На главную страницу проекта

Луций Анней Сенека

Финикиянки

Перевод С. А. Ошерова.

Действующие лица

ЭДИП

АНТИГОНА

ИОКАСТА

ПОЛИНИК

ЭТЕОКЛ

ВЕСТНИК

НАПЕРСНИК

[Средневековое пояснение]

Эдип, после того как сам себя ослепил и по собственной воле удалился в изгнание (как это описано в "Эдипе"), побежденный бедствиями, решает наложить на себя руки; однако же, уступая мольбам дочери своей Антигоны, соглашается претерпевать жизнь. Меж тем сыновья его Этеокл и Полиник затевают нечестивую войну, ибо Этеокл отказался передать брату царство, как было о том договорено. Иокаста тщетно старается их примирить. Здесь обрывается рассказ Сенеки: он не повествует о том, что братья в бою убили друг друга, хотя об этом говорят и Еврипид, и Стаций.

 

Пустынная местность.

ЭДИП (Антигоне)

Отца слепого посох, истомленного

Опора тела, дочь, хоть и рожденная

В нечестье, но на счастье,— брось родителя.

Зачем ты направляешь шаг блуждающий?

Позволь мне падать! Легче я один найду

Желанный путь, из жизни уводящий прочь,

Чтоб он избавил мир от лицезрения

Моей главы проклятой. Мало сделал я:

Хоть и не вижу больше дня-сообщника,

10

Но видим всем. Ладонь, ко мне приросшую,

Ты убери — дай слепоте вести меня

Туда, где склоны ввысь вознес стремнистые

Мой Киферон, где быстрый Актеон летел

Через хребет скалистый и своих же свор

Добычей пал, где через рощи темные,

Через долины богом подгоняемых

Вела сестер и, злодеянью радуясь,

Мать впереди несла на тирсе голову,

Где Зетов бык бежал, влача истерзанный

20

Труп за собой, где кровью на терновниках

Отмечен путь свирепого чудовища,

Где над водой возносится вершиною

Скала Ино, где мать от преступления

Спасаясь преступленьем, с сыном прянула

В пучину, чтобы утонуть с ним. Счастливы,

Кому судьба столь добрых матерей дает!

Есть и мое в тех чащах место, вновь меня

Оно зовет настойчиво; спешу туда

Уверенно, туда без провожатого

30

Дойду. Зачем к себе вернуться медлю я?

Дай смерть мне, Киферон, дай в том убежище,

Где должен был я сгинуть во младенчестве,

Погибнуть старцем. Казнь закончи прежнюю!

О ты, кровавый, грозный и безжалостный,

Щадишь иль убиваешь, — твой давно уже

Мой труп; верши то, что отцом поручено,

А ныне также матерью. Душа моя

Былой желает кары. Что ж ты пагубной

Любовью, дочь, меня связала? Зов отца

40

Услышал я. Спешу к тебе, не гневайся!

Вот Лай в венце кровавом, мною отнятом, —

В глазницы мне пустые он впивается,

Чтоб очи вырвать. Видишь, дочь, родителя?

Я вижу! Так отвергни жизнь враждебную,

Трусливый дух, лишь часть ее отвергнувший!

В бессилье кары больше не оттягивай,

Всю смерть прими. Как, нерадивый, жизнь влачить

Могу я? Сил для новых больше нет злодейств.

Нет, я предвижу: силы есть... Покинь отца,

50

Покинь, о дева! Страшно после матери...

АНТИГОНА

Ничто, родитель, рук не оторвет моих

От тела твоего: у старца спутницу

Отнять нельзя. С оружьем домогаются

Богатых братья царств, дворца Лабдакова —

Но мне досталась часть наследства лучшая:

Ты сам, отец. Не вырвет у меня ее

Ни брат, что царство захватил Фиванское,

Ни тот, что полчища ведет из Аргоса.

Юпитер пусть, обрушив небо громами,

60

Меж наших рук соединенных молнию

Метнет — но их не разорвет. И твой запрет —

Мне не преграда: буду вопреки ему

Тебя вести. Пусть на равнину хочешь ты,

Пусть на обрыв — я всюду впереди пойду;

Ты выбирай дорогу — но для нас двоих.

Со мной погибнуть можно, без меня — нельзя.

Вот вознеслась скала крутой вершиною,

Глядит в простор пучины, что к подножью льнет,

Туда ты хочешь? Голый тут навис утес,

70

Глубокой там земля зияет трещиной, —

Туда ты хочешь? С кручи здесь летит поток,

Обломки катит он горы изъеденной, —

Туда мы прянем? Я тебя удерживать

И побуждать не буду: ты желай, а я

Пойду, но только первой. Хочешь смерти ты?

Умру я раньше. Будешь жить — пойду вослед.

Но дух смири, верни былое мужество,

Невзгоды одолей великой силою:

Кто среди бедствий умер — сдался бедствиям.

ЭДИП

 

80

Откуда дух высокий в доме проклятом,

Дочь и сестра, на род свой непохожая?

Ты веришь, рок? Родил я душу чистую!

Нет, мой удел я знаю: если это так,

Так, значит, мне на гибель. Извращаются

Законы естества: к истоку быстрые

Вернутся реки, тьму на небо выведет

Титана светоч, Веспер возвестит восход

И, чтоб мои умножились несчастия,

Мы тоже станем чисты! Для Эдипа есть

90

Одно спасенье — не иметь спасения.

Дай за отца отметить неотомщенного,

Казнь довершить. Доселе совершенное —

Лишь месть за мать. О дева благородная,

Оставь меня: ты только гибель длишь мою,

Отца живого похороны долгие.

Засыпь землею тело ненавистное —

Ты все влечешь отца непогребенного,

Зовя любовью это. Кто препятствует

Спешащим к смерти, равен тем, кто силою

100

На смерть нас гонит. Равен? Нет, он хуже них,

Убийцы злей, кто держит смерти жаждущих.

Чем отнимать, уж лучше навяжи мне смерть.

Дочь, отступись: казнить себя и миловать

Я вправе сам. Власть отдал добровольно я —

Но над собой я властен. Верной спутницей

Мне будь и меч вручи — но меч, запятнанный

Отцеубийством. Или сыновья мои

Владеют им, как царством? Пусть он будет там,

Где надобно злодейство; пусть его берут

110

Мои сыны — но оба! Лучше мне сложи

Костер высокий, чтоб в огонь я бросился,

Прильнул к нему, исчез в посмертном пламени,

Чтоб в пепел сердце твердое рассыпалось

И все, что есть во мне живого. Море где?

Туда, где скал гряда его разрезала,

Где ток Йсмена быстрый изливается,

Веди, — где звери, кручи, море бурное,

Коль поводырь ты верный. Я туда хочу,

Где на утесе Сфинкс полузвериными

120

Сплетал устами хитрости. Туда направь

Мой шаг, оставь там, чтоб скала проклятая

Не пустовала. Худшее чудовище,

Там сяду я, о нашем роке темные

Слова твердя, для всех неразрешимые.

Кто пашет в царстве мужа ассирийского,

Кто Дирки чтит источник, рощу Кадмову,

Прославленную змеем, из Еврота пьет,

Кто видит Спарту, близнецами славную,

Кто урожай снимает с поля тучного

130

В Элиде, под Парнасом иль в Беотии,

Внемли мне! Разве Фив чума свирепая,

Запутывая речи смертоносные,

Могла придумать столь неразрешимое?

Зять деда и соперник своему отцу,

Брат детям и родитель братьев собственных;

Жена, что мужу своему родит детей,

Себе же — внуков. Как распутать гнусности?

Я сам, хоть верх и взял над Сфинксом некогда,

Свою судьбу не скоро разгадать смогу.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

140

Зачем мольбы ты тратишь и пытаешься

Смягчить мне сердце? Твердо в нем решение:

Душа со смертью слишком долго борется,

Во тьму пора ей; эта для злодейств моих

Тьма не темна. Хочу в Эребе скрыться я

Иль глубже, чем в Эребе. Стало радостью,

Что раньше было долгом. Помешать нельзя

Мне умереть. Меча не дашь, и к пропасти

Путь преградишь, и шею сунуть в петлю мне

Ты запретишь, и травы ядовитые

150

Все спрячешь? Польза от заботы будет ли?

Смерть всюду. Бог надежно обеспечил нас:

Нет никого, кто жизни бы не мог отнять,

И никого, кто смерть бы отнял. Тысячи

Дорог ведут к ней. Мне и безоружных рук

Довольно. Эй, сюда, рука! Всю боль свою,

Все силы собери, все нетерпение.

Для раны места не хочу указывать:

Я весь преступен. Где захочешь, там казни.

Иль вырви сердце, столько зла вместившее,

160

И грудь, и всю утробу мне оставь пустой;

Иль пусть дробят удары горло гулкое,

Вонзятся ногти в жилы, чтобы кровь лилась;

Иль впейся вновь, куда привыкла, старые

Вскрой раны, ороси их кровью гнойною

И дух упорный, неприступный выпусти.

А ты, отец, откуда б ни судил мою

Расплату, — и не думал я, что карою

Мог искупить такое злодеяние,

И не довольствовался смертью прежнею,

170

Лишь часть себя отдавши. Умирать хотел

Я член за членом— но потребуй должное.

Теперь плачусь я казнью, а тогда принес

Лишь на могилу жертву. Так направь удар

Руки ленивой: крови лишь отведала

Она в тот день моей, насилу вырвала

Глаза, желавшие того. Но мужество

Во мне осталось то же, что и в миг, когда

Глаза поторопили руку робкую.

Вот правда: их подставил ты охотнее,

180

Чем вырвал. Руку прямо в мозг вонзи теперь;

Где смерть ты начал, там и доверши ее.

АНТИГОНА

Родитель благородный, дочь несчастную —

Прошу о малом — ты спокойно выслушай.

Ни в прежний дом, каким он был, вернуть тебя

И в царство, мощью славною цветущее,

Я не хочу, ни чтобы долгим временем

Не усмиренный в сердце погасил ты гнев,

Хоть подобало мужу столь могучему

Не подчиняться скорби и пред бедами

190

Не отступать. Не то, что мнишь ты, доблестно —

Бояться жизни, — но великим бедствиям

Противостать, о бегстве и не вспомнивши.

Кто рок попрал, кто блага жизни сладкие

Отринул, добровольно бремя горестей

Тяжеле сделал, нужды нет кому в богах,

Зачем тому искать и жаждать гибели?

То дело робких. Смерти не презрел еще,

Кто жаждет смерти. Чьи достигли бедствия

Предела, тот отныне в безопасности.

200

К твоим же и захочет бед прибавить бог,

Да разве сможет? Сам ты мог умножить их

Лишь тем, что вынес смертный приговор себе.

Но не за что: виною не запятнан ты.

Себя невинным можешь звать тем более,

Что против воли всех богов невинен ты.

Так чем же распален ты, что язвящую

Боль умножает? Что из мира этого

Тебя в подземный гонит? Чтоб не видеть дня?

И так не видишь. Чтобы дом и родину

210

Покинуть? Но при жизни ты лишился их.

Бежишь от сыновей своих, от матери?

Тебя от всех фортуна удалила прочь,

И что уносит смерть, все жизнью отнято.

Толпа у трона? По приказу первому

Ушла фортуны раньше. От кого бежать?

ЭДИП

От самого себя и от сообщника

Всех злодеяний — сердца, от богов, от звезд,

От зла, рукой невинной совершенного.

Я все топчу поля Цереры щедрые?

220

Я воздух пью устами вредоносными?

Я насыщаюсь плодоносной матери

Дарами и глотком воды? Я, проклятый

Кровосмеситель, рук касаюсь девственных?

Я ухом внемлю звукам, чтоб услышать вдруг,

Как "сын" или "родитель" назовут меня?

О, если б мог я эти преградить пути,

Своей рукою вырвав, уничтожить все,

Сквозь что доходят узкой голоса тропой,

Для слов открытой. Даже осязать тебя,

230

О дочь, злодейств моих частица, тяжко мне.

Ожив, нечестье из души нейдет, и слух

Навязывает все, что вы дарили мне,

Глаза. Так что же мраком отягченную

Жизнь в вечный мрак не отпущу я? Здесь зачем

Среди живых удерживаю тень мою

И отягчаю землю? Бед каких я жду?

Престол и доблесть, дети и родители,

И хитроумье славное — все сгинуло,

Все отняла судьба моя враждебная.

240

Остались слезы — только их я отнял сам.

Дочь, отступись! Молений не приемлет дух

И равной преступленьям казни требует.

Но что равно им? К смерти был младенцем я

Приговорен. Кому досталась горшая

Судьба? Еще и света не увидел я,

Утробы не отверз, меня скрывающей, —

А уж меня боялись. Новорожденных,

Не дав им дня увидеть, уносила ночь —

Меня опередила смерть. До времени

250

Постигла смерть иных во чреве матери, —

Так те и не грешили. Был я спрятан, скрыт,

Не знал, виновен ли во зле чудовищном,

Но бог меня преследовал: его словам

Отец повиновался, осудив меня,

Пронзил железом ноги и на корм зверям

В лесу оставил — благо, кровью царскою

Питал преступный Киферон нередко их.

Кто богом осужден, кого отец отверг,

Того и смерть бежит. Слова оракула

260

Я оправдал: родитель пал от рук моих.

Но грех отцеубийства искупил я — тем,

Что мать любил. О наших брачных факелах,

О свадьбе стыдно и сказать. Но должен ты

И эту кару испытать. О, гнусное

Злодейство, для любых народов страшное,

Для будущих веков невероятное,

Позорное и для отцеубийцы! Я

В крови отца взошел на ложе отчее,

За зло вознагражденный злом ужаснейшим.

270

Убить отца — не тяжкий грех; но мать моя

Со мной на ложе стала плодоносною,

Чтоб зло сполна свершилось. Преступления

В природе нет страшнее! Если ж есть, то мы

Родили тех, кто может совершить его.

Я бросил жезл, добытый кровью отчею, —

Других вооружил он. Моего судьбу

Престола знаю: крови не пролив святой,

Никто не сядет на него. Великие

Душа отца предсказывает бедствия:

280

Раздор посеян, клятва презирается,

Тот, захвативший власть, не отдает ее,

А этот всех богов зовет в свидетели,

Что попран договор и в бой всю Грецию

На Фивы движет; снова разорение

Ждет изможденный город; вновь грозят ему

Пожар и раны, им же — зло ужаснее,

Чтоб знали все, что мною рождены они.

АНТИГОНА

Отец, коль нет причины дальше жить тебе,

Одной довольно: сыновей взбесившихся

290

Смирить отцовской властью можешь ты один,

Войны угрозу отвратить и юношей

Безумных обуздать, покой дать родине,

фиванцам — мир и верность — клятве попранной.

Себя лишая жизни, и других лишишь.

ЭДИП

В них есть любовь к отцу иль к справедливости,

В них — лишь убийства, власти, битвы жаждущих,

Преступных, гнусных — словом, сыновьях моих?

В нечестье состязаясь, и не думают

Они, куда ведет слепая ярость их,

300

Зло не считают злом, во зле рожденные.

Ни до отца, позором удрученного,

Ни до отчизны дела властолюбцам нет.

Куда идут и что готовят, знаю я

И потому ищу дорогу к гибели

Скорейшую, покуда в доме нет моем

Страшней меня злодея. Что ты плачешь, дочь,

Обняв колени мне, и, непреклонного,

Склонить мольбами тщишься? Только этим взять

Меня фортуна может; сердце твердое

310

Смягчаешь ты лишь, преданной любви пример

Давая в нашем доме. Ты приказывай:

Не тяжки для меня твои желания,

Велишь ты — и переплывет Эгейскую

Эдип пучину, пламя сицилийское,

Что из горы клубами извергается,

Вдохнет устами, жалить даст змее себя,

Которую покражей разъярил Алкид,

Велишь ты — печень он подставит коршунам,

Велишь ты — будет жить.

Там же.

ВЕСТНИК

 

320

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Пример великий, отпрыск рода царского,

Боясь оружья братьев, Фивы вновь тебя

Зовут избавить родину от пламени.

Уж не угрозы — беды подступили к нам:

Брат, власти в свой черед законный требуя,

Привел на битву все народы Греции,

Гнетет семь станов стены семивратные.

Так отврати войну и злодеяние!

ЭДИП

Мне ль злодеянья отвращать запретами,

Учить, чтоб рук не обагряли в родственной

330

Крови? Любви и права быть наставником

Могу ли я? Они примерам следуют

Моих злодейств; хвалю и одобряю их, —

Пусть нечто совершат, отца достойное.

Делами благородство прирожденное

Явите, дети, славу и хвалу мою

Затмите, — пусть по праву я порадуюсь,

Что жив доныне. Знаю, сделать сможете:

На то родились; а врожденной доблести

Обычным злодеяньем не отделаться.

340

Мечи несите, жгите храмы факелом,

Огнем пожните жатву на родных полях,

Смешайте все и все влеките к гибели,

С землей равняя, стены сокрушайте Фив,

Обрушьте храмы на богов, запятнанных

Расплавьте ларов, с оснований сбросьте дом;

Сожгите город — но чтоб первым занялся

Покой мой брачный.

АНТИГОНА

Боли натиск яростный

Уйми, дай общим бедам умолить себя

И миротворцем к сыновьям приди твоим.

ЭДИП

350

Кто пред тобою — старец, полный кротости,

Кого зовешь ты миролюбцем выступить?

В душе вскипают гнев и боль огромная,

И большего я жажду, чем безумные

Юнцы и случай смеют. Распри мало мне

Гражданской; пусть на брата брат набросится;

Нет, мало! Пусть такой, как, по обычаю,

Положен нам, грех совершится: матери

Оружье дайте! А меня не выманят

Из этих дебрей, под скалой в пещере ли

360

Укроюсь, за оградой ли колючею;

Ловить отсюда буду слухи смутные,

Чтоб о сраженьях братьев, что смогу, узнать.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

В Фивах.

ИОКАСТА

Счастливая Агава, что своей рукой,

Злодейство совершившей, как победы знак,

Несла растерзанного сына голову,

Свершив злодейство не своею волею.

Не то мне тяжко, что сама преступна я:

Преступными я делала. И то легко:

Преступных я родила. В довершенье бед

370

Должна любить врага я. Трижды падал снег,

И в третий раз серпом Церера срезана,

С тех пор как сын без родины скитается

И просит у царей в изгнанье помощи.

Он зять Адраста, Истмом разделенное

Кому подвластно море; он и свой народ,

И семь на помощь зятю в бой увлек царей.

Что мне решить, чего желать, не ведаю.

В том прав он, что возврата власти требует,

В том, как, — неправ! О чем молиться матери?

380

Обоих вижу — а явить любви нельзя,

Любви не нарушая. Одному добра

Желая, тем другому я желаю зла.

И все ж, хоть сыновья равно мне дороги,

К тому, чей хуже рок, а дело — лучшее,

Клонится дух, что слабых избирал всегда.

Родных дороже нам злосчастье делает.

Вбегает НАПЕРСНИК.

НАПЕРСНИК

Пока, царица, время в слезных жалобах

Теряешь ты, с мечами обнаженными

Подходят рати; к битве призывает медь,

390

И знаменосец кличет в бой, подняв орлов.

К сраженью семикратному построились

Цари, горит отвагой племя Кадмово,

Друг против друга быстро мчатся воины.

Ты видишь? Туча пыли мглой скрывает день,

С полей, как дым, до неба поднимается

Земля, коней копытами разрытая,

И, если видит ясно страх, враждебные

Знамена блещут, копья ощетинились,

Передовой подходит строй, и золотом

400

На стягах имена вождей начертаны.

Ступай, свяжи любовью братьев, мир верни

Всем нам, прерви запретом материнским бой.

АНТИГОНА

Иди, иди, родительница, шаг ускорь,

Смири оружье, вырви сталь из братских рук,

Меж двух мечей встань с грустью обнаженною!

Не отвратишь удары — первой их прими.

ИОКАСТА

Меж братьев встану: пусть разить желающий

Мать поразит; кто благочестен, бросит меч

410

По материнской просьбе, кто бесчестен, тот

С меня начнет. Старуха, пылких юношей

Я удержу; нечестья на моих глазах

Им не свершить; а если и при мне свершат,

Так не одно.

АНТИГОНА

Знамена придвигаются

К знаменам, клики слышатся враждебные;

Злодейство близко! Мать, спеши с моленьями!

Враги, как будто слезным просьбам вняв моим,

Мечей не обнажив, лениво сходятся.

НАПЕРСНИК

Идет неспешно войско, но спешат вожди.

ИОКАСТА

420

Какой меня подхватит вихрь бушующий,

Какой помчит крылатый ветер по небу?

Какие стимфалиды понесут меня,

Свет затмевая тучей, или Сфинкс какой?

Какая по путям воздушным гарпия,

Что голод злой блюдет царя жестокого,

Меня умчит и бросит меж враждебных войск?

Уходит.

НАПЕРСНИК

Словно в безумье — или впрямь безумная —

Она несется как стрела, что пущена

Рукой парфянской, иль как судно, бешеным

430

Подхваченное ветром, иль как падшая

С небес звезда, что быстрым чертит пламенем

Прямой свой след по небосводу тёмному;

Бегом бежит в беспамятстве — и тотчас же

Войска разводит просьбой материнскою.

Бой побежденный замер. Руки, жадные

До крови и схватиться уж готовые,

Вдруг с копьями застыли занесенными.

Склонились к миру все, оружье брошено

Иль медлит в ножнах, только братья все еще

440

Им потрясают. Рвет царица волосы,

Упрямых молит, слезы льет — но матери

Откажет тот, кто долго так колеблется.

Поле боя перед Фивами.

ИОКАСТА

В меня одну мечи направьте, юноши,

Все риньтесь на меня — и вы, что прибыли

От Инаховых стен, и вы, сошедшие

С твердыни Фив; пусть и враги, и граждане

Разят утробу, мужу братьев давшую.

Терзайте эти члены, размечите их.

Мечи кладите; оба рождены вы мной.

450

Сказать ли, от кого? Дать руки матери,

Пока чисты, спешите. Ненамеренно

Зло до сих пор творили мы в неведенье,

Виной фортуны; это лишь заведомо

Свершается злодейство. Выбор волен ваш:

Вам по душе святое благочестие —

Так мир мне подарите; по душе вам зло —

Так большее творите: между вами мать.

Раздор ли, жизнь ли той, что вам препятствует,

Кончайте! О, кого обнять мне первого,

460

К кому припасть из двух с мольбами слезными?

Влекусь любовью равной в обе стороны;

Тот не был дома; но не будет этого,

Коль вступит в силу договор меж братьями.

Двоих неужто видеть я лишь там могу?

Ты первым обними меня, кто с матерью,

Изгнаньем долгим истомленный, свиделся.

Сын, подойди, и в ножны нечестивый меч

Вложи, вонзи и пику занесенную

В родную землю; щит к твоей мешает мне

470

Груди прижаться грудью материнскою;

Отбрось его и с головы воинственной

Сними убор, повязку развяжи на лбу,

Твое лицо верни мне! Что отводишь взор,

Зачем глядишь на руку брата с ужасом?

К тебе прильну и телом заслоню своим,

К твоей пусть крови чрез мою проложит путь.

Колеблешься? Боишься клятвы матери?

ПОЛИНИК

Боюсь. Бессильны все права природные;

Такой пример мне подал брат, что можно ли

480

И матери поверить?

ИОКАСТА

Завяжи свои шлем,

Щит подними, рукою рукоять сожми;

С оружьем будь, доколе брат не снял его.

Этеоклу.

Ты спрячь твой меч, мечей причина первая,

Коль мир ты ненавидишь и горишь войной,

Мать лишь о кратком молит перемирии,

Дай в первый иль в последний раз изгнанника

Поцеловать мне. Мира домогаюсь я, —

Внемлите без оружья. Страшен он тебе,

А ты ему? Но вас обоих я боюсь

490

За вас обоих. Меч не прячешь? Радуйся

Любой отсрочке: в вашей битве лучшее —

Быть побежденным. Козней опасаешься?

Но если обмануть иль быть обманутым

От близких неизбежно — лучше жертвой пасть.

Не бойся: сможет козни обоюдные

Мать отвратить. Вы вняли ль просьбам? Должно ль мне

Завидовать отцу? Я злодеяние

Предупредить иль ближе увидать пришла?

ЭТЕОКЛ повинуется ей.

Здесь спрятан меч, опущено оружие.

Полинику.

500

К тебе теперь, о сын мой, просьбы матери,

Но прежде — слезы. Вот лицо, которое

Вернуть мне долго я молила. Изгнанный

С родной земли, в чужом дворце ты прячешься;

О, сколько вод в скитаньях, сколько бедствий ты

Прошел! Тебя не мать в покой твой свадебный

Вела впервые; не она украсила

Своей рукой чертоги и повязками

Одела факел; не дарил ни золота,

Ни городов, ни пашен тесть: в приданое

510

Ты взял войну. Врагу ты зятем сделался,

Чужого лара гость, лишенный родины,

Вдали обретший, а свое утративший,

Изгнанник без вины. Чтобы отцовскую

Сполна судьбу изведать, ты и спальнею

Ошибся брачной. Сын мой, после стольких лет

Мне возвращенный, сын, тревожной матери

Страх и надежда, с кем дать снова свидеться

Богов молила я, хоть возвращение

Твое бы столько ж у несчастной отняло,

520

Сколько дало. "Когда за сына страшно мне

Не будет?" — я спросила. Насмехаясь, бог

Ответил: "Когда страшен будет сын тебе".

Не будь войны, тебя бы я не видела;

Не будь ты здесь, войны б не знали. Страшную

Плачу я цену — но свиданью радуюсь.

Лишь бы ушли враги и на нечестие

Марс не решился; уж и то нечестие,

Что был так близко. Вся дрожу в беспамятстве,

Двух братьев под ударом злодеяния

530

Друг против друга видя. Страх объял меня:

Едва страшней злодейства не узрела мать,

Чем то, что видеть ваш отец не в силах был.

Но пусть душа избавится от ужаса,

Пусть зла я не увижу, — горько мне и то,

Что увидать могла бы. Я утробою,

Тебя носившей тяжко, благочестием

Прославленным сестры, отца глазницами,

Откуда очи — хоть и неповинный в зле,

Но за ошибку к каре присудив себя, —

540

Он вырвал, заклинаю: отврати огонь

От стен отчизны, войско со знаменами

Вспять отведи. И так ведь злодеяния

Большую часть свершил ты: видел отчий край

Врагов в своих полях и строй их, блещущий

Вдали оружьем, видел нивы Кадмовы,

Истоптанные конницей, летящую

На колеснице знать, и бревна в пламени,

В прах наши домы обратить готовые,

И братьев (даже в Фивах небывалый грех),

550

Напавших друг на друга. Это видели

Все граждане, все войско, ваши две сестры

И ваша мать. А если не видал отец,

То этим он себе обязан. Вспомни же

Эдипа, чей обрек и заблуждение

На кару суд. Пенатов не круши мечом

Родных и Фивы, где стремишься царствовать.

Каким объят безумьем дух твой? Родину,

Вернуть желая, губишь? Чтоб твоей она

Была, ты хочешь, чтоб ее и не было?

560

Твое неправо дело, ибо землю ты

Палишь оружьем, топчешь урожай и всех

Сгоняешь с пашен. Не опустошают так

Удел свой: то, что жжешь ты, то, что жнешь мечом,

Чужим считаешь. Чтоб о царстве спорить вам,

Пусть будет царство! Копьями и пламенем

Ты метишь в эти кровли? Амфионовы

Низвергнешь глыбы? Их рука не двигала,

Влача приспособленьями скрипучими, —

Кифарным звоном, голосом влекомые,

570

Они слагались сами в башни мощные.

Ты их разрушишь? Унесешь победную

Добычу, уведешь отца ровесников,

А женщин, от груди мужей отторгнутых,

Враги потащат на цепи жестокие?

Ужели среди пленных толп фиванская

Невеста побредет в дар женам Аргоса?

Ужель ты руки свяжешь за спиною мне,

Мать поведешь, триумф над братом празднуя?

Смотреть на граждан сможешь, смерти преданных,

580

Лежащих всюду? К милым поведешь стенам

Врагов на приступ, кровью, стоном, пламенем

Наполнишь Фивы? Дух ожесточенный твой

Так в гневе закоснел? А ты не царствуешь!

Что ж на престоле будет? К благочестию

Вернись, молю, в душе уйми неистовство!

ПОЛИНИК

Чтобы всегда изгнанником, без родины

Скитаться, помощь у чужих вымаливать?

Не это ль я терпел бы, сам нарушивши

Союз и клятву? Ужели принесут ему

590

Награду козни, мне же — наказание?

Велишь уйти — я покоряюсь матери,

Но дай куда вернуться. Пусть владеет брат

Моим дворцом — но приюти хоть в хижине

Отверженца и скромными пенатами

За царство заплати. Супруге отданный

Как дар на произвол счастливой женщины,

За тестем-властелином поплетусь слугой?

С престола в рабство — тяжело падение.

ИОКАСТА

Если царить ты хочешь и жестокого

600

Жезла рука желает, то в любой стране

В широком мире можешь ты добыть его.

Там поднял Тмол хребет, вином прославленный,

Где земли хлебородные раскинулись,

Где в половодье заливает золотом

Поля Пактол. Вьет столь же плодоносными

Равнинами Меандр струи бродячие,

И быстрый Герм прорезал пашни тучные;

Потом на Гаргар, тучную Церерину

Страну, где полнят Ксанф снега Идейские;

610

Там имя Ионийских вод меняется,

Пролив сжимают тесный Абидос и Сеет.

Или туда, где Понт к востоку выгнулся,

Где безопасен пристанями частыми

Ликийский брег. Престола там ищи с мечом,

Там пусть народы власти подчинят твоей

Отряды тестя. Здесь считай, что царствует

Отец поныне. Лучше быть изгнанником,

Чем так вернуться. Изгнан ты — виновен брат,

Вернешься — сам виновен. Лучше силою

620

Добудь престол, злодейством не запятнанный.

Тогда и брат с тобой походом двинется,

Чтоб за тебя сражаться. В бой такой ступай,

Чтобы тебе любовь отца и матери

Сопутствовала. Через зло добытый жезл

Изгнанья тяжелее. Вспомни бедствия

Войны: непостоянный переменчив Марс.

Пусть ты привел сюда все силы Греции,

Пускай войска и вширь и вдаль раскинулись,

Неверен битв исход, судьба колеблется —

630

Как Марс решит. Равняет и неравных меч.

Надежда, страх — в руках слепого случая.

Неведома награда, но заведомо

Ты зло творишь. Но пусть твои моления

Исполнят боги, пусть бегут сограждане,

Поля усеет в пораженье гибельном

Телами войско, пусть восторжествуешь ты,

Доспехи снимешь с брата, победив его, —

Сломать такие пальмы должно. Это ли

Война, коль будет радость победителя

640

Нечестием? Кого сразить стремишься ты,

Того, сразив, оплачешь. Битву гнусную

Сам прекрати, избавь от страха родину,

Родителей — от скорби.

ПОЛИНИК

И наказан брат

Не будет за злодейство вероломное?

ИОКАСТА

Не бойся: кару понесет он тяжкую,

Царем оставшись. Если сомневаешься,

Поверь отцу и деду. Кадм и Кадмово

Потомство скажет то же. Безнаказанно

Никто не правил в Фивах; не удержит власть

650

Клятвопреступник в них. К числу караемых

Прибавь и брата.

ЭТЕОКЛ

Пусть! Всего превыше мне

Хоть мертвым быть с царями. Ты же в изгнанной

Толпе останься.

ПОЛИНИК

Царствуй, ненавистный всем!

ЭТЕОКЛ

Кто ненавистным быть боится, царствовать

Не хочет; воедино власть и ненависть

Связал создатель мира — бог. Тот царь велик,

Кто ненависть гнетет. Любовью подданных

Царь связан; когда ропщут, больше может он.

Слаб тот властитель, кто любимым хочет быть.

ИОКАСТА

660

Власть не бывает долгой ненавистная.

ЭТЕОКЛ

Цари пусть учат править, ты же быть умей

Изгнанником. За власть готов я царскую..

ИОКАСТА

Предать огню жену, пенатов, родину?

ЭТЕОКЛ

За власть платить любую цену выгодно.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Примечания

(Е. Г. Рабинович, А. А. Князьков)

Текст приводится по изданиям:

Луций Анней Сенека. Трагедии. М., "Наука", 1983.

Сенека. Трагедии. М., "Искусство", 1991.

Сюжет этой трагедии относится к тому же циклу мифов, что и сюжет "Эдипа", но самый текст сохранился ,лишь в отрывках, причем возможно даже, что отрывки эти принадлежат изначально не одной, а нескольким трагедиям о последующей судьбе Эдипа и его потомства. Первый эпизод (диалог Эдипа с Антигоной) сходен с началом "Эдипа в Колоне" Софокла, и само собой очевидно, что слепой изгнанник беседует с дочерью не в Фивах, а дальнейшие события совершаются именно в Фивах, хотя единство места в античной трагедии обычно соблюдается. В описании распрей между сыновьями Эдипа образцами для Сенеки могли быть "Семеро против Фив" и "Финикиянки" Еврипида, а также некоторые несохранившиеся греческие и римские трагедии. Название "Финикиянки" (как и "Троянки") дано по хору — это был распространенный способ названия драм, — однако в "Финикиянках" хоровые партии утрачены, поэтому мы знаем только, что хор состоял, из физанских женщин, традиционно именуемых финикиянками по их пращуру финикийцу Кадму. То, что Иокаста, заколовшаяся в финале "Эдипа", появляется в числе действующих лиц, лишний раз подчеркивает литературный эклектизм Сенеки, смешивающего противоречивые версии предания и затем использующего их по мере надобности, с неизбежным при таких обстоятельствах пренебрежением к цельности мифологического сюжета.

18 ст.

...мать впереди несла на тирсе голову... — Речь идет об Агаве (см. коммент. к "Эдипу", ст. 616).

19 ст.

Зетов бык — Зет, строитель Фив, вместе со своим братом Амфионом казнил, привязав к разъярённому быку, свою злую тётку Дирку; на этом месте забил источник с её именем..

23—24 ст.

...от преступления спасаясь преступленьем... — Юнона, мстя Ино за то, что она вскормила Вакха, наслала безумие на ее мужа Афаманта, и тот убил одного из их сыновей. Тогда Ино бросилась со вторым сыном в море, где они сделались морскими божествами.

54 ст.

Дворец Лабдаков — Лабдакиды — фиванские цари (от имени Лабдака, внука Кадма и отца Лая).

87 ст.

Веспер — светило Венеры называлось Веспером в вечернем восхождении и Люцифером ("светоносцем") в утреннем.

125 ст.

...в царстве мужа ассирийского... — то есть в Беотии, в царстве финикийца Кадма. Ассирийцами греки и римляне называли всех жителей Ближнего Востока.

127 ст.

Еврот — река в Пелопоннесе, на берегу которой расположена Спарта.

128 ст.

...Спарту, близнецами славную... — Имеются в виду близнецы Диоскуры — Кастор и Поллукс.

314 ст.

...пламя сицилийское... — Этна.

 

 

316 ст.

...жалить даст змее себя... — Имеется в виду дракон

Ладон, охраняющий похищенные Геркулесом (Алкидом)

золотые яблоки Гесперид.

318 ст.

...печень он подставит коршунам... — намек на муки Тития.

326 ст.

...семь станов... — Союзниками Полиника были полководцы Адраст, Тидей, Капаней, Гиппомедонт, Амфиарай и Парфенопей.

390 ст.

...подняв орлов. — Орлы изображались на значках римских легионов. Это не первый случай перенесения в "греческий" контекст трагедии специфически римских реалий, что было для римской литературы нормой.

422 ст.

Стимфалиды — мифические птицы с медными крыльями, когтями и клювом, жившие на озере Стимфал в Аркадии; перья, которые они роняли, поражали, как стрелы. Были перебиты Геркулесом (пятый подвиг).

423 ст.

Гарпия — крылатое чудовище; Гарпии были прогнаны аргонавтом Зетом от преследуемого ими слепого царя Финея.

445 ст.

...от инаховых стен... — то есть из Аргоса. Аргосский герой Инах после Всемирного потопа вывел людей с горы на равнину и основал город Аргос. Это выражение Сенека употребляет также в "Отыквлении божественного Клавдия" (§ 7).

566-567 ст.

Амфионовы... глыбы? — то есть стены Фив.

602 ст.

Тмол — гора в Лидии.

606-607 ст.

Меандр, Герм — лидийские реки.

608—609 ст.

Гаргар и Ида — горы в Малой Азии.

609 ст.

Ксанф (Скамандр) — река близ Трои.

611 ст.

Абидос и Сеет—города на Геллеспонте (Дарданеллы).

614 ст.

Ликия — область Малой Азии.

638 ст.

...сломать такие пальмы должно — то есть отвергнуть подобную награду; пальмовая ветвь была традиционной наградой победителя в спортивных состязаниях, которые выступают в качестве метафоры военного соперничества.



Rambler's Top100