Наша группа ВКОНТАКТЕ - Наш твиттер Follow antikoved on Twitter

5
Глава I. ЛИТЕРАТУРА И ИСТОЧНИКИ
§ 1. СОСТОЯНИЕ ИЗУЧЕННОСТИ ПРОБЛЕМЫ

Древнейшему периоду римской истории посвящено немало работ. В изучении древнейшего Рима существует давняя традиция. Говоря о ней, невозможно не назвать имени Б. Г. Нибура [1], основоположника критического метода в истории. В соответствии с имевшимися тогда источниками Нибур основывался в изучении Рима на античной традиции, в которой видел достоверное зерно. Это было безусловным достижением историографии античной истории начала XIX в., выступлением против ограниченности рационалистического метода французской науки, нашедшего своего наиболее яркого и решительного представителя в лице Луи де Бофора [2]. По справедливому мнению Нибура, анналистическая традиция учитывала устное поэтическое творчество древних римлян. Правда, увлеченный такой идеей, Нибур излишне расширил его диапазон, домыслив существование в Риме героических песен, наподобие греческих. Такого величественного эпоса у римлян не обнаружено, однако в наличии родовых преданий вряд ли следует сомневаться [3]. И это обстоятельство предопределяет наше положительное отношение к представлению Нибура о многих персонажах, фигурирующих в античной традиции, как о реальных действующих лицах древнейшей римской истории. Тонкая интуиция исследователя, основанная на огромной эрудиции, позволила Нибуру считать историческими личностями Тарквиниев, что было впоследствии подтверждено археологически, а также Горациев и

---------------------

[1] Niеbuhr В.G. Römische Geschichte. Berlin, 1853.

[2] Историография античной истории. Под. ред.В. И. Кузищина. М., 1980, с. 40; Немировский А. И. Историография античности. Воронеж, 1974, с. 8.

[3] См.: Модестов В. И. Лекции по истории римской литературы. Спб., 1868, с. 55 — 56.

 

 
6

 

Куриациев, сага о которых была впоследствии истолкована как свидетельство реальных социальных феноменов примитивного Рима.

Вместе с тем Нибур использовал метод аналогий, с помощью которого сумел разглядеть в древнем римском обществе родовую организацию. И хотя ученый считал римские роды искусственно созданными, акцент в оценке его вклада в исследование Рима следует ставить не на этом его утверждении, а именно на признании им родового устройства как основы древнейшего общества на притибрских холмах. Этот вывод Нибура был принят Т. Моммзеном [4], а затем отмечен Ф. Энгельсом [5] и вошел в современную науку. Принципиальное значение придается ему в советской историографии. Основываясь на методе аналогий, Нибур высказал свое суждение и о царской власти в Риме. Он сравнивает римских царей с гомеровскими басилеями и считает их не монархами, самодержцами, а скорее должностными лицами. Нибуру принадлежит также тезис о первоначальной равнозначности понятий «римский народ» и «патриции», тоже получивший признание в советской науке. Меньшее влияние оказало на последующих историков важное наблюдение Нибура, касающееся этнического состава раннего Рима, в котором он видел не только италиков, т. е. латинов и сабинов, но и предшествующее им население — пеласгов, тирренов.

Начало отхода от этого представления было положено Т. Моммзеном, который решительно объявил римлян латинами с незначительным вкраплением сабинян. Однако значение трудов Моммзена в изучении раннего Рима, конечно, не в этом. Он дал в своей «Истории Рима» целостный очерк царского периода на фоне этнической и социальной истории ранней Италии в ее противоречии с греческой, в противоречии, обусловленном, по его мнению, духовным различием эллинов и италиков.

Но отсутствие археологической базы исследования, а также ограниченность буржуазного мировоззрения, проявившегося в «индогерманских» воззрениях и идеалистическом объяснении исторического процесса, не позволили этому гиганту буржуазной историографии верно трактовать социальную структуру и характер ранней римской общины, а также специально выделить начальный этап развития царского Рима.

Последующее изучение древнейшего Рима шло в русле критики античной традиции. Ближайшие ученики и последователи Нибура придерживались его принципа критицизма и дали блестящие образцы его применения. Труды античных авторов скрупулезно исследовались на протяжении всего XIX в. Анализировался каждый эпизод, каждая версия и даже фраза. Исключительно целеустремленно критиковался Ливий как автор наиболее целостной картины римского общества на длительном пути его развития, начиная с древнейших времен. В процессе изучения античной, прежде всего ливианской традиции, оттачивалось критическое перо. Особенное недоверие вызывали рассказы

---------------------

[4] См.: Моммзен Т. История Рима, т. I. M., 1936, с. 36.

[5] См.: Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства. — Маркс К. и Энгельс Ф. Соч., т. 21, с. 169.

 

7

 

о ранних ступенях развития Италии и Рима. В результате к началу XX в. усилиями историков вся царская эпоха была отнесена к разряду легендарной истории. Этот стереотип характеризует не только зарубежную, но и отечественную историографию. Следствием таких обстоятельств явилось определенное перемещение интереса ученых в области римской истории в сторону Республики, в том числе и ранней, в пределах которой пытались уловить элементы истинных фактов и событий.

Логическим завершением нарастания критики традиции в антиковедении был гиперкритицизм, нашедший наиболее яркое проявление в научном творчестве итальянского исследователя Этторе Пайса [6]. Разумеется, историческая наука не могла быть совсем обособленной от других сфер идеологической жизни. Поэтому и гиперкритику нельзя считать только результатом внутреннего развития исторической науки и специфических методов исследования. Гиперкритицизм, как нам представляется, явился отражением агностических воззрений, распространившихся в период перехода капитализма в монополистическую стадию, как бы их проекцией на область историографии.

Однако господство гиперкритических представлений в буржуазной науке не могло быть вечным. Отходу от них способствовало накопление положительных знаний. Конец XIX и начало XX в. были ознаменованы плодотворными раскопками на территории собственно Рима. Джакомо Бони обследовал римский Форум, Вальери — Палатин; Рим и его окрестности изучал Пинца. Благодаря этим раскопкам была выявлена культура раннего железного века на территории Рима. Богатый археологический материал не только пробуждал интерес к ранней стадии римской истории, но и заставлял соотносить материальные остатки древнейшей эпохи с рассказами о ней античных авторов. Так было поколеблено мнение об абсолютной легендарности античной традиции о раннем Риме. И сам Э. Пайс в своей «Критической истории Рима» [7] занялся выяснением корней римских саг, показав увлекательный пример восстановления географических и этнографических реалий, считавшихся безнадежно утраченными для познания далеких эпох.

История формирования города привлекала внимание ученых со времени Нибура. Была выделена первая фаза, совпадавшая с поселком на Палатине, который в соответствии с традицией считался первоначальным ядром Рима, или Квадратным Римом (Roma Quadrata), ограниченным Ромуловым померием. Археологическое обследование территории Рима выдвинуло проблему римской топографии. Сведения древних о первичных поселениях на холмах Палати-не и Квиринале получили материальное подтверждение. Однако в зоне первичного обитания благодаря раскопкам оказался и Эсквилин. Эсквилинские ранние памятники направили мысль ученых на отрицание традиции о приоритете Палатинского поселка перед другими и о его значении

---------------------

[6] Pais E. Storia di Roma, v. I. Torino, 1898; Хвостов В. М. Новый труд по критике римской традиции. М., 1902.

[7] Pais E. Storia critica di Roma durante i primi cinque secoli. Roma, 1913 — 1920.

 

8

 

как объединительного центра. С работ Пинцы образование города стали видеть в синойкизме сосуществовавших разрозненных поселков на римских холмах.

Восстановление римской топографии в сопоставлении с известиями древних авторов о возникновении Рима как города выводили историческую науку на осмысление терминов, приложимых древними к характеристике раннего Рима. В работе Е. Корнеманна [8] был поставлен вопрос о соотношении понятий «полис» и «урбс». По нашему мнению, он полностью не решен, поскольку еще требует специального рассмотрения содержание термина «полис» в применении к Риму. Вместе с тем Корнеманн фактически выдвинул проблему становления Рима как города, которому предшествовали паги (pagi) и бурги (oppida).

Таким образом, в первые десятилетия нашего века благодаря введению в научный оборот новых археологических материалов были расширены знания о ранней ступени истории Рима, т, е. Рима начала железного века, главным образом в отношении очертаний города, расположения его поселений и некрополей, а также материальной культуры, представленной в погребениях. Знакомство с обрядом погребений и погребальным инвентарем вместе с тем оживило интерес к этнической характеристике раннего Рима. Были высказаны соображения, что разница типов захоронений обусловливалась различной этнической принадлежностью погребенных (Ф. фон Дун [9] ). Нужно отметить также, что в указанный период римские материалы рассматривались еще без необходимых сопоставлений с общеиталийскими.

В период между мировыми войнами, особенно в 20-е и 30-е годы, по всему Апеннинскому полуострову проводились археологические изыскания. Это подготовило почву для рассмотрения собственно римских памятников материальной культуры не только в общелатинском, но и в общеиталийском контексте. Значительное развитие в этот период этрускологии позволило окончательно выделить в пределах царского Рима этап этрусских правителей как личностей исторических. Продолжение раскопок на римском Форуме в районе храма Весты дало возможность пробить первую брешь в представлениях о доэтрусской фазе царского периода в Риме как полностью легендарной. Благодаря находкам А. Бартоли, которые, правда, были интерпретированы им уже позже, в 1961 г., создались реальные условия, чтобы позднее в ранг исторических личностей был возведен Нума Помпилий. Обзор итогов археологических работ этого времени в центре Рима был сделан Джузеппе Лульи [10] в 1946 г.

Существенное значение имели и лингвистические исследования. В италийской, прежде всего латинской, лексике был обнаружен большой круг грамматических форм и имен собственных, особенно топонимов, принадлежащих доиталийскому населению, автохтонам Италии. В силу господствовавшей в Италии фашистской доктрины достижения лингвистики толковались расширительно и служили развитию теории

---------------------

[8] Kornemann E. Polis und Urbs. — Klio, 1905, Bd 5.

[9] Duhn Fr. von. Italische Gräberkunde, T. I. Heidelberg, 1924.

[10] Lugli G. Roma antica il centro monumentale. Roma, 1946.

 

9

 

автохтонизма, искажавшей реальную картину истории и прежде всего этнических и культурных процессов в древнейшей Италии. Наиболее видным выразителем автохтонизма был Дж. Серджи [11]. Работа этого исследователя наряду с неоправданным преувеличением роли доиталийского этнолингвистического субстрата привлекла внимание к доиндоевропейскому населению Апеннинского полуострова, о котором после Нибура почти не писали. Лишь фундаментальный труд В. И. Модестова [12], не потерявший значение и до настоящего времени, составил контраст нараставшему в европейской науке потоку индогерманизма, буквально потопившему в межвоенное время всякие воспоминания о культурном значении доиндоевропейских элементов в древнейшей Италии.

Отражением противоречивого и трудного пути развития итальянской науки в области романистики, выдвигавшейся благодаря обладанию массой вновь найденных археологических и эпиграфических источников на передний план европейской буржуазной историографии, было творчество П. Дукати [13]. Его книга «Как возник Рим» с точки зрения интересующей нас проблемы представляет собой наиболее значительное явление буржуазной исторической науки. В ней не только преодолены крайности как автохтонизма, так и индогерманизма, но и осуществлен фактический отход от гиперкритического отношения к античной традиции. Особенно следует отметить исследовательскую манеру Дукати, состоявшую в «наложении» данных традиции на добытый археологический материал для определения последовательности этнокультурных напластований в доримской Италии. Эту методику мы считаем чрезвычайно плодотворной. В книге Дукати прослеживается социально-политическая и культурная история царского Рима, включая время первых царей. Несмотря на богатство ее содержания, она, однако, оставляет открытыми многие важнейшие вопросы, прежде всего социального строя древнейшего Рима.

В послевоенное время вышло много литературы, посвященной специально царскому периоду, в том числе проблеме происхождения Рима, зачастую даже под одинаковым или почти одинаковым названием — «происхождение» или «возникновение» Рима. Это закономерное явление, связанное в первую очередь с двумя обстоятельствами: 1) постоянным расширением количества источников, особенно в результате археологических раскопок и анализа лингвистических материалов; 2) переоценкой античной традиции, основанной на изучении новых данных этих источников.

В 1960 г. в Италии вышел сборник, посвященный столетию открытия культуры виллановы [14]. В его создании приняли участие ученые Италии, ФРГ и Швеции. В нем был подведен итог огромной археологической работе по изучению всей доримской Италии, в том числе и

---------------------

[11] Sergi G. Da Alba Longa a Roma. Torino, 1934.

[12] См.: Модестов В. И. Введение в римскую историю, ч. I. Спб., 1902.

[13] Duсati P. Come nacque Roma. Roma, 1939.

[14] Civilta del ferro. Documenti e studi publicati per cura della Deputazione di storia patria per le provincie di Romagna, v. VI. Bologna, 1960.

 

 
10

 

Лация, неотделимой частью которого является Рим. Сборник проникнут идеей (особенно подчеркнутой в статьях Л. Лауренци и П. Лавиозы Замботти) об исключительной значимости периода раннего железа для истории всей Западной Европы и Италии. Однако развитие культуры на Апеннинском полуострове, по мысли авторов, тесно связано со Средиземноморьем и обязано вкладу различных этнических элементов, появление которых в Италии можно фиксировать достаточно точно с III тыс. до н. э. Между фазами террамарской и апеннинской культур бронзового века и виллановой была четко выделена в приморских районах, как на Адриатике, так и на Тирренском побережье Италии, культура протовиллановы, которую заметил еще Патрони. Она характеризуется кремациями, использованием биконических оссуариев, декорированных насечкой, квадратными бритвами, килевидными сосудами из глины импасто и связывается с притоком этнических волн с востока, т. е. из северо-балканского района. Датируется протовилланова 1200 — 1000 гг. до н. э., а вилланова в Этрурии, близкой Риму, — 1000 — 800 гг. до н. э. Это вносит уточнение в хронологию Рима эпохи раннего железа.

На основе изучения культур этого времени в разных районах и их связи был намечен путь разных этнических волн по Италии, что служит продвижению наших знаний и о римском этногенезе. В статье Р. Перони в этом сборнике обосновывается с помощью анализа нового материала погребений на римском Форуме, Палатине, Эсквилине и форуме Августа хронологический приоритет ряда могил с кремациями перед могилами с ингумациями на Форуме. Ученые считают последние принадлежащими сабинам.

Решающее значение имели результаты раскопок, проводившихся на территории Рима главой шведской школы археологов-античников Э. Гьёрстадом на римском Форуме и Бычьем рынке и итальянскими археологами (Кареттони, Пульизи, Торелли и др.) на Палатине, которые продолжаются и по сей день под руководством П. Романелли. Публикации находок начались уже с 50-х годов. Их материалы влияли на отношение к сообщениям античных авторов о царском периоде, а также вызвали к жизни проблему датировки селений на территории Рима.

Углубившиеся лингвистические исследования действовали в том же направлении. Эти тенденции явственно проступили в творчестве Роберто Парибени [15]; первый том его «Истории Рима» посвящен царскому периоду, который излагается с существенными замечаниями о достоверности римской традиции.

Одним из первых, кто ясно выразил новый источниковедческий принцип, был М. Паллотино [16], ныне крупнейший авторитет в области древнейшей истории Рима, этрускологии и итальянской археологии. В своей статье «Первоначальный Рим» он объявил, что археологические находки подтверждают правильность сообщений традиции об

---------------------

[15] Paribeni R. Storia di Roma, v. I. Le origini e il periodo regio. Bologna, 1954.

[16] Pallotino M. La prima Roma. — SR, 1957, N 3, p. 256 — 268.

 

11

 

архаическом Риме как для периода этрусского господства, так и для более раннего времени. Рождение Рима, по его мнению, шло в русле прогресса, общего для всего Тирренского побережья Италии в VIII — VII вв. до н. э., состоявшего в синойкизме разрозненных деревень в единый организм, аналогичный греческим полисам, созданным греками-колонистами. Блеск урбанизации был достигнут Римом при этрусках. Но латинский характер языка римлян, согласно Паллотино, доказывает ложность современных теорий, приписывающих этрускам первое урбанистическое образование на притибрских холмах. Эта небольшая статья имеет принципиальное значение. Она открыла целую серию работ как ее автора, так и других историков, рассматривавших происхождение Рима под углом зрения складывания городского центра как выражения «высшей цивилизации» и появления «исторических наций». Паллотино вместе с тем разграничил понятия «урбанизация» и «цивилизация», что получило развитие в его последующих работах.

Основываясь на вновь открытых источниках, критически используя, но не отвергая традицию, строит свои исследования П. Де Франчиши [17]. В докладе на Х Международном конгрессе исторических наук (1955) он выдвигает проблему социальной и политической характеристики архаической римской общины, которую он развивает особенно тщательно в монографии «Первоначала Рима» [18].

В 50-х годах на том же источниковедческом принципе, исходя из материалистического понимания истории, развертывает свою научную деятельность Ф. Де Мартино, видный деятель Социалистической партии Италии. Кумуляция его взглядов на ранний Рим содержится в I томе его четырехтомного труда «История римской конституции» [19]. В нем рассматривается не только система римского права или государственных учреждений, но и их генезис в условиях существования и развития гентильной организации и образования государства.

Ссылаясь на положения, выдвинутые Ф. Энгельсом в работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства»» Ф. Де Мартино отрицает патриархальную теорию и рассматривает историю складывания римской государственности в связи с социально-экономической структурой Рима. Он обращает внимание на характер территориальных единиц у италиков, отмечая разницу между pagus и oppida, с одной стороны, а также oppida, urbs, polis — с другой. Подчеркивая, что государство является продуктом исторического развития» ученый считает, что возникавшие объединения с центром в латинских oppida не знали государства, как и первоначальное объединение gentes на территории Рима не было общиной государственного характера, и их селение не было еще civitas.

Эволюция Рима к установлению государственных начал произошла, по мнению ученого, под влиянием этрусков. Пути исторического

---------------------

[17] De Francisci P. La comunita sociale e politica romana primitiva. — In: Relazioni del X Congresso Internazionale di Scienze Storiche, v. II. Firenze, 1955,p. 61 — 166.

[18] De Francisci P. Primordia civitatis. Roma, 1S59.

[19] De Martino F. Storia della costituzione romana, v. I. Napoli, 1958, p. 34 — 74.

 

 
12

 

развития римлян и италиков, таким образом, разошлись. Этруски создали civitas, которую Де Мартино идентифицирует практически с полисом. Civitas победила партикуляризм гентильных групп. Италики же оказались лишь на уровне pagus и tribus, поскольку природные и исторические условия, в которых они находились, не дали экономических возможностей для образования у них полиса. Де Мартино делает принципиально важное замечание, что государство в Риме, сложившееся в эпоху этрусской монархии, было ознаменовано созданием города со стенами и храмами и объединением gentes в гражданскую общину. Иными словами, Де Мартино отметил разницу между городом как огороженным местом и как государством. Вместе с тем раннее Римское государство он назвал гражданской общиной. Очевидно, что он понимал под общиной разные организмы как догосударственного, так и государственного характера.

В работах Де Франчиши и Де Мартино по сути дела был четко поставлен вопрос о формировании Рима не как города, а как общины.

Преодоление гиперкритического отношения к античной традиции получило освещение в двух работах, как бы подводящих итоги этой тенденции в новейшей историографии. В 1963 г. вышел из печати «Предварительный доклад о происхождении Рима» А. Момильяно [20], заявившего, что на основе сопоставления данных разных источников можно говорить о том, что литературная традиция при всей ее сомнительности может служить нашим гидом в познании раннего Рима. Сообщения древних, по его мнению, могут верно осветить «конституционное, политическое и территориальное развитие Рима от основания urbs до конца монархии».

Детально рассматривая археологические данные, Р. Блок в книге «Тит Ливий и первые века Рима» [21] (1965) уделил специальное внимание ливианской традиции. Блок подчеркивает, что сообщение Ливия о Ромуловом поселении на Палатине получает новое подтверждение в археологическом обследовании Гермала, результаты которого опубликованы С. Пульизи, П. Романелли и другими в 1951 г. В северозападном углу Палатина в туфовом грунте были обнаружены углубления, соответствующие основаниям стоявших здесь некогда хижин, форма их повторяется в погребальных урнах VIII в. до н. э. самого Рима, района Альбанских гор и Южной Этрурии. Эти хижины, по словам Блока, «подводят основание под легенду о Ромуле, точнее говоря, фундируют легенду об основании Рима в указанное время». Из сообщений традиции следует, что превращение Рима в город в собственном смысле этого слова произошло при этрусских царях, т. е. в VI в. до н. э. Р. Блок находит новое доказательство верности этой датировки в материалах раскопок, осуществленных Гьёрстадом в середине 50-х годов. Именно к началу VI в. до н. э. относится процесс исчезновения хижин на месте будущего Форума, который тогда же впервые замащивается.

---------------------

[20] Momigliano A. An interim Report of the Origins of Rome. — JRS, 1963, v. LIII, pars I, II, p. 95-121.

[21] В loch R. Tite Live et les premiers siecles de Rome. Paris, 1965.

 

13

 

Ливианская традиция, согласно Блоку, содержит сведения, позволяющие полагать, что первоначальный Рим состоял из разнородных по своей этнической принадлежности поселков и что его древнейшими жителями были латины и сабины. Достоверность этого сообщения составляет предмет давнего спора. Отталкиваясь от разнохарактерности погребальных обрядов могил Форума, а также от вывода Гьёрстада о возникновении Рима путем слияния отдельных поселков, а не посредством расширения единого ядра (что доказывал еще Пинца), Р. Блок высказывает мнение о достоверности упомянутых сообщений Ливия. Из рассказа Ливия следует, что с утверждением этрусской династии Рим превратился в процветающий, богатый город. Археологическое изучение Рима выявило остатки массивной городской стены, мощения Форума, следы храма Юпитера на Капитолии. Р. Блок правомерно расценивает эти археологические данные как подкрепление ливианской традиции.

Характерной чертой в изучении древнейшего Рима в 50-е и особенно 60-е годы явилось внимание к хронологическому аспекту проблемы. В значительной мере это стимулировалось интерпретацией Э. Гьёрстадом данных, добытых при раскопках на римском Форуме, а также опубликованных им материалов из коллекции Нардони, которые составили уже несколько томов[22]. Их истолкование изложено в нескольких работах Гьёрстада, особенно значительными из которых являются книга «Легенды и факты древней Римской истории» [23] и статья «Внутриполитическая и военная организация в раннеримское время»[24] во II томе многотомного издания «Подъем и закат Римского мира» (1972), посвященного И. Фогту.

Гьёрстад выделяет две основные фазы в истории архаического Рима: первая соответствует поселениям энеолитического и бронзового века, вторая — раннего железного века. Обе фазы определяются как догородская эпоха. Последняя фаза, по его мнению, начинается между 1000 — 800 гг. до н. э. и делится на четыре периода: I. 800 — 750; II. 750 — 700; III. 700 — 625; IV. 625 — 575. Эта периодизация основывается Гьёрстадом на стратиграфических исследованиях преимущественно в районе equus Domitiani на Форуме, где им обнаружено 29 слоев, из которых слои 20 — 22 он отнес к царскому времени, а 23 — 29 — к примитивным поселениям, более ранним, чем царский Рим.

В начале железного века, по Гьёрстаду, появляются деревни на высотах Палатина, Эсквилина, Квиринала и, может быть, Целия, с погребениями в долинах. I и II периоды — это время изолированных поселков. В III период селение Палатина распространилось на более возвышенную, прилегающую к нему часть Форума, продолжая хоронить здесь только маленьких детей. В IV период происходит синойкизм селений деревенского типа. Только за пределами этого периода, т. е.

---------------------

[22] Gjerstad Е. Early Rome, v. I — IV. Lund, 1953, 1956, 1963, 1965.

[23] Gjerstad E. Legends and facts of Early Roman history. Lund, 1962.

[24] Gjerstad E. Innenpolitische und militarische Organization in frühromischer Zeit. — ANRW, Bd I, T. 1, S. 136 — 188.

 

14

 

около 575 г. до н. э. хижины начинают заменяться домами на туфовом фундаменте. По мысли Гьёрстада, появление такой «развитой» архитектуры знаменует собой конец догородской эпохи и переход к урбанистической стадии, в свою очередь подразделенной на две фазы: А (575 — 525) и Б (525 — 450). Таким образом, Гьёрстад выступил с новой периодизацией, в основе которой лежало деление на «городскую» и «догородскую» эпохи в зависимости от характера строений хижинного типа или домов на фундаменте, сочтя началом городской эпохи лишь время с конца первой четверти VI в. до н. э.

В эту свою периодизацию он уложил затем историю царского времени, точно следуя античной традиции в изложении основных фактов, но полагая, что начало царского Рима должно соответствовать началу городской эпохи, т. е. 575 г. до н. э. При этом, отступая от сообщений античных авторов, он поместил всех первых царей от Ромула до Анка Марция включительно в фазу А городской эпохи, т. е. между 575 — 525 гг. до н. э., резервируя для этрусков оставшееся время, т. е. период 525 — 450/449 гг., и передвигая тем самым и переход к Республике примерно на 60 лет позднее. Практически построение Гьёрстада явилось подкреплением с помощью своеобразного понимания археологических свидетельств взглядов шведского ученого Ханеля, высказанных последним в работе «Эпонимная должность» (1942).

Работы Гьёрстада были оценены двойственно. С одной стороны, реальные археологические данные сразу стали использоваться в мировой науке, но его теория в силу явной нелогичности и смещенности хронологических определений вызвала бурю возражений. В полемике с Гьёрстадом был использован огромный археологический материал Италии, заальпийской Европы и Восточного Средиземноморья для уточнения датировки конца эпохи бронзы и начала железа в разных частях Апеннинского полуострова. В этой связи должны быть упомянуты усилия западногерманского профессора X. Мюллер-Карпе и. итальянского ученого М. Паллотино.

В статье «Об абсолютной хронологии эпохи поздней бронзы» (1960) [25] X. Мюллер-Карпе показал определяющее значение двух фактов для установления абсолютной хронологии конца эпохи бронзы и начала железного века в Италии, а именно: (1) позднемикенской цивилизации (фазы IIIA — С, XIV — XII вв.), точно датируемой ее отношением с Египтом, и (2) ранней цивилизации железного века в Сицилии и Южной Италии, хронологически уточненной на основе греческих колоний. Центральное, важнейшее с точки зрения датировки место среди этих колоний занимают Кумы, основанные в VIII в. до н. э., причем до греческих колонистов там уже было местное население, оставившее след в могильнике IX в. до н. э. На базе сопоставлений куманских бронз и керамики в доэллинских и эллинских могилах с аналогичными типами в ареале Рима (Форум и Эсквилин) и Альбанских гор Мюллер-Карпе считает возможным датировать ранний железный век в латинских центрах уже Х и IX вв. до н. э. по крайней мере.

---------------------

[25] Мüllег-Каrре Н. Sulla cronologia assoluta della tarda eta del Bronzo. — In: Civilta del ferro. Bologna, 1960, p. 445 — 460.

 

15

 

Что касается Южной Этрурии от Аллюмьере до Тарквиний, то там есть соответствия протогеометрической фазе Аттики, римско-альбанским материалам, а также куманским. Это позволяет МюллерКарпе относить культуру раннежелезного века в южных этрусских городах также по меньшей мере к Х — VIII вв. до н. э. Вместе с тем ученый устанавливает соответствие италийского материала с гальштадтским Южной Европы. В частности, гальштадтская фаза А1 параллельна началу протовиллановианских некрополей Италии. И это дает возможность датировать раннюю протовилланову XII в. до н. э., а через нее и ранний железный век в районе Рима — Альбанских гор.

Эти хронологические определения Мюллер-Карпе, подвергшиеся проверке по радиокарбонному методу, столь важные для датирования царской эпохи в Риме, получили поддержку со стороны Паллотино в его статье «О хронологии конца бронзовою и хронологии железного века в Италии» [26]. Он полностью согласился с принципом выделения надежных опорных пунктов для датировки (Микенский III А2с период и начало великой греческой колонизации), но высказался против детализирования периодизации развития Италии времени конца бронзового и начала железного века ввиду того, что Италия еще недостаточно обследована. Вместе с тем Паллотино поставил вопрос о необходимости осмыслить накопившиеся .археологические данные по доримской Италии и их хронологию в связи с преданиями о легендарных героях, в том числе эпонимах, прибывших в Италию из Балканского мира. Надо отметить, что это несомненно имеет значение и для изучения доромулова Рима, поскольку направляет внимание на непосредственно предшествующий ему период.

Полемика с Гьёрстадом сослужила полезную службу делу изучения архаического Рима. Уточнились позиции ряда ведущих историков не только в отношении хронологии царского времени. Это относится и к X. Мюллер-Карпе. В двух своих фундаментальных трудах — «О начале Рима» [27] и особенно «К становлению Рима» [28] — он настойчиво проводит идею о том, что происхождение Рима нельзя рассматривать как «возникновение», а надо понимать как становление, т. е. как исторический процесс, в котором формирование города и эволюция хозяйственной, политической и культурной жизни являются органическим продолжением тенденций, присущих раннежелезному веку Средней Италии. Со свойственным вниманием к хронологии он отметил, что поселение на Палатине, которое можно проследить по погребениям на Форуме близ арки Августа, является самым ранним и принадлежит Х в. до н. э. Этим утверждением Мюллер-Карпе отверг выводы Гьёрстада как об одновременности появления поселков раннего железного века на Палатине, Эсквилине и Квиринале, так и о принадлежности

---------------------

[26] Pallotino M. Sulla cronologia dell'eta del bronzo finale e dell'eta del ferro in Italia. — SE, 1960, v. 28, p. 11 — 47.

[27] Müller-Karpe H. Von Anfang Roms. Heidelberg, 1959.

[28] Müller-Karpe H Zur Stadtwerdung Roms Heidelberg, 1962.

 

16

 

их только к VIII в. до н. э. Оценивая труды Мюллер-Карпе с точки зрения интересующей нас проблемы, нужно сказать, что его концепция «становления» города вышла за пределы вопроса об образовании поселения городского типа и оказалась направленной в сторону комплексного изучения Рима как экономического и культурного феномена.

Подверглись атаке и выводы Гьёрстада по конкретным вопросам, в частности, оценка им фрагмента аттического краснолакового сосуда строгого стиля как доказательство того, что Сервий Туллий правил в V в. до н. э., откуда следовало более позднее, чем принято в науке, правление первых доэтрусских царей. Указывалось в этой связи, что место находки представляет собой земельную насыпь, которая произвольно отнесена Гьёрстадом к несохранившейся части Сервневых укреплений. Одним из первых обратил на это внимание А. фон Геркан в работе «К вопросу о ранней истории Рима» [29]. М. Паллотино откликнулся на работу Гьёрстада «Легенды и факты ранней истории Рима» статьей «Факты и легенды (современные) древнейшей истории Рима» [30]. В ней, ссылаясь на раскопки Кареттони на Палатине и на следы обитания людей на Бычьем форуме (в районе современной церкви Сан Омобоно) в эпоху бронзы, он высказался против идеи шведского ученого о первоначальном заселении только высот на холмах; не согласился он и с тезисом Гьёрстада о том, что культурное объединение и распространение жилищ в районе Форума относится к VII в. до н. э. Материалы, которые тот относит к III периоду по своей классификации, по мнению Паллотино, из-за соответствия материалам развитой виллановы приморской Этрурии, в свою очередь связанным с ранней колониальной фазой Питекуссы, должны быть отнесены во вторую половину VIII в. до н. э. Это — важное обстоятельство, поскольку влечет за собой и более раннюю датировку первой, начальной стадии урбанизации Форума. Но если даже принять дату Гьёрстада (VII в.) для образования объединенного городского поселения и расширения его границ, то невозможно такую ситуацию объявить «догородским» периодом. Начало этрусского Рима он спутал с началом Рима царского. Ошибка Гьёрстада, согласно Паллотино, состоит в том, что он узко понимает урбанизацию лишь как появление строений на каменном фундаменте, мощения площади и камерных могил.

Отметим, что возражения Паллотино по частным вопросам имели отнюдь не частное значение, потому что выводили его на проблему понимания урбанизации Рима как «органического формирования полиса». Свою концепцию истории Рима начала царской эпохи Паллотино подтвердил в 1972 г. в работе «Происхождение Рима» [31]. Там вновь отмечено, что с последних десятилетий VII в. до н. э. (т. е. еще до этрусского господства) Палатин, Форум и Эсквилин и, вероятно,

---------------------

[29] Gerkan A. von. Zur Frühgeschichte Roms. — RhM, 1957, Bd. 100, N 1, S. 82 — 97.

[30] Раllоtinо M. Fatti e leggende (moderne) sulla piu antica storia di Roma. — SE, 1963, v. 31, p. 3 — 37; см. также: Mazzarino S. II pensiero storico classico, v. I. Bari, 1966, p. 192.

[31] Pallotino M. Le origini di Roma: considerazioni critiche sulle scoperte e sulle discussioni piu recente. — ANRW, Bd I, T. I, p. 22 — 47.

 

 

Продолжить чтение

 

 



Rambler's Top100