошло для поэта бесследно. Путь его постепенного примирения с принципатом был долгим и сложным. После поражения армии Брута и Кассия Гораций, имущество которого было конфисковано, вернулся в Рим и вступил в коллегию квесторских писцов (по ведомству государственных финансов). Однако довольно скоро он расстался со служебной деятельностью и всецело посвятил себя литературе.
Первыми произведениями Горация были эподы — ямбические стихотворения, написанные двустишиями. Эти насмешливые, полные иронии, а подчас и нарочитой грубости стихотворения резко контрастируют с чувствительностью буколических произведений Вергилия и римской элегией. Подражая Архилоху, он обращает свои насмешки на современников. Так, в 4-м эподе поэт высмеивает чванливого трибуна, выскочку, шествующего по улицам Рима в непомерно длинной тоге; в 10-м обрушивается на бездарного поэта Мевия и, используя мотив одного из стихотворений Архилоха, сулит гибель кораблю, на котором плывет Мевий. Среди персонажей встречается жестокая колдунья, неверная возлюбленная, легкомысленная старуха и т. п. Круг действующих лиц ограничен «маленькими людьми», так как нападки на сильных мира сего были в это время небезопасны.
Стихотворения написаны во время гражданских войн и правления триумвиров. Действительность представлялась поэту в безотрадном свете. Осуждая распри, ведущие, с его точки зрения, к гибели Рима, он не видит выхода из создавшегося положения и не выдвигает еще никаких положительных идеалов.
В отличие от Вергилия, сулившего в своей 4-й эклоге наступление «золотого века», Гораций не верит в его возможность, а призывает римлян бежать на далекие острова, считая, что только там может начаться какая-то лучшая жизнь (16-й эпод). Буколическая поэзия вызывает у него ироническую улыбку, о прелестях ее рассуждает в эподах ростовщик Алфий, думающий прежде всего о накоплении богатств.
Лирика неотериков и любовная элегия, расцветающая в это время, также отвергаются Горацием. Он ищет для себя иных путей в поэзии. Так же как и Вергилий, он увлекался в юности эпикурейской философией и был внимательным слушателем Сирона и Филодема. Поэтому его прежде всего интересует проблема правильного выбора жизненного пути, в соответствии с пониманием «истины» и подлинного «счастья» философами-эпикурейцами.

347

От эподов он переходит к сатирам, желая возродить восходящий еще к Луцилию старый литературный жанр.
Этот жанр, издавна связанный с философской диатрибой и имевший у Луцилия наставительный характер, кажется ему наиболее подходящим для того, чтобы в форме «просвещенной беседы» изложить правильный, с его точки зрения, взгляд на ценности жизни.
Гораций критикует Луцилия за то, что его сатиры текут «мутным потоком», что его стихотворения нестройны и недостаточно обработаны. Сам он стремится к ясности, логичности и изящности изложения. Поэт не смешивал в одном стихотворении, как Луцилий, политические, философские и комедийные мотивы. Каждой сатире соответствует определенная тема.
Так, первая сатира первой книги посвящена критике ложных благ. Поэт смеется над скрягами, закапывающими в землю свои сокровища и не стыдящимися ходить из скупости в лохмотьях. Он утверждает, что человек должен жить в согласии с природой и находить удовольствие в скромных, повседневных вещах. Свою собственную жизнь, как Гораций утверждает в 6-й сатире, он стремится построить в соответствии с этими требованиями: живет он скромно, ходит сам на рынок, чтобы купить себе скудную еду, за столом ему прислуживают только три раба, но он чувствует себя счастливее, чем любой богач-сенатор, и, ни от кого не завися, свободно распоряжается своим временем.
Острые политические насмешки отсутствуют в сатирах Горация. В отличие от Луцилия он не дерзает нападать на крупных политических деятелей. Его стихотворения носят моралистический характер, и, как истый эпикуреец, он хочет оставаться вдали от политики, тем более, что новые порядки не способствовали «свободе слова».
В 3-й сатире поэт выступает сторонником эпикурейской теории дружбы, требуя постоянства и снисхождения к недостаткам друзей; в 5-й описывает путешествие в Брундизий, которое он проделал совместно с Меценатом, Вергилием и Варием. Хотя поездка была вызвана важными политическими целями и связана с переговорами между Октавианом и Антонием, в которых Меценат должен был принимать участие, Гораций умалчивает об этом, не желая вмешиваться в официальные дела. Его интересуют бытовые зарисовки и мимические сценки, трудности пути, перебранка лодочников и погонщиков, еда в домах провинциальной знати и скромные увеселения. Скромность и неприхотливость обстановки как бы нарочито подчеркиваются.
9-я сатира, близкая по характеру к миму и комедии, посвящена описанию навязчивого незнакомца, преследующего Горация на улице просьбами познакомить его с Меценатом.
В 38 г. до н. э. Гораций сблизился с Меценатом. Как Луцилий воспевал своего патрона Сципиона Эмилиана, так Гораций постоянно изображает просвещенность, великодушие и бескорыстие

348

Мецената. Однако поэт не собирается даже в угоду патрону жертвовать своей самостоятельностью и свободой. Он отказывается от создания произведений на «официальные темы», а впоследствии отклоняет и предложение Августа стать его личным секретарем.
За первым сборником сатир следует второй, отличающийся от первого художественной зрелостью и широтой обобщений. Поэт отдает теперь предпочтение диалогической форме, заставляя различных действующих лиц самих выступать перед читателями. Так, в 1-й сатире беседуют Гораций и Требаций. Требаций советует поэту отказаться от писания сатир, чтобы не нажить себе опасных врагов, но Гораций отстаивает свое право писать в жанре Луцилия, указывая на то, что он, как и Луцилий, находится в дружбе со знатными покровителями, не обижающимися на его шутки.
Вскоре после битвы при Акции (32 г. до н. э.) Гораций получил в подарок от Мецената небольшое имение, расположенное в Сабинских горах. Оно представляло собой небольшую крестьянскую ферму, которая была несколько перестроена и превращена в скромную виллу. Вилла находилась у подножия холма, вблизи источника, и выходила в небольшой садик с бассейном, украшенным колоннадой. В 1928 г. итальянские археологи обнаружили остатки этого имения. Сохранились остатки мозаичного пола и садовой скульптуры. Убранство и размеры виллы вполне соответствуют тому скромному образу жизни, который, судя по стихотворениям, вел на ней Гораций.
Во втором сборнике сатир (оконченном около 30 г.) упоминается Сабинское имение; в качестве действующих лиц выступают иногда поселяне. Так, во 2-й сатире земледелец Офелл — «мудрец, не видавший школ», выступает с излюбленной Горацием теорией «довольства малым». В 6-й сатире рассказывается, как сам поэт претворяет эту теорию в жизнь в своем имении. Безмятежной свободе и покою деревни здесь противопоставляется шумная жизнь Рима, а расспросам о политических событиях докучливых городских выскочек — забавные рассказы деревенских соседей поэта, наделенных природным умом и юмором. В назидание тщеславным горожанам приводится басня о городской и деревенской мышах, рассказанная соседом-поселянином. Городская мышь пригласила к себе на роскошный пир деревенскую. Обе они наелись до отвала изысканных яств, брошенных на покинутых гостями столах, но, напуганные внезапным шумом и лаем собак, с трудом выбрались на свободу, еле протискавшись сквозь узкую щель. Натерпевшись страху, деревенская мышь обещает не соблазняться больше роскошью городской жизни.
Поэт нарисовал в своих сатирах интереснейший автопортрет, смотря на себя как бы со стороны. Вкладывая замечания в уста знакомых и слуг, он изображает свои собственные недостатки: непостоянство, лень, раздражительность и вспыльчивость. Таки-

349

ми пороками наделяет Горация его собственный раб Дав (7-я сатира), в этом же упрекает поэта и разорившийся торговец скульптурами Дамазипп. Дамазипп обрушивается и на скряг, и на мотов, требует разумной умеренности во всем и смеется над своим собеседником Горацием — вспыльчивым человеком маленького роста, объятым страстью к стихотворству. Так поэт хочет воспользоваться даже собственным примером, чтобы побудить своих читателей к преодолению слабостей, мешающих им достигнуть душевного спокойствия, — этого необходимого условия счастья и гармонического существования.
С точки зрения Горация, человек должен стать художником и мудрецом в построении своей личной жизни. Сатиры Горация и посвящены этой проблеме.
Само направление интересов Горация свидетельствует о «теневых сторонах» эпохи. Эподы и сатиры были написаны в промежуток времени между битвой при Филиппах (42 г. до н. э.) и победой Октавиана при Акции (32 г. до н. э.). Это время было наполнено тревожными событиями и политическими распрями. Однако для бывшего республиканца после сражения при Филиппах все это потеряло интерес. Он занят, как и многие римляне, проблемой организации своей собственной частной жизни, которая должна быть содержательной, наполненной умственным трудом, творчеством и скромной красотой вдали от шумных споров форума и борьбы политических партий. Римляне, подобные Горацию, желают проводить жизнь в просвещенных беседах с философами и друзьями, в увлечениях поэзией и искусством.
Однако, изображая современные нравы, Гораций часто не щадит красок и дает злые и острые зарисовки. Так, например, в 5-й сатире II книги выступает знаменитый греческий прорицатель Тиресий, который поучает Улисса (Одиссея), как нажить вновь состояние, утерянное во время скитаний по морям. Персонажи мифа перенесены здесь в обстановку современной Горацию действительности. Тиресий советует Одиссею использовать методы нечистых на руку и изворотливых римских дельцов, льстящих богатым старикам и подделывающих завещания.

Может быть, сдуру стихи он пишет плохие, старик-то?
Ты их хвали. Коль блудник он — не жди, чтоб просил: угождая
Мощному, сам ты вручи Пенелопу ему.
(Пер. М. Дмитриева)

В сатире высмеивается лесть, подхалимство и подлость, на которую способны бесчестные люди в погоне за наживой. Материал для подобных зарисовок поэт черпает из окружающей его римской жизни. Сатира как раз и является тем жанром, который позволяет поэту делать подобные зарисовки. Для них не будет уже. места ни в его лирических стихотворениях (одах), ни в гораздо менее острых в своих нападках посланиях. Сын вольноотпу-

350

щенника, Гораций гордится своим скромным происхождением и не раз пишет в своих сатирах о том правильном нравственном воспитании, которым он обязан своему отцу.
В 23 г. до н. э. поэт выпускает сборник лирических стихотворений, которые принято называть одами1.
Стихотворения Горация представляют собой исключительно своеобразное явление в истории лирической поэзии. Автор их — поэт, склонный к моралистическим рассуждениям, увлекающийся философией и размышляющий, как об этом свидетельствуют сатиры, об истинных ценностях жизни, — отрицательно относится к субъективной лирике типа Катулловой.
В эпоху принципата Августа, отмеченную увлечением греческим искусством IV в. до н. э. и стремлением к созданию монументальных архитектурных памятников, выражающих определенные идеи и вместе с тем гармоничных и классицистических по форме, Гораций хочет создать лирику «нового типа», отвечающую, как и «Энеида» Вергилия, идеалам содержательного и строго гармонического искусства.
Сторонник эпикурейской созерцательности, теории «довольства малым» и сохранения спокойствия мудреца во всех случаях жизни, он создает лирические стихотворения, в которых тщательно подобранные образы должны служить иллюстрацией к излюбленной им «Горацианской мудрости». Поэт сознательно избегает взволнованного тона, изображения страстей и горестных переживаний, которые давались Катуллом. Он придает разнообразным движениям души человека пластические, как бы застывшие формы.
Образцами Гораций считает знаменитых лирических поэтов Греции: Алкея, Сапфо, Анакреона. В известном стихотворении о памятнике, вдохновившем Г. Р. Державина и А. С. Пушкина, римский поэт к числу своих заслуг относит то, что он впервые перевел «эолийскую песню» на «италийские лады» :

Памятник я воздвиг, меди прочнее он,
Выше, чем пирамид царственных гордый взлет.
Дождь, точащий гранит, и Аквилона вихрь
Не разрушат его. Неисчислимый ряд
Лет над ним пролетит и пробегут века.
Нет! Не весь я умру, лучшая часть меня
Похорон избежит. Слава моя цвести
Будет вечно, пока в Капитолийский храм 2
Жрец восходит и с ним дева молчащая.
Стану известен всем. Скажут: родился я

1 Ода — по-гречески «песня». В это понятие античность не вкладывала представления о высокопарном и торжественном жанре, каким стала ода в литературе нового времени.
2 Ежегодно в Риме в храме Юпитера Капитолийского приносились торжественные жертвы: для совершения обрядов жрец коллегии понтификов и дева-весталка (жрица Весты), давшая обет молчания, поднимались на Капитолий. Гораций хочет сказать, что его слава будет так же вечна, как вечен Рим.
351

Там, где Ауфид 1 шумит, там, где некогда Давн
В бедных водой полях правил сельской страной,
Ставший царем беглец2. Первый я перевел
Песнь эолийскую на италийский лад.
Будь же мною горда, о, Мельпомена, взяв
Лавр дельфийский, увей с лаской чело мое!
(Пер. И. В. Вулих)

Книга I начинается целым каскадом стихотворений, написанных различными размерами: сапфическая и алкеева строфа, Асплепиадов стих и др.
Тщательно отбирая образцы и мотивы из стихотворений древнегреческих поэтов, Гораций окрашивает их своими настроениями, вкладывает в них свою «житейскую мудрость», как бы примиряя между собой мотивы радости жизни перед лицом грядущей смерти, постоянные у греческих поэтов, с эпикурейской «теорией наслаждения».
Он использует пиршественные и политические мотивы лирики Алкея для своеобразной стилизации современной политической темы (Октавиан и Клеопатра, битва при Акции), а весь круг образов греческой лирики для известной поэтизации материала, всегда как бы приподнятого над будничной повседневностью.
Оды разнообразны по темам. Среди них есть дружеские послания, гимны богам, отклики на политические события, любовная лирика, лирика размышления. Каждое стихотворение — плод тщательной, почти ювелирной работы. Каждое слово взвешено и обдумано, в каждом описании, в экономно употребляемых определениях и эпитетах даны самые существенные, важные для поэта особенности героя, пейзажа, настроения.

Роскошь персов мне ненавистна, мальчик.
Не люблю венков из цветов садовых,
Не ищи, прошу, в уголках укромных
Розы осенней. Мирт простой ничем украшать не надо,
Он хорош и так. Мирт идет и слугам.
Он и мне пристал, когда пью под сенью
Лоз виноградных.
(Пер. П. В. Вулих)

Гораций всегда обращается к какому-нибудь адресату, он побуждает его принять решение, помогает обрести мудрую позицию в жизненных невзгодах:

Хранить старайся духа спокойствие
В тяжелом горе, в дни же счастливые
Не опьяняйся ликованьем
Смерти подвластный как все мы, Деллий.
(Пер. Н. В. Вулих)

1 Ауфид — река в Апулии, на родине Горация.
2 Давн — легендарный герой, прибывший в Апулию бедняком-беглецом и ставший царем.
352

Часто, как и в сатирах, поэт раскрывает в одах свой идеал жизни. И здесь он выступает в защиту тихой, созерцательной жизни вдали от суеты шумного города, в окружении празднично-приподнятой природы, населенной прекрасными божествами (фавнами, нимфами, сатирами):

Тот, кто золотой середине верен,
Верь мне, избежит и убогой кровли,
Избежит дворцов, что питают зависть
Пышным убранством.
Чаще вихри гнут великаны-сосны,
С высоты быстрей низвергают башни,
Молнии легко поражают в бурю
Горные выси.
Вот пасут пастухи жирных овец стада;
Лежа в мягкой траве, тешат свирелью слух
Богу Пану, ведь он бдительно скот хранит
В темных рощах Аркадских гор.
(Пер. Н. В. Вулих)

Пейзажи, рисуемые им, напоминают стенную живопись этой эпохи, живопись, которая, как и занятия другими видами искусств (поэзией, музыкой), служила украшением римского быта и призвана была окружать обитателей дома элементами поэтического «бытия», как бы приближавшего человека к сфере муз и царству богов.
Да и самый образ лирического поэта, даваемый в одах, — этого наделенного высокой восприимчивостью любимого божествами певца, занимающего среди людей особое избранное положение, отличается от того автопортрета, который давался в сатирах.
«Горацианская мудрость», излагавшаяся в «Беседах», переводится здесь в иной регистр, приобретает высокий поэтический характер и должна быть как бы увековечена приобщением к благородному искусству лирики.
Любовные стихотворения Горация лишены серьезного чувства. Приверженец эпикурейской философии, он избегает серьезных и волнующих увлечений. Он смотрит как бы со стороны на своих многочисленных героинь, всех этих лидий, хлой, левконой, барин и т. п., с изяществом, а иногда и с легкой иронией рисуя их непостоянство, легкомыслие, их преходящие увлечения и мимолетные печали.
В сборнике стихотворений, изданных в 23 г. до н. э., Гораций проявляет еще известную сдержанность по отношению к Октавиану, хотя в ряде стихотворений III книги (ст. 1—6) и затрагивает моральные темы, пытаясь примирить республиканские представления о долге, чести, воздержанности с теми реформами, которые предлагает провести Август, чтобы возродить прежнюю ре-

353

игию и утраченные нравственные добродетели. В одном из стихотворений он возлагает надежды на кротость и миролюбие Августа.
Гораций вспоминает героя древности Регула, который попал в плен к карфагенянам и был послан ими в Рим с предложением выкупить своих пленных и заключить мир с Карфагеном. Суровый и мужественный Регул убеждает римлян не делать ни того, ни другого и возвращается в Карфаген на мучительную смерть. В другом стихотворении поэт приводит миф о троянском происхождении римлян. Однако и в этих парадных стихотворениях он по-прежнему отстаивает право человека на свободу внутреннего мира и дает образ поэта, живущего вдали от суетной толпы.
В 17 г. до н. э. в Риме торжественно праздновалось «обновление века» (так называемые «секулярные игры»), которое приурочивалось к окончанию гражданских войн и должно было знаменовать «начало новой счастливой эры под эгидой Августа». Горацию как крупнейшему поэту (Вергилий умер в 19 г. до н. э. было поручено составление праздничного гимна. В этом официальном гимне поэт прославляет Октавиана Августа и его реформы, возвеличивает римское государство, воспевает «начало нового века». Гимн написан в торжественном стиле культовой песни. Раньше Октавиан Август, как это видно по сохранившимся отрывкам его писем, был недоволен тем, что Гораций недостаточно часто упоминал о нем в своих произведениях.
Около 13 г. до н. э. Гораций пишет свою IV книгу од. Это был период, когда многим казалось, что наступила пора особого могущества и величия Рима. Октавиан только что вернулся в Рим после трехлетнего пребывания на Рейнской границе, были усмирены германцы и даки, окончены походы против венделиков и альпийских народов. В IV книге Гораций торжественно воспевает Августа, возвеличивает его пасынков Тиберия и Друза и фактически становится «певцом рода Юлиев».
Однако основным жанром творчества Горация последних лет являются послания — письма в стихотворной форме. Античные теоретики литературы всегда считали письма тем жанром, который давал особые возможности для описания интимной жизни автора. Послания Горация составлены, как и сатиры, в форме непринужденной беседы, но в отличие от сатир в них нет язвительных насмешек и «горацианская мудрость» изложена здесь в виде советов умудренного жизнью собеседника своим адресатам, среди которых были и видные деятели эпохи: сам Август, Меценат, секретарь Тиберия Флор и др. В интимной беседе с друзьями поэт дает описания своего каждодневного времяпрепровождения, добродушно шутит и иронизирует над самим собой и другими.
Как и Вергилий, мечтавший посвятить старость занятиям философией, Гораций хочет, оставив свою прежнюю поэтическую деятельность, заняться на склоне жизни мудрым самонаблюде-

354

нием и, обогащенный жизненным опытом и размышлениями, научившись «подчинять себе вещи», поделиться своей мудростью с друзьями.
В послании к Меценату поэт пишет:

Часто мне кто-то кричит в мои чистые, чуткие уши:
«Во время, если умен ты, коня выпрягай, что стареет,
Чтоб не споткнулся к концу он, бока раздувая, всем насмех».
Вот почему и стихи и другие забавы я бросил:
Истина в чем и добро, я ищу, увлеченный лишь этим.
(Послание I, 1 ст. 7—11)

Гораций советует молодому Лоллию обуздывать свои страсти, Нуманцию — жить так, чтобы получать радость и наслаждение, приглашает к себе в Сабины Тарквата, и постоянно описывает свою скромную жизнь в небольшом имении, на лоне природы, в саду, в котором он чувствует себя царем. В интимном жанре послания впервые в римской литературе Гораций дает описание своей внешности, своего неповторимого индивидуального облика. Обращаясь к только что законченной книге, поэт говорит:

Ты расскажи, что я сын отпущенца 1, при средствах ничтожных
Крылья свои распростер по сравненью с гнездом непомерно.
Род мой насколько умалишь, настолько умножишь ты доблесть.
Первым я Рима мужам на войне полюбился и дома.
Малого роста, седой преждевременно, любящий солнце,
Гневом вскипающий быстро, но также легко отходящий.
(Пер. Н. Гинцбурга)

Первая книга посланий вышла в 20 г. до н. э., вторая через 6 лет. Вторая книга состоит из трех писем на литературные темы, из которых самым значительным является послание к Пизонам («Наука поэзии»). В этом письме Гораций излагает свои взгляды на поэтическое творчество, дает советы поэтам, полемизирует с защитниками неправильных, с его точки зрения, теорий. Используя трактат эллинистического поэта Неоптолема из Париона «О поэзии» (конец III в. до н. э.), который содержал рассуждения о том, каким должно быть поэтическое произведение и какими качествами должен обладать сам поэт, Гораций, однако, насыщает свое послание собственными мыслями и наблюдениями. Он предстает перед нами в послании как теоретик римского классицизма, требующий от поэтического произведения гармонии и соразмерности частей.
Свои взгляды поэт излагает в форме непринужденной беседы, легко переходя от одного вопроса к другому, обращаясь к читателям с практическими советами, приводя примеры, пересыпая свою речь шутками и остротами.

1 То есть вольноотпущенника (бывшего раба).
355

Поэт, по мнению Горация, должен быть мыслителем и глубоко образованным человеком.
«Прежде чем станешь писать, научись же порядочно мыслить!» — восклицает поэт. Мастерству и умению мыслить нужно учиться у греков. Талант должен сочетаться с непрерывной кропотливой работой. Язык должен соответствовать тому жанру, в котором поэт пишет. Следует тщательно отбирать слова, но следить за всем новым в современном языке и не чуждаться этого нового:

Как листы на ветвях изменяются вместе с годами,
Прежние все облетят,— и слова в языке точно так же —
Гибнут, состарясь, одни, расцветают и крепнут другие.
(Пер. М. Дмитриева)

Гораций — противник архаистов, требующих слепой приверженности старине; не согласен он и с теми, кто видит в поэзии лишь развлечение. Дилетантизм, модный в его время, вызывает его насмешки. Смеясь над плохими поэтами, он требует от каждого желающего писать упорного профессионального труда. Искусство поэзии имеет, с точки зрения Горация, свои законы, требующие изучения. Особое внимание уделяется в послании теории драмы. Вполне вероятно, что этот жанр представлял в это время актуальный интерес, так как многие современники Горация (Асиний Поллион, Варий) писали трагедии. К эллинистической драме восходит правило о том, что трагедия должна состоять из пяти актов.
Послания Горация не теоретическое исследование, но «нормативная поэтика», содержащая ряд правил, соответствовавших требованиям римского «классицизма». Не давая сколько-нибудь полного изложения теории поэзии, автор останавливается лишь на некоторых актуальных для римской литературы его времени моментах.
Требуя от поэтического произведения гармонической красоты, Гораций подчеркивает и необходимость эмоционального элемента, который мог бы увлечь читателя. Призывая учиться у греков, римский поэт настаивает на поисках оригинальности в разработке тем, а не на простом подражании. «Послание к Писонам» явилось своеобразным обобщением собственной творческой практики Горация, и его произведения могут служить превосходными примерами, иллюстрирующими эстетические принципы, изложенные в «Послании».
«Искусство поэзии» было важным источником для создания нормативной поэтики эпохи Возрождения и европейского классицизма. В «Поэтическом искусстве» Буало воспроизведено не только заглавие Послания Горация, но весь ход его мыслей.
Поэтическая деятельность Горация, как и творчество Вергилия, имела большое значение не только для римской литературы,

356

но и для нового времени. Правда, интерес к нему как к лирическому поэту возник лишь с эпохи Возрождения. До этого его лирика казалась слишком сложной. Петрарка высоко ценил его поэзию, и вместе с Вергилием Гораций сделался любимейшим поэтом гуманистов. «Горацианская мудрость» увлекала и французских поэтов XVIII — начала XIX в., а оды вызвали массу перепевов и подражаний. Горация ценили и как моралиста, и как сатирика, особенно в период раннего средневековья. В России им увлекались Кантемир, Ломоносов и Державин. В поэзии Пушкина лицейского периода постоянно встречаются горацианские мотивы, а впоследствии он дал интересные переводы отдельных од.



Rambler's Top100