Наша группа ВКОНТАКТЕ - Наш твиттер Follow antikoved on Twitter

189

 

§ 3. Оракулы сновидений

Переходя к оракулам сновидений, прежде всего упомянем о святилищах Асклепия, в которых больные проводили ночь (incubatio, egkoimhsiV) и во сне получали предсказания о своем здоровье. Таких святилищ было много в разных местах Эллады. Наибольшей славой пользовалось святилище в местечке Lhssa близ Эпидавра; затем известны святилища в Афинах (на южном склоне Акрополя), на о. Косе, в малоазиатском г. Пергаме, в фессалийском г. Трикке, где некогда владычествовали сыны Асклепия Подалирий и Махаон, герои Троянской войны, и во многих других местах. Эти святилища преимущественно находились в таких местах, которые отличались природными целительными свойствами, как, например, целебными водами, особенно здоровым воздухом, богатой растительностью и т. п. Находившиеся при святилищах жрецы были вместе с тем и врачами; они предписывали являвшимся больным ванны, очищения, давали диетические наставления и пр., затем после предварительных жертвоприношений, молитв и других обрядов оставляли больного спать в храме, где бог и давал ему свое откровение во сне. Весьма естественно, что после предварительных приготовлений, настраивавших в известную сторону воображение больного, подходящие сновидения действительно могли являться. Больные утром рассказывали

 

190

 

их жрецам, которые истолковывали их и определяли дальнейшее лечение. Выздоровевшие нередко описывали свои болезни и средства излечения на таблицах, которые и вешали в храме. Такие таблицы иногда давали и врачам (например, Гиппократу) полезные указания. В Эпидаврском святилище Асклепия Павсаний (II, 27, 3) видел плиты, на которых были записаны чудесные случаи исцеления. Некоторые из этих плит, в целом виде или в обломках, найдены при раскопках, произведенных в святилище Афинским археологическим обществом *.

Оракулы сновидений были, впрочем, не только для больных в святилищах Асклепия, но и при храмах других богов и героев, куда обращались за откровением в разных случаях жизни. Наибольшей известностью и уважением пользовался между ними оракул Амфиарая близ г. Оропа на границе Аттики и Беотии. Амфиарай был аргосский мифический герой из рода славного прорицателя Мелампода, участвовавший в походе Семи против Фив и после поражения своих союзников поглощенный землей. Желавший получить предсказание в его святилище предварительно подвергался очищениям, три дня постился и одни сутки воздерживался от вина, причем совершал разные очистительные обряды и жертвоприношения не только Амфиараю, но и многим другим богам и героям; затем он приносил в жертву Амфиараю барана, на шкуре которого потом ложился спать в храме и ожидал откровения во сне. Вопрошавший об излечении от болезни должен был после исцеления бросить золотую и серебряную монету в священный источник, протекавший вблизи святилища. Сюда обращались, однако, за советами не только в болезнях, но и в разных других случаях. Фиванцы, как исконные враги Амфиарая, не допускались к инкубации, равно как варвары и рабы **.

Из других оракулов сновидений отметим более известные. В фокидском городе Амфиклее больные ночевали в святилище Диониса,

__________

* Изданы в Efhm. arcaiol.. за 1883 и 1885 гг. (в исправленном виде перепечатаны в сборнике братьев Baunack, Studien auf dem Gebiete des Griechischen und der arischen Sprachen, Leipz. 1886, т. I). Ср. ст. Н. Александровского «Раскопки Эпидаврийского святилища Асклепия» в Журн. М. Н. Пр. 1890 г.

** До нас сохранилась речь афинского оратора Гиперида за Евксениппа, по поручению афинян спавшего в храме Амфиарая и потом обвиненного в неверном сообщении своего сновидения. Подробности об инкубации у Амфиарая сообщают: Филострат в жизнеописании Аполлония Тианского (II, 37), Павсаний (I, 34) и др.

 

 
191

 

который давал им во сне откровения, объяснявшиеся жрецом в состоянии экстаза (Павс. X, 33, 5). В г. Фаламах на западном берегу Лаконики был оракул в храме Пасифаи, которую одни считали дочерью Атланта, другие дочерью Амикла, третьи отождествляли с Кассандрою, дочерью Приама, наконец, иные считали за Ино, дочь Кадма (Плут. Агис. 9; Павс. III, 26, 1). Сюда иногда обращались даже лаконские эфоры (Плут. Клеом. 7). Оракулы Ночи в Мегарах и Геи в Олимпии также, без сомнения, были инкубационные (Павс. I, 40, 5; V, 14, 8), равно как и оракул богини Бризо на Делосе, куда обращались с вопросами относительно мореплавания и рыбной ловли (Афин. VIII, 335). В Карии в Нисейской деревне близ города Ахараки было святилище Плутона, куда обращались больные; но спали в святилище обыкновенно не сами они, а жрецы, которые потом и лечили их на основании своих сновидений (Страб. XIV, 649). В киликийском г. Малле был оракул, основанный, по преданию, мифическими предсказателями Мопсом и Амфилохом (Страб. XIV, 675). В Апулии на холме Дрион был оракул Калханта; вопрошающие приносили ему в жертву черного барана, на шкуре которого потом ложились спать (Страб. VI, 284).

Совершенно особого вида был оракул Трофония (TrofwnioV или TrefwnioV) при г. Лебадии в Беотии. В мифических преданиях Трофоний и брат его Агамед представляются как герои-строители; между прочим, они построили дельфийский храм и по окончании этой постройки были найдены умершими безболезненно в самом храме. Такая смерть, по объяснению древних, была дана им в награду за постройку. По другим преданиям, они построили сокровищницу для царя Гириея (UrieuV) и в ней оставили незаметную лазейку, через которую по ночам воровали сокровища; когда же царь, заметив воровство, поставил в сокровищнице ловушку и Агамед попался в нее, то Трофоний, чтобы виновники воровства все-таки остались не открытыми, отрубил брату голову, унес с собой и похоронил в Лебадии, но в наказание за убийство был поглощен землею у самой могилы Агамеда. Цицерон отождествляет Трофония с Меркурием (Mercurius Trophonius, О прир. богов. III, 22, 56), другие смешивали его с Зевсом или присоединяли его имя к имени Зевса как прозвище (Страб. IX, 414); однако лебадийские надписи * свидетельствуют, что местными жителями Трофоний только почитался рядом с Зевсом Царем, но не отождествлялся с ним. По-

__________

* Например, С. I. Gr. sept. I, 3055, 3080, 3081, 3083.

 

 
192

 

дробнейшее описание Трофониева оракула дает нам Павсаний, который сам посетил его (IX, 39). В священной роще стояли храмы Трофония, Доброго демона (AgaqoV daimwn) и Доброго счастья (Agaqh tuch ). Желавший вопросить Трофония должен был жить здесь несколько дней, купаться в протекавшей через рощу речке Erkuna и соблюдать чистоту, а также приносить жертвы Трофонию, его детям и другим божествам (Аполлону, Крону, Зевсу Царю, Гере hniocoV и Деметре Европе, кормилице Трофония); мясо жертвенных животных служило пищей готовившимся к вопрошению оракула. При каждом жертвоприношении производились гадания по внутренностям животных с целью узнать, благоволит ли Трофоний принять вопрошающего, но решающее значение имело только гадание при жертвоприношении, совершавшемся в последнюю ночь перед вопрошением и состоявшем из барана, которого закалывали в честь Агамеда, как подземного героя, над ямой, в которую выливалась кровь жертвы. Если при этом жертвоприношении получались благоприятные знамения, то в ту же ночь начинались окончательные приготовления. Два 13-летних мальчика, сыновья лебадийских граждан, носившие название Ermai, отводили вопрошающего к Геркине, омывали и намазывали маслом. После омовения вопрошающий был отводим жрецами к источникам Забвения (LhqhV) и Памяти (MnhmosunhV); из первого он пил воду в знак того, что он должен забыть все, что до сих пор было у него в мыслях, а из второго — для того, чтобы удержать в памяти все, что ему откроется в святилище. Затем он молился перед древним кумиром работы Дедала, показывавшимся только в таких случаях; после молитвы поклонника одевали в полотняный хитон, опоясывали священными повязками, обували в особого рода башмаки и вели к оракулу. На горе за рощей находилось место величиною с небольшой молотильный ток, обнесенное беломраморною стеною, имевшею менее двух локтей вышины; на стене стояли медные обелиски, соединенные между собою медными же цепями. Внутри ограды находилась трещина (casma ghV), обработанная искусственно в виде хлебной печи и имевшая в поперечнике около 4 локтей, а в глубину до 8. Спустившись через это отверстие по узкой подвижной лестнице вниз, посетитель находил в скале другое небольшое отверстие, через которое ему предстояло проникнуть далее. Он ложился здесь'на землю, держа в руках медовые лепешки (mazaV memagmenaV meliti), и просовывал в отверстие ноги до колен; невидимая сила, подобно водовороту, быстро увлекала его в священное подземелье, где он и получал откровение в каком-либо видении, или в словах. Затем та же невидимая сила выбрасывала

 

193

 

его обратно через отверстие, ногами вперед. Здесь жрецы принимали поклонника, потрясенного всем случившимся и чуть живого от ужаса сажали на седалище Памяти и расспрашивали о виденном и слышанном; затем родные или близкие люди отводили его в святилище Доброго демона и Доброго счастья, где он окончательно приходил в себя. Откровения оракула записывались на досках. Таков рассказ Павсания. Говорят, что гадание у Трофония производило такое сильное впечатление на суеверных и слабых людей, что они надолго оставались мрачными и задумчивыми и даже будто бы не смеялись всю остальную жизнь; отсюда произошла поговорка «eiV Trofwniou memanteutai» про угрюмых людей. По всей вероятности, жрецы умели посредством целесообразных приготовлений приводить вопрошающего в такое состояние, что он не мог отдавать себе точного отчета в видениях, представлявшихся ему в подземном святилище, хотя, конечно, остается неизвестным, какого рода были эти явления и какими средствами они производились. Конечно, жрецы допускали к гаданию только людей верующих; личности сомнительные всегда могли быть устранены посредством неблагоприятных знамений при жертвоприношениях, а те, которые проникали в святилище насильственно и без предварительных обрядов, дорого платили за свою смелость; так случилось с одним солдатом Деметрия Полиоркета, пробравшимся в пещеру с целью грабежа: труп его был найден далеко от входа в пещеру (Павс. IX, 39, 12). Оракул Трофония пользовался известностью уже при Крезе, который спрашивал его в числе прочих (Герод. I, 46); затем во время Греко-персидских войн Мардоний между прочими оракулами обращался и к нему (Герод. VIII, 134). Слава его еще более возвысилась после того, как он предсказал фиванцам победу при Левктрах. Во времена Плутарха из многочисленных беотийских оракулов действовал уже один только Трофониев (Об исчезн. оракулов. 5); он существовал, как кажется, еще и во времена Тертуллиана (нач. III в. по Р. X.). Очень может быть, что город Лебадия именно славе своего оракула обязан тем, что во времена римских императоров сделался главным городом всей Беотии.

Р. Girard, L'Asclepieon d'Athenes d'apres de recentes decouvertes, Par. 1882. - Fr. Wieseler, Ueber d. Orakel des Trophonius, Goetting. 1848. - Vercoutre, La medecine sacerdotale dans l'ant. Grecque в Revue archeol. 1885. - F. Durrbach, De Oropo et Amphiarai sacro, Par. 1890. - С. Л. Же белев, Религ. врачевание в древней Греции, Зап. И. Русского археол. Общ. т. VI (1893). - 5. Rossi, II mito di Amphiaraos etc., Fir. 1898.

 

 

   

 



Rambler's Top100