206

§ 2. Народное собрание Число собраний, их устройство и внешние порядки. Высшая государственная власть в Афинах была в руках народного собрания (ekklhsia). В нем мог присутствовать, рассуждать о предложенном предмете и подавать мнение всякий полноправный (epitimoV) гражданин. Но на самом деле, конечно, далеко не все граждане посещали его, так что даже для самых важных постановлений требовалось только 6000 голосов. Первоначально было по одному регулярному собранию (e. nomimai, kuriai) в каждую пританию, впоследствии по четыре, следовательно, 40 в году. Кроме того, бывали чрезвычайные собрания (e. sugklhtoi или, если народ был созываем из деревни, kataklhtai), на которых обсуждаемые вопросы зависели от обстоятельств. Из очередных собраний притании каждое было назначено для особого рода дел. Именно, в первом собрании (e. kuria) происходила epiceirotonia arcwn, т. е. утверждение чиновников в должностях на время текущей притании: народу предлагаем был вопрос, хорошо ли правят чиновники; обыкновенно следовал утвердительный ответ, но бывали (хотя редко) случаи, что действия чиновников подвергались осуждению народа, и тогда они были сменяемы (apoceirotonia) и отдаваемы под суд. Кроме того, в этом собрании подавались доносы о государственных преступлениях (eisaggelia, см. разд. III, гл. 21, § 2), выслушивались доклады чиновников о конфискации имущества по приговорам, о разделе наследства и пр. и обсуждались меры для безопасности страны, ее продовольствия и т. п. Второе собрание было назначено специально для принятия просьб; всякий мог положить на алтарь в народном собрании ветвь умоляющего и просить о государственных или своих частных делах; обыкновенно это были просьбы об adeia (см. разд. III, гл. 21, § 2) для внесения предложений о возвращении прав toiV atimoiV или о снятии долгов с государственных должников. Третье и четвертое собрания были посвящены прочим делам, причем было установлено, что на каждом из них должно разбираться не более трех дел, касающихся культа, трех, относящихся к внешней политике (прием вестников и послов) и трех дел по всем прочим предметам. Народ был приглашаем в собрание глашатаями; перед очередными собраниями пританы за пять дней объявляли программу подлежащих решению вопросов. Местом собраний в V и IV вв. был холм Pnux, позднее обыкновенно театр (тогда на Пниксе народ собирался только для выборов чиновников); для остракизма, а также, вероятно, и в других случаях, когда дело шло о каком-нибудь nomoV ep ' andri (см. ниже), народ собирался всегда на площади. Иногда собрания происходили и в других местах, например, в Пирее. Начинались они рано утром. Начало возвещалось особым сигналом

207
(shmeion); однако многие опаздывали, занимаясь делами или беседуя на площади, так что приходилось запирать лавки и улицы или оцеплять толпу при помощи стрелков красными канатами (scoinion memiltwmenon), чтобы принудить граждан спешить на Пникс. Сами пританы, председательствовавшие в собрании, иногда опаздывали и потом толкали друг друга, желая каждый занять первое место (Аристоф. Ахарн. 19 — 26). Особые чиновники lhxiarcoi, числом 6 с 30 помощниками, наблюдали за порядком: смотрели, чтобы народ не теснился и не оставлял собрания до конца, не пускали лиц, не имевших права на посещение собрания (для контроля у них были в руках ekklhsiastikoi pinakeV , составленные по отдельным демам), и отмечали опоздавших, которые за это, вероятно, не получали жалованья. В распоряжении председателей собрания были еще полицейские стрелки (toxotai), которые в случае надобности арестовывали нарушителей порядка; со 2-й половины IV в. для поддержания порядка в собрании выбиралась по жребию одна фила совета (fulh proedreuousa), а еще позднее это дело было возложено на эфебов. Собравшийся народ сидел вперемешку, без различия фил. Жалованье за присутствие в народном собрании было введено около 395 г. по предложению Агиррия (см. разд. III, гл. 18, § 3) сначала в размере одного обола, но вскоре было увеличено до 3 оболов *. В эпоху же Аристотеля граждане получали за обыкновенное народное собрание по драхме, а за ekklhsian kurian по 9 оболов. Граждане, явившиеся вовремя в собрание, получали от пританов марки (sumbola), по предъявлении которых фесмофеты выдавали жалованье. Перед открытием собрания происходило очищение **: особый жрец (peristiarcoV) приносил в жертву поросят и обносил их вокруг народа; потом глашатай произносил молитву и заклятие против тех, которые стали бы намеренно говорить во вред народу. По открытии собрания председатели сообщали подлежащий решению вопрос (crhmatizein), т. е. приказывали читать предварительное определение (probouleuma) совета и спрашивали, согласен ли с ним народ, или желает сам обсудить вопрос. Ответом служило понятие рук (proceirotonia); в случае согласия народа с решением совета предложение тотчас было утверждаемо и становилось народным постановлением (yhfisma); если же народ
__________ * По прямому смыслу слов Аристотеля (Аф. пол. 41) можно думать, что и до Эвклида существовала плата за посещение народных собраний. Он говорит: misqoforon de thn ekklhsian to men prwton apegnwsan poiein ou sullegomenwn d eiV thn ekklhsian... prwton men AgurrioV obolon eporisen и т. д. Во всяком случае в год представления «Ахарнян» (425/4 до Р. X.) еше не существовало этой платы. ** Гарпократион, Свида, Фотий s. v. KttMpcnov; Поллукс VIII, 104; Эсх. Пр. Тим. 23.

208
желал прений, то председатель через вестника обращался к собранию с вопросом, кто желает говорить по данному делу. Право говорить на народном собрании имел всякий epitimoV. В древнейшие времена приглашались говорить сначала старшие граждане, имевшие не менее 50 лет, но потом это предпочтение по возрасту было оставлено *. Особых ораторов, назначенных правительством, не было; но некоторые граждане специально занимались государственными вопросами, постоянно были au courant текущих событий и потому особенно часто выступали на кафедру и умели извлекать из этого вещественную пользу (rhtoreV). Чаще всего, конечно, гражданин, внесший предложение в совет, выступал и на народном собрании с речью, в которой подробнее разъяснял свое предложение, приводил в пользу его разные доводы и т. п. Выступая на кафедру, оратор надевал венок в знак того, что исполнял в этом случае общественную должность. Он мог говорить, не боясь ответственности за свою речь (adewV), но не должен был рассуждать о предметах, не относящихся к делу, повторять дважды одно и то же, позволять себе брань или неприличные действия против собрания и пр. Его также не должны были прерывать или обижать другие. За подобные нарушения порядка председатели могли удалить оратора с кафедры или оштрафовать, но не более как 50 драхмами. За исключением этого ничтожного штрафа свобода речи в Афинах ничем не была ограничена. Когда не находилось уже ораторов по предложенному вопросу, составлялось определение или самим оратором, или, так как не все граждане могли придать своим предложениям законную форму, председателями и тут же записывалось; часто оратор приносил его уже готовым в собрание. Определение могло изменять или дополнять предварительное решение совета, иногда даже опровергать его. Готовое определение вручалось председателям, которые пускали его на голосование (epiyhfizein), если находили законным, в противном же случае не допускали голосования, но за это брали на себя ответственность **. Законом запрещено было двойное голосование об одном и том же предмете.
__________ * Во время Сократа на кафедру выступали даже 20-летние юноши, но народ иногда без церемоний стаскивал их с кафедры (Ксен Мемор. III, 6). ** Так, например, в 406 г. народ хотел судить в собрании всех вместе 6 стратегов, одержавших победу при Аргинусах, за то, что они не приняли всех мер для спасения погибавших в море; но так как это желание народа было противозаконно, то пританы воспротивились голосованию и только по настоятельному требованию народа согласились, наконец, epiyhfizein, за исключением философа Сократа, бывшего в тот день эпистатом. Ксен. Мемор. I, 1, 18; Греч. ист. I, 7, 15; Плат. Апол. 20.

209

Со времен Эфиальта, ограничившего значение Ареопага, установлены были семь nomofulakeV, которые вместе с председателями наблюдали за тем, чтобы народные определения не противоречили законам. И частные лица могли остановить определение, даже принятое, посредством grafh paranomwn (см. ниже, § 2). Голоса на народном собрании подавались обыкновенно посредством поднятия рук (ceirotonia); реже, именно в случае вотирования постановления об отдельном лице (nomoV ep ' andri, см. ниже, § 2), употреблялась закрытая баллотировка посредством камешков (yhfoi), бобов (kuamoi) или черепков (ostraka). По окончании подачи голосов председатели объявляли ее результат, и вновь принятое постановление сдавалось для хранения в архив или, в важных случаях, вырезалось на камне и выставлялось во всеобщее сведение в каком-либо публичном месте, чаще всего на Акрополе. По окончании всех дел, стоявших на очереди, председатели распускали собрание (luein, dialuein). Если в один день нельзя было окончить всех дел или если являлись дурные знамения (dioshmiai: гром, молния, буря, солнечное затмение или землетрясение), то собрание отлагалось до следующего дня. Деятельность народного собрания. Верховной властью народа решались все важнейшие дела государства, которые не могли решать самостоятельно совет и должностные лица. Вопросы внешней политики, как объявление войны, заключение мира, союзов и договоров, отправление посольств и прочее, рассматривались и решались в народном собрании. При объявлении войны собрание делало постановления о приготовлениях к ней, о количестве войска и флота, о сумме расходов и способах их покрытия. Оно же избирало послов к иностранным правительствам, давало им инструкции и назначало жалованье. По исполнении порученного дела, послы читали свои доклады и отчеты сначала совету, потом народу. Иностранные послы также являлись сначала в совет, потом в народное собрание, которое и определяло ответ на их поручения; содержание послов во время пребывания в Афинах и оказывавшиеся им почести определялись также народом. Затем к занятиям народного собрания относились: распределение государственных доходов по отдельным отраслям управления, введение налогов и освобождение от них, дарование гражданства метекам и иноземцам, назначение общественных наград (венков, статуй и пр.), священные дела (установление новых культов, праздников, их устройство и т. п.), выборы должностных лиц и в некоторых случаях суд по государственным преступлениям. Выборы должностных лиц. По закону Солона все государственные должности были замещаемы по выбору гражданами 3 высших клас-

210
сов; но впоследствии, при развитии народной власти и принципа равенства граждан, большинство должностных лиц стали выбирать по жребию, так что выборы остались в силе лишь для должностей стратегов и немногих других властей. Выборы (arcairesiai) производились после предварительного постановления (probouleuma) совета в народном собрании на Пниксе в одну из последних четырех пританий года (Арист. Аф. пол. 44), для того чтобы права избранных в должности могли быть доказаны до вступления в них (см. ниже dokimasia). Архонты, председательствовавшие в этом собрании, читали народу списки кандидатов, заявивших о своем желании занимать известную должность, потом спрашивали мнение о каждом из них. Избиратели поднимали вверх руки; глашатаи считали число голосов, и большинство их решало выбор. Употребление происков, обманов и подкупов при соискании должностей строго воспрещалось законами; виновный мог подвергнуться даже смертной казни, как за уголовное преступление, но, несмотря на это, подобные средства были в ходу, особенно в позднейшие времена. Избранных хиротонией или жребием чиновников народ мог за преступления удалить от службы при эпихиротонии, производившейся в первом собрании каждой притании (см. разд. III, гл. 21, § 2); при ней всякий мог приносить жалобу на чиновника, который вследствие этого был отстраняем от должности на время или совсем и предаваем суду. Собственно судебная власть была предоставлена народному собранию в ограниченных пределах. Именно оно могло судить в случае получения исангелии (eisaggelia); так назывался донос, сделанный в собрании гражданином по особо важному государственному делу *, которое не могло терпеть отлагательства и на которое не было законов у архонтов; по словам оратора Гиперида (За Евксен. 22, 23), законом были определены следующие случаи, в которых можно было подавать исангелию: если кто стремился к ниспровержению афинской демократии, составлял с этой целью заговор или преступное сообщество, выдавал врагам какой-либо город, флот или войско, наконец, если оратор, будучи подкуплен, говорил во вред народу. Однако, уже во времена Гиперида подавались исангелии по делам, не заслуживавшим особого внимания и предусмотренным законами. Доносчик мог обращаться сперва к совету, который имел право своей властью решать лишь неважные дела (если наказание не превышало штрафа в 500 драхм), более важные представлял на
__________ * Доносы, впрочем, могли быть делаемы и метеками, и даже рабами; тогда они назывались mhnuseiV.

211
решение народа. Как в этом случае, так и тогда, когда исангелия подавалась прямо в собрание, народ прежде всего решал, следует ли принимать донос или нет. Если решение оказывалось утвердительным, то собрание поручало совету представить заключение (probouleuma) о том, следует ли судить обвиняемого на народном собрании, или предать суду гелиастов. По предложению некоего Каннона собрание могло само судить обвиняемого в государственном преступлении, который при этом был приводим в собрание скованным и в случае обвинительного вердикта приговаривался к смерти и конфискации имущества *. Однако, обыкновенно дело передавалось на суд присяжных, где шло обычным порядком, с той особенностью, что при суде по делам исангелии присутствовали на заседании две, а впоследствии три судебные палаты (т. е. 1000 или 1500 гелиастов) и отсрочек не допускалось. При этом сам народ являлся истцом и назначал обвинителей (sunhgoroi, kathgoroi), которые вели в суде дело от его имени. Лица, подававшие донос в форме исангелии, имели то важное преимущество, что не подвергались риску **, тогда как в других государственных процессах обвинитель, не получивший на свою сторону даже пятой части голосов судей, платил штраф в 1000 драхм и даже подвергался атимии. В форме исангелии подавались также жалобы на обиды (kakwsiV), к которым относились, например, нарушение обязанностей детей по отношению к родителям, мужей к женам, получившим отцовское наследство, опекунов к питомцам, или неправильное решение дела третейским судьей (диэтетом). Второй случай применения судебной власти народного собрания был при так называемой probolh; этим именем обозначалось заявление перед народом о преступлении, совершенном частным лицом. Получив такое заявление, народ выслушивал обвиняемого и затем хиротонией решал, виновен ли он, или нет. Такое постановление имело важное значение, потому что в случае признания виновности всеми гражданами в собрании жалующийся получал нравственное удовлетворение и в случае передачи дела на суд имел много шансов, что последний решит дело в его пользу (хотя суд не был связан народным определением и мог решать дело несогласно с ним). Поэтому probolh была применяема только против особенно могущественных лиц, к которым, как можно было пред-
__________ * Об этом постановлении (yhfisma Kannwnou) впервые упоминает Ксенофонт (Греч. ист. I, 7, 20) в рассказе о деле стратегов, одержавших победу при Аргинусах. ** Гипер. За Ликофр. VI, 26-VII, 9 и X, изд. Бласса.

212
полагать, судьи отнеслись бы снисходительнее, чем к другим, и по особо важным делам, вроде оскорбления святыни (при Дионисиях, мистериях и других праздниках), оскорбления государства в лице чиновника, затем против сикофантов, злоупотреблений должностной властью и т. п.* Nomoi ep ' andri. В обыкновенных случаях решение большинства граждан, присутствовавших в данном собрании, признавалось выражением воли народа. Но, кроме того, в государственной жизни встречались случаи, когда нужно было действовать с особенной осмотрительностью и поэтому желательно было знать о данном деле мнение всех граждан; а так как это было невозможно по вполне естественным и понятным причинам, то была создана фикция, что 6000 граждан представляют собой весь афинский народ. Присутствие такого количества граждан в собрании признавалось необходимым в тех случаях, когда нужно было сделать какое-либо постановление относительно отдельного лица (nomoV ep ' andri). По афинскому государственному праву это были: а) постановления об adeia, б) о даровании права гражданства и в) остракизм. Adeia называлось право говорить в народном собрании, не опасаясь какой-либо ответственности. Оно давалось в случае надобности метекам или рабам, которые иначе не имели права выступать на кафедре; были, однако, случаи, когда и гражданам необходима была adeia, именно, если кто хотел внести предложение о возвращении прав гражданину, подвергнувшемуся атимии, о прощении государственному должнику всей суммы долга или части ее, о распоряжении священными сокровищами и об употреблении на какую-нибудь надобность сумм, отделенных в запасную казну. Гражданин, желавший обратиться к народу с одним из указанных предложений, во втором регулярном собрании каждой притании мог положить на алтаре ветвь умоляющего и затем просить о назначении полного собрания для дарования ему adeia. Если народ соглашался на его просьбу и затем в полном собрании давал ему adeia, то после этого в обыкновенном собрании он мог внести свое предложение, принятие или непринятие которого, конечно, вполне зависело от воли народа, присутствовавшего в этом последнем собрании О даровании права гражданства см. выше, разд. III, гл. 20, § 3. Третьим и важнейшим из nomoi ep ' andri был остракизм, о политическом значении которого уже говорилось выше в рассказе
__________ * Так, когда богатый гражданин Мидий публично в театре ударил Демосфена в бытность его хорегом и тем оскорбил религиозное чувство народа, то последний посредством проболы признал Мидия виновным и затем дело перешло в суд (Дем. Пр. Мид.).

213
о реформах Клисфена (см. разд. III, гл. 17, § 1). Здесь мы скажем о внешней его процедуре, которая, по всей вероятности, была одинакова с другими случаями применения nomoi ep ' andri *. Ежегодно в первом собрании 6-й притании председатели предлагали народу вопрос, считает ли он необходимым применение остракизма (ei dokei ta ostraka eisferein). В случае утвердительного ответа (хиротонией) назначаемо было в 8-ю пританию полное собрание для подачи голосов. В этот день народ собирался на площадь в огороженном барьерами круглом пространстве с отдельным входом для каждой из 10 фил. Каждый гражданин писал на черепке имя лица, которое он желал удалить из Афин, и клал черепок в урну. Имя лица, предположенного к изгнанию, не было объявляемо и сама подача голосов производилась тайно. Архонты и члены совета председательствовали в собрании и наблюдали за порядком подачи голосов. По окончании ее они сосчитывали черепки и, если их оказывалось менее 6000, то собрание признавалось несостоявшимся; если же их было 6000 или больше, то гражданин, имя которого было написано на большинстве черепков, должен был удалиться на 10 лет за пределы Аттики, причем ему давался только 10-дневный срок для приведения в порядок дел. Позднее срок изгнания был сокращен наполовину, но и прежний 10-летний срок был иногда сокращаем особыми постановлениями для любимых народом изгнанников (например, Аристида, Кимона). Изгнание не сопровождалось лишением ни имущественных, ни гражданских прав и не имело характера бесчестия, а напротив, даже возвышало изгнанника в общественном мнении, так как показывало, что он был человек выдающийся, влиятельный; пустого, неважного человека не за что было изгонять такой чрезвычайной мерой. Остракизм существовал до 417 года. Grafh paranomwn. Верховная власть афинского народа, выражавшаяся в постановлениях народного собрания, была ограничена законами. Хотя и высказывался иногда взгляд, что народ волен делать все, что захочет, но по общему принципу постановления народного собрания (yhfismata) не должны были стоять выше закона (nomoV). Это господство закона ясно высказывается в применении так называемого обвинения в противозаконности (grafh paranomwn), которое вместе с тем считалось главной опорой демократии, так как посредством его могло быть остановлено всякое предложение, клонившееся во вред народу. Когда появлялось какое-либо новое предложение, всякий гражданин имел право объ-
__________ * О тайном голосовании при всех nomoi ep ' andri прямо говорит Андокид (О мист. 87).

214

явить под клятвою (upwmosia), что оно содержит в себе что-либо противное существующим законам. Это обвинение в противозаконности могло быть подаваемо фесмофетам как до утверждения предложения в народном собрании, так и после утверждения немедленно или в течение одного года. Тотчас после подачи обвинения дело о предложении приостанавливалось и обвинение рассматривалось судом присяжных под председательством фесмофетов. Таким образом суд контролировал деятельность народного собрания Если он не признавал предложения противозаконным, то оно шло на утверждение собрания или вступало в действие, если уже было утверждено, в противном же случае было отменяемо и автор его подвергался взысканию, которое не было предусмотрено в существующих законах и потому каждый раз было определяемо судом (agwn timhtoV, см. ниже, разд. III, гл. 23, § 4); обыкновенно оно состояло в большем или меньшем денежном штрафе, но иногда, в важнейших случаях, даже в смертной казни. Если три предложения одного и того же гражданина были отменены вследствие обвинения в противозаконности, то он подвергался частичной атимии, состоявшей в лишении права впредь делать предложения. Таким образом, автору предложения могла грозить серьезная опасность, которая заставляла граждан быть очень осторожными при подаче предложений, тем более, что было много ябедников, которые подавали обвинения просто ради личных выгод (например, вследствие подкупа партией, стоявшей против внесенного проекта) Однако в случае признания обвинения несправедливым обвинитель сам рисковал подвергнуться штрафу в 1000 драхм, если не получал в свою пользу даже пятой части голосов судей, а если три раза подавал обвинения, которые суд признавал несправедливыми, то лишался права впредь подавать их. По истечении года со дня утверждения какого-либо предложения хотя и можно было возбуждать против него обвинение в противозаконности, но автор его уже не подвергался ответственности и для защиты постановления назначались народным собранием sunhgoroi. Grafh paranomwn была могущественным орудием в руках демократии и установлена была, очевидно, для лучшего обсуждения предложений, чтобы они не заключали в себе чего-нибудь противного благу народа; но употреблялась она обыкновенно для проволочки или задержания предложения, которое почему-либо не нравилось той или другой партии, иногда же бывала просто придиркой вследствие личной недоброжелательности к автору предложения, так что служила эгоистическим целям предводителей партий и сикофантов.