 |
| 64
|
ГЛАВА 7. Демократия
Понятие dhmoV в широком смысле
обнимает собою весь народ, составляющий одну государственную
общину, и стало быть dhmokratia
есть такое устройство, которое предоставляло всем членам
общины (а не одной только части их, как в олигархии) одинаковое
участие во всех атрибутах верховной власти; в более же узком
смысле dhmoV обозначает массу
простых, бедных граждан в противоположность выдающимся и
богатым и, таким образом, является синонимом к oi
polloi или to plhqoV.
Соответственно этому более узкому понятию Аристотель называет
демократией такое устройство, при котором составляющие большинство
граждан — люди свободные и бедные имеют в своих руках власть,
тогда как при олигархии ее имеют составляющие меньшинство
богатые и знатные (Пол. IV, 3, 8; ср. Фук. II, 37). Правда,
демократия прямо не исключала последних от участия в государственной
власти, но вследствие основного ее принципа — поголовного
равенства всех граждан, de facto вер-
|
|
|
| 65
|
ховная власть действительно находилась в руках простых
и бедных
граждан, составлявших большинство.
Из указанного основного принципа вытекало полное равенство
всех перед законом (isonomia)
и равное право всех свободно высказывать свое мнение (ishgoria).
Чем неразрывнее считал грек свое частное существование соединенным
с политическим, тем более эта форма правления должна была,
с одной стороны, обеспечивать ему индивидуальную свободу,
с другой — казаться наиболее соответствующей требованиям
справедливости. В руках совета, составленного из значительного
числа граждан, и собрания всех граждан находилась верховная
власть, а избранные ими должностные лица, ежегодно сменявшиеся
и ответственные за свою деятельность, заведовали отдельными
отраслями управления, так что народ всецело управлялся сам
собою.
Аристотель (Пол. IV, 4, 2 — 5) различает четыре главные формы
демократии от умереннейшей до самой крайней. Наиболее умеренная,
управляясь установленными законами, обусловливала участие
граждан в государственной власти определенным имущественным
цензом, хотя и небольшим, так что всякий гражданин, приобретавший
соответствующее цензу имущество, получал доступ к власти,
а терявший имущество терял вместе с ним и право на участие
во власти. При такой форме правления народное собрание созывалось
нечасто и имело только необходимейшие права совещательной
и решающей власти, именно решало вопросы о войне, мире и
договорах с другими государствами, избирало должностных
лиц и принимало от них отчеты, наконец, судило государственные
процессы. Должностные лица обладали довольно широкими полномочиями
и не получали жалованья за исполнение своих обязанностей.
Такая демократия удобнее всего прививалась там, где население
было по преимуществу земледельческое, умеренно зажиточное,
жившее своим трудом и потому не имевшее большого досуга
для частого посещения народных собраний и исполнения должностей.
Вторая форма демократии предоставляла право занятия должностей
всем гражданам, происхождение которых соответствовало известным
условиям, а третья — всем вообще гражданам. Государственное
управление при обеих этих формах определялось законами и
на деле в нем принимали участие те граждане, которые имели
досуг, т. е. более или менее зажиточные. Наконец, крайняя
форма демократии (или охлократия) была та, при которой все
граждане не только имели право участия в управлении, но
даже привлекались к пользованию этим правом посредством
денежного вознаграждения за службу государству; здесь господствовал
уже не закон, а постановления (yhfismata)
народного собрания, подсказанные вре-
|
|
|
| 66
|
менными интересами или честолюбивыми и своекорыстными демагогами.
Дела государственного управления были поставлены в непосредственную
зависимость от народного собрания, а совету и
должностным лицам предоставлялось только подготовление их
к
окончательному заключению народа или приведение в исполнение
его решений; поэтому большинство должностей замещалось по
жребию, за исключением немногих, для исполнения которых
требовались какие-либо специальные познания или политическая
опытность и которые поэтому замещались с помощью выборов.
Посещение частых народных собраний и судебных заседаний
обеспечивалось для бедных граждан жалованьем, которое удовлетворяло
их скромным жизненным потребностям, тогда как людей богатых
их важные хозяйственные дела, упущения в которых не могли
вознаграждаться в достаточной степени жалованьем, нередко
удерживали от посещения собраний. Поэтому на народном собрании
и в судах господствовал низший класс городского населения,
состоявший из ремесленников, торговцев, поденщиков, моряков
и пр.
Аристотель относится с порицанием к этой форме правления
и
ставит ее на одну доску с тиранией: народ является здесь
верховным владыкой, его постановления имеют то же значение,
как
указы тирана, и подобно тому, как последние подсказываются
льстивыми придворными, так первые — демагогами; поэтому
демагоги в такой демократии имеют такую же силу, как льстецы
при дворе тиранов.
Нельзя не заметить, что классификация Аристотеля — чисто
теоретическая, представляющая ряд обобщений из фактов. В
Элладе
было немало демократических конституций, которые нельзя
было вполне подвести ни под одну из категорий Аристотеля.
Например, в Афинах при Перикле избранные по жребию народные
судьи получали жалованье, а должностные лица и граждане,
участвовавшие в народных собраниях, не получали его; закон
стоял
выше народных постановлений и жалоба на противозаконность
предложений считалась надежнейшей опорой демократической
конституции.
Органами государственного управления в демократиях были:
совет (boulh), народное собрание
(ekklhsia) и должностные лица
(oi arconteV, ai arcai). Совет
был необходимой инстанцией для подготовки важнейших дел
к обсуждению народа и самостоятельного решения менее важных,
так как даже при крайней демократии народное собрание не
могло собираться ежедневно и само решать все дела. Члены
совета в умереннейших демократиях обыкновенно были избираемы
народом из среды пожилых граждан, обладавших определенным
цензом, а в крайних — обыкновенно по жребию из всех
|
|
|
| 67
|
граждан и за свою службу получали жалованье. Так как совет
подвергал предварительному обсуждению все дела, шедшие на
рассмотрение и решение народного собрания, то постановления
последнего обыкновенно имели заголовок: Edoxe
th boulh kai tw dhmw. Компетенция совета простиралась
на все отрасли государственного управления.
Демократический совет обыкновенно представлял собою довольно
многочисленную корпорацию (например, в Афинах 500 человек).
Ввиду того, что он, именно по своей многочисленности, не
мог оставаться в сборе по целым дням в течение всего должностного
срока и не был пригоден для разрешения всех текущих дел,
из его среды образовывались особые деловые комиссии, которые
поочередно исполняли свою должность в течение известного
времени (например, помесячно, а в Афинах — в течение 10-й
части года) и должны были, кроме заведования обыкновенными
текущими делами, подготовлять предложения для внесения в
совет, созывать полные собрания совета и народные собрания,
председательствовать в них, приводить в исполнение решения
совета и народа и т. д. Члены таких комиссий чаще всего
назывались prutaneiV или prostatai,
иногда aisimnatai (в Мегарах
с колониями), epimhnioi thV boulhV
и пр. Во главе их стоял председатель (epistathV,
proaisimnwn ), а для заведования письмоводством избирался
особый секретарь.
Значение и деятельность народного собрания в демократических
республиках в общих чертах видны из предыдущего изложения.
Подробности об афинском народном собрании см. ниже в разд.
III,
гл. 21.
Для заведования отдельными отраслями государственного управления
были избираемы должностные лица, которые в развитых демократиях
обыкновенно составляли коллегии с более или менее значительным
числом членов, совершенно независимые одна от другой и находившиеся
в прямых сношениях с советом и через него с народным собранием.
В древнейшие времена, вслед за падением царской власти,
при простоте экономических и политических отношений, совет
и один высший магистрат (встречающийся с названиями: arcwn,
prutaniV, dhmiourgoV и пр.) или одна должностная
коллегия могли ведать всеми отраслями государственного управления;
но впоследствии, с развитием государственной жизни, а также
торговли и промышленности, задачи государственного управления
сделались сложнее и разнообразнее и потребовали для своего
исполнения большего количества органов, тем более, что демократия
вообще стремилась к ограничению крута деятельности отдельных
властей и к возможно строгому контролю над ними. В разд.
III, говоря о развитии афинского государственного устройства,
мы будем иметь возможность
|
|
|
| 68
|
проследить постепенное уменьшение полномочий, принадлежавших
высшим магистратам, и раздробление их по отдельным должностным
коллегиям со специальным кругом деятельности.
Несмотря на то, что в конце концов демократическая республика
получила решительное преобладание над другими видами государственного
устройства у греков, аристократические и олигархические
партии продолжали существовать почти повсюду и реакция против
демократии встречается нередко, особенно в случае ее вырождения
в охлократию. Иногда аристократы, удалившиеся в изгнание
добровольно или по принуждению, соединялись воедино и оказывались
достаточно сильными для того, чтобы с оружием в руках низвергнуть
демократию в родном городе (так было, например, в Мегарах
и Киме). Если же демократия приобретала твердую почву и
не могла быть низвергнута открытою силою, то олигархи составляли
тайные общества или кружки (etairiai),
члены которых, прежде всего, взаимно поддерживали друг друга
в судах и при выборах в должности, а затем всякого рода
средствами (доносами, тайными убийствами, запугиванием народа
и пр.) доводили народ до состояния всеобщего страха и недоверчивости,
колебали основы демократии и постепенно подготовляли государственный
переворот. Особенно благоприятны были для таких козней тяжелые
военные времена (как, например, в Афинах в 411 г. до Р.
X.).
Kortum, Zur Geschichte hellen. Staatsverfassungen, Heidelb
1821; К. D. Hullmann, Staatsrecht des Alterthums, Koln 1870;
I. Schwarcz, Die Demokratie, I, 1879; II. 1 Abth. 1891.
|
|
|
|
 |
