Выше мы постарались показать, что в современной гомерологии вопрос об единстве «Илиады» можно считать более или менее доказанным.
Иначе обстоит дело с «Одиссеей» — из существующих трех основных соперничающих друг с другом теорий каждая имеет довольно авторитетных защитников.
1) Так называемая теория многослойнсти, согласно которой в «Одиссее» выделяются, с одной стороны, пра-Одиссея, или первичное ядро поэмы, а с другой — поздние наслоения, дело рук поэтов совершенно различных эпох. Так, по мнению Д. Пейджа, в «Одиссее» можно выделить несколько слоев. Из них древнейший — созданный в IX или VIII веках, очевидно, является первоначальным вариантом поэмы. Позднее были добавлены отдельные части, созданные разными авторами: эпизоды «Телемахии», второе собрание богов, ^Царство теней» целиком, отдельные места истребления женихов и финал поэмы (после 296 строки XXIII песни). На основе языкового, стилистического, мифологического и мировоззренческого анализа Пейдж пытается доказать, что эти части принадлежат разным авторам и поэтому между ними имеются существенные смысловые противоречия1. Разные слои в «Одиссее» выделяет и В. Тайлер: пра-Одиссею — поэму Кирки—«Царство теней», сформировавшуюся на основе ранее существующей Теспротиды, финальные сцены, со вторым царством теней и сцену отца и сына, которая приписывается поэту, обработавшему древнюю «Телемахию»2.
2) Больше сторонников у компилятивно-аналитического метода, разработанного вначале Кирхгофом3, а впоследствии Виламовицем4. По их мнению, в поэме можно различить следы творчества двух основных поэтов — древнего и позднего,
переработавшего поэму. В современной гомерологии этой точки зрения с определенной модификацией придерживаются П. Фон дер Мюлль и В. Шадевальдт. В отличие от Пейджа, Фон дер Мюлль считает «Одиссею» единой поэмой, где композиционное единство налицо. Хотя, по его мнению, нельзя отрицать и того, что в поэме явно различимы два слоя: ранний, принадлежащий поэту -А, и поздний, приписываемый поэту -Б. Поэт-Б привел «Одиссею» в порядок и придал ей традиционную форму5. Особый интерес представляют в этом отношении исследования В. Шадевальдта6. Его т. н. позитивносинтетический метод основан на детальном анализе «Одиссеи». По Шадевальдту, между отдельными частями «Одиссеи» нет органичной связи. Метод, которым доказывалось единство «Илиады», не дает аналогичных результатов при его применении к «Одиссее». Следовательно, был сделан вывод: поэма не является единым произведением. Исследователь пытается выделить в поэме текст самого Гомера (поэта -А) и «обработчика (поэта -Б). Различие во взглядах Шадевальдта и Фон дер Мюлля в данном случае состоит лишь в том, что если, по Фон дер Мюллю, между поэтами -А и -Б лежит целое столетие, то Шадевальдт в поэте -Б видит предполагаемого ученика Гомера, который после смерти своего учителя или предка (прибл. в 700 г. до н. э.) должен был придать поэме окончательную форму, учитывая при этом поэтические принципы последнего. Поэту -Б Шадевальдт приписывает все, что связано с Телемахией, Царством теней и финалом поэмы, начиная с 344 строки XXIII песни, а также некоторые более или менее значительные части произведения, в общей слож-ности, примерно, треть современной «Одиссеи»7. Все то. что остается после изъятия этих добавлений, согласно Шадевальдту, по своей структуре явно гомеровское. Модифицированный вариант теории Мюлля-Шадевальдта предлагает нам Р. Меркельбах. Он также выделяет в «Одиссее» несколько слоев, но считает поэму в основном плодом творчества А (поэта) и Б («обработчика»). По мнению Р.Меркельбаха, в «Одиссее» можно выделить следующие слои: а) древнейший, т. н. поэма возмездия /(R) = Rachegedicht/, которая, вероятно, создана Гомером. Здесь Одиссей уже в начале поэмы должен был быть на Итаке и сам в роли незнакомца призывать Телемаха защитить себя от женихов
Частью этой же поэмы должны быть план убийства и собрание итакийцев. Из этой поэмы, должно быть, сохранились поединок с Иром, поступок Эвримаха и сцена узнавания XXIII песни; б) со своей стороны все это вошло в древнейший вариант «Одиссеи» (А), которая состояла из сцен странствий Одиссея, возвращения на Итаку, пребывания у Эвмея, встречи с Телемахом, узнавания (как Пенелопой, так и при омовении ног) и истребления женихов; в) отдельно должен был существовать малый эпос о Телемахе (Т), рассказывающий о странствиях сына Одиссея в поисках сведений об отце. Помимо этого, существовали, по всей видимости, отдельные малые поэмы, которые были использованы в формировании Феакии, I и II царства теней, в сценах встречи Одиссея и Лаэрта; г) поэт -Б («обработчик») использовал эти две основные поэмы (А) и (Т), переосмыслив и мотивировав какие-то факты, он объединил их в одну поэму8.
3) Большая часть9 исследователей: К. Райнхардт10, Л. А. Стелла11, Ф. Айдхорн*2, Т. Бона13, М. Мюллер14, X. В. Кларке15, О. Комненос-Какридис16 и др.17 считают поэму плодом творчества одного поэта. По их мнению, каждая часть поэмы логически связана с другой и устранение «Телемахии», «Царства теней», финала «Одиссеи» или какой-либо другой части нарушило бы единую композицию произведения.
Из сказанного явствует: в отношении структуры и формирования «Одиссеи» высказаны фактически все возможные в данном случае взгляды. Безусловно, эти взгляды не все равноценны, однако, при ознакомлении с ними, становится очевидным, что, несмотря на столь большое число исследований, филологическая наука еще не выработала критерии, опираясь на которые можно было бы дать определенный ответ на основной вопрос — является «Одиссея» в дошедшем до нас виде единым произведением или же мы должны рассматривать ее как плод творчества нескольких поэтов. Конечно, трудно не признать участие интерполятора или переписчика
в процессе создания поэмы. Но здесь, как и в случае «Илиады», следует разобраться в принципиальном вопросе — принадлежит современная «Одиссея», как композиционное целое, одному поэту и является плодом одной поэтической концепции, а деятельность интерполятора ограничивается лишь добавлением отдельных деталей в единую структуру, или же, напротив, сама композиция поэмы указывает на следы разных поэтических принципов, а единство выражается лишь в приспособлении и приравнивании этих принципов друг к другу. При исследовании «Одиссеи» исходной точкой, по нашему мнению, должно быть то обстоятельство, что поэма в своей традиционной форме обладает связанной композицией. Если удастся доказать, что отдельные части поэмы учитывают и дополняют друг друга и со своей стороны находятся в органичной связи с цельной структурой поэмы, мы должны будем признать, что поэма в основном едина.
Мы придерживаемся того мнения, что вопрос об исследовании отдельных частей «Одиссеи» должен быть органично увязан с проблемой исследования цельной структуры и композиции поэмы, что при анализе «Одиссеи» нужно максимально учитывать те черты собственно гомеровского эпоса, которые выявлены в композиции «Илиады» и которые, по-видимому, определили особенность гомеровских поэм. В данном случае речь идет не об отдельных языковых, композиционных, стилистических или мировоззренческих моментах (известно, что в этом отношении в творчестве одного писателя могут наблюдаться на протяжении ряда лет довольно значительные изменения), а о тех общих и специфических принципах построения поэмы, которые обычно остаются неизменными в творчестве эпического поэта. Анализ «Одиссеи» с этой точки зрения приводит нас к выводу, что поэма в основном едина. Достаточно изъять из нее те части, которые, по мнению аналитиков, были созданы поэтом -Б или целым рядом интерполяторов, как поэма лишается своей типично гомеровской структуры и, следовательно, теряет единство.