Наша группа ВКОНТАКТЕ - Наш твиттер Follow antikoved on Twitter

233

 

§ 4. Ход судебного процесса

Правильный ход процесса, как государственного, так и частного, начинался с призыва (prosklhsiV) обвиняемого или ответчика явиться в известный день к тому начальству, которому дело было подсудно по его свойству. Призыв происходил на улице или на площади (но не потому, что в доме нельзя было его делать, а потому, что афиняне большую часть времени проводили вне дома) в присутствии понятых (klhthreV), которые в случае неявки призванного в назначенный срок служили свидетелями того, что приглашение было сделано, и тогда суд происходил заочно, разумеется, ко вреду подсудимого Денежное поручительство (egguhsiV) встречается только в отдельных случаях (например, при исангелии, отведении и пр.), и тогда при отсутствии поручителей обвиняемый подвергался предварительному аресту. Начальству, которое имело юрисдикцию в делах данного свойства, подавалась письменная жалоба (lhxiV dikhV, lagcanein dikhn). При подаче ее представлялись в некоторых случаях судебные пошлины. В частных тяжебных делах стоимостью выше 100 драхм обе стороны вносили prutaneion в размере 3 драхм за иски от 100 до 1000 драхм и 30 драхм за иски от 1000 драхм, причем сторона, проигравшая процесс, возвращала эту пошлину выигравшей. В государственных процессах обвиняемый, понятно, не вносил никакой пошлины, обвинитель же в некоторых случаях вносил незначительную сумму, вероятно, 1 драхму, под именем parastasiV, а prutaneia только тогда, когда по закону в его пользу поступала часть штрафа,

 

234

 

взимавшегося с осужденного, или часть его конфискованного имущества. Залог (parakatabolh) вносился при требовании кредиторами уплаты долга частного лица, имущество которого было конфисковано государством, и в спорных делах о наследстве (именно, если истец требовал себе наследства, уже поступившего во владение другого лица). Истец вносил в 1-м случае пятую, во 2-м — десятую часть спорной суммы, которую в случае проигрыша дела терял в пользу противника или казны, в случае выигрыша получал обратно.

По получении жалобы должностное лицо в назначенный день производило инструкцию процесса или предварительное следствие (anakrisiV, causae cognitio), причем обвинитель или истец заявлял, желает ли он передать дело на решение диэтета или прямо на суд гелиастов; в последнем случае обе стороны подтверждали свои показания присягой (diwmosia, antwmosia). Обе стороны представляли все нужные доказательства правоты своего дела: законы, разного рода документы, свидетельские показания, свидетельства врачей, показания рабов под пыткой, клятвы и пр.* Свидетелями могли быть только свободные люди, граждане или иностранцы; женщины, несовершеннолетние и близкие родственники сторон не допускались к даче показаний. Свидетели или давали свои показания председателю, который приказывал немедленно вносить их в протокол, или в случае отсутствия по уважительным причинам присылали через доверенных лиц письменные показания, подлинность которых должна была удостоверяться другими свидетелями (личные показания назывались marturiai, показания отсутствующих — ekmarturioi ** Рабы были допрашиваемы непременно под пыткой, на которую даже лучшие люди древности смотрели как на лучшее средство добиться истины ***. Одна сторона могла требовать от другой рабов на пытку или предлагать своих (proklhsiV eiV basanon), и отказ при этом был невыгоден, так как противная сторона могла ссылаться на него как на доказательство боязни и неуверенности в правоте. Пытка производилась в присутствии сторон; показания пытаемых были записываемы в протокол и приобщаемы к документам. Пытать граждан

__________

* Nomoi, martureV, sunqhkai, basanoV, orkoV, Арист. Рет. I, 15. 2.

** Поллукс, VIII, 36: marturia de kaleitai, otan tiV autoV idwn marturh, ekmarturia de, otan tiV para tou idontoV akousaV legh.

*** Анаксимен. Рит. к Алекс. 16, 1: Pistoteron esti basanoV marturwn. toiV men gar martusi sumferei pollakiV yeudesqai, toiV de basanizomenoiV lusitelei talhqh legein. — Циц. Ton. 20: Verberibus, tormentis, igni fatigaii quae dicunt, ea videtur veritas ipsa dicere. — Разные роды пытки упоминаются в «Лягушках» Аристофана: били бичами из щетины, лили в нос уксус. вешали на веревочной лестнице и пр.

 

 
235

 

запрещено было особым постановлением (yhfisma Skamandriou); метеков, может быть, и пытали, но редко.

По окончании предварительного следствия все документы, свидетельские показания и другие доказательства, представленные обеими сторонами, были запираемы чиновником, производившим следствие, в медные или глиняные сосуды (ecinoi, особые для каждой стороны), которые тут же запечатывались, так что впоследствии уже нельзя было представлять новых документов или при судоговорении ссылаться на документы, не находящиеся в ехине. Поэтому у ораторов встречаются выражения типа: «я представил бы и свидетелей, если бы ящик не был уже запечатан».

Если обвиняемый или ответчик при предварительном следствии прямо признавал жалобу правильною или неправильною, не представляя дальнейших возражений, то процесс шел «прямым путем» (euqudikia). Но ему предоставлялось право подать письменный протест (paragrafh) о неправильности жалобы; этот протест разбирался судом раньше (причем обвиняемый являлся уже обвинителем и потому имел первое слово), и если истец не мог доказать неосновательности его, то все дело прекращалось. В протесте ответчик мог заявить, что жалоба неосновательна, или что суд уже разбирал его дело и оправдал его, или что прошла уже юридическая давность (proqesmia — 5 лет), что дело начато не тем порядком, которым следовало бы начать (например, если было начато посредством исангелии вместо grafhV paranomwn , или как dikh dhmosia вместо dikh idia), или не у того магистрата, которому оно подсудно (Поллукс, VIII, 57). После разбора протеста ответчик в случае проигрыша его подвергался обыкновенным порядком дальнейшему преследованию.

Далее, при предварительном следствии та или другая сторона могла посредством свидетельских показаний доказывать, что дело не подлежит суду (diamarturia). Однако против такого возражения противная сторона могла подавать протест (episkhyiV), вследствие которого возникало новое дело, именно dikh yeudomarturiwn против лжесвидетелей, и лишь по окончании его в пользу жалующегося возобновлялось первоначальное дело.

Если подобные проволочки и препятствия прямому ходу процесса ставились со стороны ответчика и оканчивались не в его пользу, то обыкновенно бывали вредны для него, потому что служили доказательством его неправоты.

Итак, мы видим, что сторонам предоставлялось много способов затягивать дело, начиная новые тяжбы, кроме того, подарки и просьбы часто склоняли чиновников ускорять или замедлять дело, так что предварительное следствие моглх) тянуться долго. Однако были роды дел, которые должны были решаться в течение одного месяца

 

236

 

со дня подачи жалобы (dikai emmhnoi), именно дела о приданом (d. proikoV), о нарушении обязанностей члена общества * или неуплате взноса (d. eranikai), торговые (d. emporikai ), касающиеся рудников (d. metallikai), наконец, дела о неуплате дани или неправильности раскладки ее. Дела эти велись в судах особыми лицами, а именно пятью eisagwgeiV избиравшимися жребием по одному для двух фил.

По окончании следствия назначался день заседания суда (h kuria ), который был объявляем за несколько дней вперед. Заседание открывалось молитвой и жертвоприношением, затем вызывались стороны, секретарь читал жалобу и оправдание, потом стороны произносили речи. Первым говорил, конечно, обвинитель. Обвинять могли несколько лиц по одному делу (тогда первое слово предоставлялось старшему из обвинителей), возражать же им всем обвиняемый или его адвокат должен был в одной речи. В частных делах обе стороны произносили по две речи, в государственных — по одной. В большинстве процессов для речей назначалось определенное время, которое контролировалось посредством водяных часов (kleyudra), находившихся в заведовании особого надзирателя (o ef udwr); обеим сторонам давалось поровну времени, но количество его изменялось сообразно величине и важности дела; на время чтения законов, свидетельских показаний и других документов клепсидру останавливали (epilambanein to udwr). Чтобы показать свою уверенность в правоте дела, ораторы иногда предлагали противнику говорить еще в срок, назначенный для их собственной речи (lege en tw emw udati), но конечно, это был только риторический прием.

Хотя закон требовал, чтобы каждый сам вел свое дело, но на практике обе стороны часто приглашали адвокатов (sunhgoroi), если не надеялись на свои силы и красноречие; при этом сам обвинитель или обвиняемый говорил только краткое введение **. Часто также обвинитель или обвиняемый произносили речи, сочиненные заранее опытными ораторами за деньги или по дружбе и заученные наизусть.

Во время речи ораторы имели под рукой все представленные при предварительном следствии документы и свидетельства, которые в случае надобности приказывали читать секретарю, чем часто прерывали свою речь; обращались также к свидетелям, которые должны

__________

* В Афинах существовали различные общества или товарищества (eranoi), делавшие складчины или определенные взносы для разных целей, например, для общих собраний или пиров, для взаимного вспомоществования, для политических или религиозных целей и пр.

** Демосфен в начале речи «За Формиона» говорит: «Вы сами все видите, как некрасноречив и слаб Формион». Значит, Формион пытался сам говорить, но не мог.

 

 
237

 

были присутствовать на суде и подтверждать показания, данные на предварительном следствии.

Обе стороны в своих речах прибегали ко всем средствам, чтобы привлечь на свою сторону сочувствие судей, и не щадили друг друга; подсудимые обращались к судьям с трогательными просьбами, приводили даже стариков-родителей, жен и детей, которые мольбами и рыданиями старались подействовать на судей (хотя закон запрещал это). Сократ заплатил жизнью за то, что не хотел прибегнуть к этим средствам, а говорил твердо и с достоинством (Плат. Апол,).

По окончании судоговорения происходила закрытая подача голосов судьями, без предварительного совещания их между собой, посредством камешков белых или цельных (yhfoV leukh, plhrhV, atrhtoV) и черных или просверленных (yhfoV melaina, diatetruphmenh), из которых первые служили для оправдания, вторые — для обвинения *. В более древние времена каждый судья, как кажется, получал только один камешек и клал его, смотря по убеждению, в обвинительный илиюправдательный сосуд, впоследствии же каждый получал по одному камешку того и другого цвета и клал тот из них, которым хотел выразить свое мнение, в медный сосуд (kadiskoV kurioV), другой — в деревянный (k. akuroV ); потом считалось число белых и черных камешков только в первом сосуде, и по ним объявлялся приговор. В случае сомнения справлялись, одинаково ли число камешков в обоих сосудах, так что второй служил только для контроля первого. В частных делах, например, в спорах о наследстве, сосудов было столько, сколько тяжущихся. Результат голосования объявлял председатель.

При равенстве голосов подсудимый был оправдываем **; в государственных процессах обвинитель, не получивший на свою сторону даже 5-й части голосов, платил штраф в 1000 драхм и терял на будущее время право подавать подобные жалобы, а в частных делах истец платил в таком случае ответчику epwbelian.

По отношению к следствиям обвинительного приговора все процессы разделялись на «ценимые» (agwneV timhtoi) и «неценимые» (a. atimhtoi). Последним именем означаемы были такие, в которых наказание (timhma) было предусмотрено в действующих законах или постановлениях, а в частных делах относительно результата приговора существовало предварительное соглашение между сторонами,

__________

* В эпоху Аристотеля yhfoi были медные и также делились на plhreiV и tetruphmenai. Аф. пол. pag. XXXIV по восстановлению Бласса.

** Равенство голосов и при нечетном числе судей могло происходить оттого, что некоторые из вотировавших клали оба камешка в деревянный сосуд, т. е. воздерживались от голосования, если дело казалось им сомнительным.

 

 
238

 

а первым — те, в которых наказание назначал суд или потому, что оно не было предусмотрено законами, или потому, что судьям был предоставлен выбор из двух наказаний или определение количества штрафа. В таком случае после первой подачи голосов, если вердикт был обвинительный, следовало голосование относительно меры наказания (o ti crh paqein h apotisai), причем судьи совещались между собой. Наказание предлагал как обвинитель (epigrafesqai timhma), обычно в своей письменной жалобе, так и подсудимый (antitimasqai, timan eautw), причем последнему невыгодно было назначать себе слишком малое наказание, потому что тогда судьи могли склониться на сторону наказания, предложенного обвинителем. Знаменитый пример этого мы имеем в процессе Сократа: он гордо говорил, что за свои заслуги государству заслуживает не наказания, а содержания в пританее на государственный счет, и потом уже сказал, что сам он может заплатить только одну мину штрафа, а с помощью друзей внести полталанта (Плат. Апол. 36 — 38); тогда судьи подали голоса за смертную казнь, предложенную обвинителем Мелетом.

 

 

   

 



Rambler's Top100