Семёнов В.В.

Зависимые земледельцы и труд колонов.
(Ранний Рим и период Республики).

В данной статье затрагивается малоисследованная тема становления отношений поземельной зависимости и происхождения колоната в период раннего Рима и Республики. Здесь следует сразу оговорить, что под колонатом, имеется в виду не система крепостного права, которая сложилась в IV-VI вв. до н.э., а использование труда колонов в ранний период римской истории и в республиканское время. Задача заключается в том, чтобы выяснить происхождение самого термина «colonus», и как этот термин употреблялся на протяжении всего указанного периода, а также установить юридическое и фактическое положение колона в указанный отрезок римской истории. С выяснением происхождения самого термина «colonus» неразрывно связана тема зависимости земледельцев в раннем и республиканском Риме.
Термин и слово «colonus» в латинском языке неоднозначны и несут в себе несколько значений. Под колоном первоначально понимали всякого свободного человека, который сам обрабатывает свое поле (qui agri colit) и был эквивалентом греческого понятия «gewrgo?V». В течение времени слово «колон» приобрело другой смысл – не собственника, а съемщика или арендатора земельного участка посредством арендного договора locatio-conductio. Как юридический термин он появляется только у юристов I-III вв., где он уже обозначает съемщика государственной или частновладельческой земли, уплачивающий оброк (census), выраженный в деньгах (Dig., 19,2,25,6). Сохранялось так же и прежнее словоупотребление: колон – собственник. Однако, как указывает А.В. Коптев, colo имело и другое значение «жить», «проживать», отсюда происходили «колония» и «колон» – местный житель. Поэтому фактически под обозначением «колон» понимались две категории землевладельцев: местных крестьян, которые постоянно живут на земле, но не обладают правами собственности на нее и оформившие свои отношения с собственником земли как арендаторы, и пришлых поселенцев на этой земле, которую они арендовали.
Для нашей работы связь термина «колон» с арендным договором locatio-conductio и историей его возникновения особенно важна. Именно на основе такого договора строилась юридическая база ранних колонатных отношений. В этой связи необходимо обратить внимание на появление аренды, арендных договоров, и формирование на их основе отношений земельной зависимости в раннем Риме и в республиканский период. Арендный договор в римском праве еще с раннего времени был непосредственно связан с обязательным правом и долговыми обязательствами. Римские юристы классического времени часто затруднялись определить отличие между куплей-продажей (emptio-venditio) и арендным соглашением (locatio-conductio), так как даже наследственное владение обуславливалось обязанностью выплаты ежегодной ренты (Gai. Inst., 3,145). В раннем Риме, когда зарождается форма арендного договора, условный характер всякого владения был значительно сильнее. По Фесту «в старину», самой продажей (venditiones) назывались арендные договоры с цензорами (Fest., P., 516). И по замечанию Л.Л. Кофанова «различие покупки и аренды заключалось не в характере владения, а в его сроках»: В случае покупки земля продавалась на сто лет, а в случае заключения арендного договора на пять, по мнению Л.Л. Кофанова до очередного lustrum, проводимого цензором. Аренда существовала уже в середине V в. до н.э., но возможно, что сделки такого рода древнее самих законов XII таблиц. Так же древность арендного договора из mancipium подтверждается и религиозным обрядом его заключения. Для отчуждения земли использовалась сделка nexum, долговое обязательство, которое совершалось в форме манципации (своего рода фиктивная продажа). Кстати, через nexum отчуждались не крупные земельные участки, а парцеллы (loci). Римляне широко трактовали обязательное право, которое возникло, в частности и при аренде земли, договор о которой заключался в форме манципации. Согласно верховному понтифику Квинту Муцию Сцеволе, обязательство, которое сопровождалось древней клятвой (fides), возникало при заключении арендного договора – conductis-locatis (Cic. De off., 3,70). Формулу заключения арендного договора дает в своем «Земледелии» Марк Порций Катон (149, 1-2 ). Но необходимо учитывать, что в тексте Катона речь идет о краткосрочной аренде для выпаса скота, которая в более позднее время использовалась крупными арендаторами. Мелкие арендаторы – плебеи не всегда, в отличие от клиентов, были в состоянии получить необходимое поручительство в случае долга. И в таком случае залогом служила сама личность должника. Должник, который не был в состоянии расплатиться с ростовщиком, попадал в кабальное рабство. Арендаторы мелких парцелл выплачивали ростовщикам определенный процент с дохода. Так в раннем Риме закладывалась система арендного соглашения и на ее основе система зависимости арендаторов от земельных собственников. На существование арендаторов (колонов) в раннем Риме и на их непосредственную связь с кабальными должниками, а также на их низкий статус в римском обществе указывала Е.М. Штаерман, по ее мнению арендаторы (колоны) и должники, отрабатывавшие на чужой земле свои долги или бывшие кабальными рабами, объединялись в одну категорию известную по источникам как «люди с полей» – ex agri. Рассматривая генезис крестьянства в древнем Риме, также Е.М. Штаерман указала и на то, что среди сформировавшегося к середине IV в. до н.э. крестьянства, по данным античных авторов, могли быть: «как люди достаточно обеспеченные, так и земледельцы «работавшие на других» в качестве батраков, фетов (по Дионисию), колонов и кабальных должников». Важно отметить, что сам термин «colonus» в отношении к этим категориям зависимых почти не употреблялся, хотя на существование колонов у «предков» указывал Цинций - римский юрист I в. до н.э.. Он в толковании названия месяца Мерцедония (ноябрь) указывал, что это был месяц, когда колоны вносили арендную плату (Cinc. ap. Lyd. De men 4,92). Фюстель де Куланж считал сомнительной такую этимологию, но так же отмечал древность этого сообщения. К тому же Плиний Старший сообщает, что у предков за убийство пахотного быка собрание карало изгнанием, как и за убийство собственного колона (Plin. NH., VIII,70,4; Val. Max., VIII,1,8). Из указаний Плиния Старшего можно отметить что, во-первых, выкуп за убитого колона был эквивалентен пахотному быку, а, во-вторых, что выкуп платился за убийство именно собственного колона, то есть колон мог принадлежать кому-либо. Пахотный бык был очень важен в земледельческом обществе раннего Рима, так как без него была невозможна обработка поля. Народное собрание его убийство приравнивало к убийству собственного колона, так как с одной стороны колон был свободным членом общины, а с другой попадал в зависимость, хотя бы и временную (а иногда и становился кабальным рабом) от владельца земли и не мог быть до конца приравнен к свободному члену общины. Но нельзя забывать, что перед нами источники императорского времени и указанные авторы могли переносить употребляемый ими термин «colonus» на более позднюю эпоху и этим термином обозначали должников – арендаторов в древние времена. Хотя, сам термин «colonus» к вышеуказанным категориям не применялся или применялся очень редко, однако, в раннем Риме существовали такие категории зависимых арендаторов, положение которых было близко к положению колонов более позднего времени.
Во второй половине IV –начале III вв. в результате сословной борьбы происходят существенные изменения, которые изменили жизнь римской общины. С победой плебса законом Лициния - Секстия в 367 г. до н.э. устанавливается земельный максимум (Liv. VI,35,5; 34,4,9; Plut., Cam. 39,2; Tib., 8,2), а законом Петелия и Папирия в 326 или в 313/2 гг. до н.э. отменяется долговое рабство (Liv. VIII,28,1-9) и происходит ограничение долговой кабалы (правда оно не всегда достигало цели, так как долговая кабала постоянно возрождалась ). Следствием этих изменений является широкое распространение использования рабов - иноплеменников в разных отраслях экономики. В результате этого, а также в связи с новым экономическим подъемом значительная масса «людей с полей» (то есть зависимых) превращается в самостоятельных землевладельцев. И термин «colonus» приобретает, или сохраняет значение свободного арендатора, который заключал контракт с частным лицом или государством на определенное время, причем в основном в сообщениях римских юристов фигурируют пять лет. Съемщик был привязан к земле, но лишь до конца ее найма обозначенного в условии контракта (Gai., Dig., XIX,2,25). Причем допускалось возобновление контракта. Если по истечении срока съемщик оставался на снятом участке, и это делалось с согласия владельца земли, первоначальный договор считался возобновленном, хотя, правда, лишь на год. Но по согласию обеих сторон можно было повторять из года в год, причем не требовалось перезаключать контракт , и это стало позже основой в прикреплении мелких колонов к участку, который они обрабатывали. Важно, что основной арендой в республиканское время была аренда участка за деньги. Такое положение колонов сохранялось весь республиканские период, хотя тенденции на постоянное прикрепление к земле колонов встречаются уже во время республики, примеры которого мы рассмотрим ниже.
В своем «Земледелии» Катон Старший из свободных работников имения, которое он описывает, не упоминает мелких арендаторов, а только сезонных рабочих (Cato, 5,4;136;137) и издольщиков (Ibid.), которые работали в имении за долю урожая, хотя в одном из договоров с издольщиком хозяин перекладывает все заботы на издольщика. Правда Л.А. Ельницкий считал, что издольщики у Катона, это зависимые сельские клиенты , но в этом случае издольщик получает сам долю урожая, а не выплачивает ее хозяину имения. Хозяйство средней рабовладельческой виллы, получившей наибольшее распространение во II в. до н.э., не предусматривало сдачи в аренду пахотной земли. Сам Катон советует сдавать в аренду только пастбища (Cato, 149, 1-2).
Но уже к концу II – началу I в. до н.э. мы встречаем сообщения о сдачи в аренду пахотной земли мелким колонам. Это сообщение мы встречаем в недошедшем до нас агрономическом труде Сазерны. Специфика этого источника состоит в том, что он дошел до нас только во фрагментах и упоминаниях других римских агрономов преимущественно I в. н.э. Но его отрывки при всей их скудости, проливают достаточно света на сельскохозяйственные отношения, существовавшие в долине реки По в конце II в. – начале I в. до н.э. В связи с историей происхождения колонатных отношений, необходимо сказать несколько слов о самом Сазерне и его трактате. Древность, как уже было отмечено, оставила о Сазерне мало свидетельств и биографию его восстановить практически невозможно. Варрон случайно упоминает, что ему принадлежало имение в долине реки По. Сазерна не принадлежал к римской знати и не известно, чтобы он занимал крупные государственные должности. По мнению В.И. Кузищина: «Сазерна относился к более широкой прослойке римских рабовладельцев, был типичным представителем крупного землевладения». М.Е. Сергеенко считала, что Сазерна был представителем старинного, богатого и влиятельного этрусского рода, который был связан с городом Гостилией, лежавшим на левом берегу По к юго-востоку от Вероны, куда предки Сазерны переселились в начале II в. до н.э. Е. Колендо считал, что предки Сазерны жили в Цизальпинской Галлии с V в. до нашей эры. И выдвинул предположение о возможности того, что потомки автора или авторов трактата входили в окружение Цезаря и Октавиана.
Трактат Сазерны о сельском хозяйстве привлекал к себе большое внимание со стороны отечественных и западных ученых. Отец и сын Сазерны написали агрономический трактат, который большинство исследователей датирует концом II – началом I вв. до н.э. (Е. Колендо предлагает датировать его между 146 и 57 гг. до н.э. ). Характеристику не дошедшего до нас трактата дают Варрон (De r.r., I,16,5; 2,25-28) и Колумелла (I,1,4-5,12; 7,4; II,13,1; III,3,2; 12,5; 17,3-4; IV,11,1), они сохранили несколько небольших отрывков (всего 17), чаще всего в пересказе, нежели в дословном цитировании. М.Е. Сергеенко причисляла Сазерну к «старозаветным» писателям «вроде Катона, которые писали, имея в виду главным образом собственные имения, делали свои заметки, прежде всего для себя и для своих близких…». Соглашаясь, в этом мнении с М.Е. Сергеенко отметим важность именно этого сообщения: перед нами совершенно уникальное свидетельство о развитии колонатных отношений в римской республике, которое отражает, по-видимому, реальное положение дел на рубеже II-I вв. до нашей эры.
Колумелла, говоря в своем трактате о рабочей силе в имении, когда заходит речь о выгодах и невыгодах сдачи земли в аренду колонам, приводит по этому поводу высказывание Сазерны (Col.,.I,7,2-4): «По моему мнению, - говорит Колумелла, - частая передача аренды – дело плохое, но еще хуже арендатор (coloni, id est conductores) из города, который предпочитает обрабатывать землю с помощью рабов, а не своими руками. Сазерна говорит, что такой человек платит обычно вместо денег тяжбой, поэтому следует стараться удержать у себя на все время оседлых колонов (coloni indigene) и тех же сельских уроженцев (rustici)». Интересно, что Сазерна высказывает мысль о выгодности прикрепления к земле одних и тех же арендаторов из мелких крестьян. При крупной аренде, по-видимому, существовала опасность отторжения земли крупным арендатором имения в свою пользу. И уже Сазерна говорит, что «следует приложить старание» для удержания мелких арендаторов на земле на более долгий срок и, по-видимому, ему это удавалось. С другой стороны малая величина земельных наделов и значительный прирост населения , выдвигали необходимость для обезземелеленного крестьянства искать средства к существованию. Таким средством в свою очередь и оказывается земельная аренда, о которой Сазерна говорит как о чем-то само собою разумеющемся. То, что крупный землевладелец старается обеспечить арендаторам такие условия, чтобы они как можно дольше оставались у него, по мнению М.Е. Сергеенко, свидетельствует о том, «что у арендатора была большая свобода выбора, то есть, существовало много крупных поместий, где можно было арендовать кусок земли и осесть, говоря современным языком, в качестве фермера». В период начала и роста кризиса республики в Риме долгосрочная аренда была выгодна, как мелким безземельным крестьянам, так и владельцам земельных участков. И первые, и вторые получали стабильный доход, причем, крестьяне к тому же поучали от владельцев земли защиту от нестабильного экономического положения. Говоря о хозяйстве Сазерны, мы считаем, необходимым отметить, что наряду с мелкими колонами-арендаторами в имении трудились рабы, принадлежавшие самому хозяину. Таким образом, уже во второй половине II в. до н.э. – начале I в. до н.э. в Цизальпинской Галлии, а возможно и в средней Италии, существовала мелкая аренда. Причем владельцы земли пытались (пока еще законными методами) удерживать колонов на своей земле. И по возможности на более долгое время.
В первой трети I в. до н.э. происходят решительные изменения в аграрных отношениях Италии, которые были вызваны, как внешнеполитическими причинами (непрерывные войны вне Италии и вследствие этого разорение мелких земледельцев), так и внутриполитическими – войной Мария и Суллы, сулланскими проскрипциями. Приближенные Суллы, покупая земли, подвергшихся проскрипциям, по дешевке, составили себе огромные имения. Примеры таких имений это владения Домиция Агенобарба, Красса, Помпея, которые набирали отряды из сидевших на их землях колонов и клиентов (Caes., B.C., I,34; 56; Plut. Crass., 6; Pomp., 6). А уже к середине I в. до н.э. наметилось расслоение римско-италийского крестьянства: появились «крепкие хозяйства» из ветеранов, свободных граждан и вольноотпущенников; крестьяне – члены сельских общин, какая-то часть из них была наследственными клиентами знатных семей; и крестьяне по каким-то причинам лишившиеся своих наделов и ставшие арендаторами ager publicus или частных лиц. Численность последней группы крестьян выросла особенно после гражданской и союзнической войн.
Говоря о колонате эпохи гражданских войн наше внимание, привлекает два небольших известия Саллюстия и Цезаря об участии колонов в боевых действиях. Первое по времени упоминание колонов эпохи гражданских войн принадлежит Саллюстию (Cat., 59,1-6). Описывая битву между войсками сената и отрядами Катилины и Манлия, Саллюстий говорит, что Катилина разместив свои части среди которых были ветераны и рядовые войны, сам с отпущенниками и колонами встал около орла, бывшего некогда у Мария. Подобное же сообщение содержится в «Гражданской войне» Цезаря. Домиций Агенобарб собрав семь кораблей, посадил на них своих рабов, отпущенников и колонов (I,34). Тот же Домиций Агенобарб под Илердой также посадил на корабли своих колонов (I,56). Е.М. Штаерман отмечает, что колоны сидевшие на землях Домиция Агенобарба были и его клиентами, которые составили по его приказу военный отряд, «что, очевидно, не обязаны были делать колоны, по договору арендовавшие землю». Ещё одним примером службы колонов в войсках своего арендодателя является сообщение Цезаря (B.c. III,4) о том, что в коннице Помпея был отряд в 200 человек составленный из рабов и колонов.
К этому же времени относится и одно интересное сообщение Марка Туллия Цицерона, который так же сам был владетелем нескольких поместий. В своем трактате «Об обязанностях» Цицерон, говоря, о том, что Катон Младший, заботясь о взимании дани, во многом отказывал союзникам (Cic. de Off., III,22,88), роняет фразу, которая очень интересна для понимания колоната республиканского времени. Цицерон поясняет, что с союзниками Катон Младший обращался «как мы обыкновенно обращаемся со своими колонами (перевод В.О. Горенштейна)». Несомненно, что под колонами Цицерон имеет в виду свободных арендаторов, но в то же время он отмечает, что обычное отношение с колонами строится не на равных правах, а на доминировании землевладельца над арендаторами. Это еще раз может быть хорошей иллюстрацией наряду со свидетельствами Саллюстия и Цезаря о положении колонов во времена республики, особенно в I в. до новой эры. К сказанному выше хочется указать на мнение В.И. Кузищина, что в отдаленных (арпинских) поместьях Цицерона: «по примеру других отдаленных владений, например горациева в Сабинах, некоторая часть земель сдавалась в аренду колонам…». Но, по-видимому, все-таки в имениях Цицерона преобладал рабский труд.
Сведения об использовании труда колонов и об их положении можно так же почерпнуть из сообщений римских юристов республиканского времени. В основном высказывания юристов времени поздней республики и ранней империи дошли до нас в «Дигестах», составленных во времена императора Юстиниана. Для периода республики не менее важны сообщения юристов времени Августа, так как они передают установления и правовые нормы, сложившиеся в республиканское время. О колонах и о юридических казусах, связанных с этой категорией населения Римской республики упоминали юристы первой половины I в. до н.э. Квинт Муций Сцевола Понтифик, который был консулом в 95 г. до н.э. (Dig., 41,2,25,1), Сервий Сульпиций Руф консул 51 г. до н.э. (Dig., 19,1,13,30; 19,2,15,2; 19,2,35). Юристы раннего принципата передавали нормы, которые сложились уже в середине и второй половине I в. до нашей эры. Среди таких юристов времени Августа, которые говорят о колонах можно отметить Альфена Вера (Dig., 19,2,29; 19,2,30,4), Элия Туберона (Dig., 19,1,13,30), Марка Лабеона, который является одним из главных источников республиканского и раннего императорского времени для составления «Дигест». В «Дигестах» содержится девять высказываний Лабеона о колонах. Так же следует упомянуть среди юристов времени Августа, высказывания, которых были сохранены в «Дигестах», Фабия Мелу (Dig., 33,4,1,15), современника Лабеона и Вителлия (Dig., 32,78,3). Все вышеперечисленные юристы, как республиканского времени, так и времени раннего принципата под колоном подразумевают свободного арендатора по договору locatio-conductio. Причем можно отметить, что юристы этого времени (во всяком случае, в тех местах, которые сохранились в «Дигестах») разбирают лишь частные случаи этих договоров и не делают попыток обобщения. То есть сам договор locatio-conductio не был объектом изучения римских юристов этого времени, а лишь только те случаи, которые выходили за рамки обычного права и не могли быть регулируемы арендным договором или обычаем (надо сказать, что такое отношение было свойственно всей римской юридической практике). Рассматривая высказывания юристов, мы можем отметить, что колоны находятся в равных правах с землевладельцами. Но если мы вспомним высказывания Цицерона, примеры отношения колонов и землевладельца у Цезаря и Саллюстия, то станет видно, что высказывания юристов охватывают лишь узкую сферу отношений между колоном и владельцем земли.
Давая итоговую характеристику развития колонатных отношений в республиканское время, отметим, что развитие социальных и экономических структур древнего Рима шло неоднозначным и своеобразным путем. Причем иногда это развитие совпадало с развитием всего античного мира в целом, а иногда имело свои, свойственные только римскому общественному строю особенности (а некоторые особенности развития римских социально-экономических структур можно назвать и общеевропейскими). Римский социальный и экономический строй несколько раз за всю римскую историю претерпевал существенные изменения. Мы можем отметить несколько таких поворотных моментов уже в ранней истории римского государства и истории республиканского Рима. Эти изменения в структуре римского общества и в римской экономике непосредственно связаны с историей происхождения и развитием аренды и земельной зависимости в римском государстве. Таким моментом в римской истории, несомненно, явилось свержение царской власти в Риме. Вслед за этим событием последовало усиление влияния патрициев в римской общине и превращения Рима в аристократическое государство. Особенно усиление экономической роли патрициев произошло тогда, когда viri fortes – получили значительные наделы из общественного фонда (Serv. Aen., IX,272), где работали зависимые клиенты, и должники. А если учитывать неоднократно отмеченную нами связь арендного договора и возникновения кабального рабства и земельной зависимости в раннем Риме, то можно предположить, что на полях римской земельной аристократии работали и арендаторы, которые впоследствии могли стать должниками, а потом и зависимыми земледельцами. Предпосылки появления зависимых земледельцев отмечаются, не только в ранний республиканский и царский периоды, но и легендарные времена. Так землю легендарного царя Латина возделывали аврунки и рутулы, которые то ли платили за свои наделы подати, то ли обязанные царю отработками (Serv. Aen., XI,318). Очень интересный случай передает Дионисий: в побежденный римлянами город Анций было поселено небольшое число колонистов, которые попытались превратить жителей Анция в подобие илотов, что привело к восстанию последних (Dionys., IX,60,2).
Важным этапом для развития римского общества и римской экономики стала борьба плебеев с патрициями за равные права. Результатом этой борьбы, которая началась в конце VI и продолжалась на протяжении V-IV вв. до н.э. стали существенные изменения в социально-экономической структуре римского государства. Важнейшим из них стало введение земельного максимума законами Лициния – Секстия, что надолго ограничило рост крупного землевладения viri fortes. А ограничение долговой кабалы и наделение клиентов земельными участками привело к тому, что возможность их эксплуатации и эксплуатации должников и безземельных арендаторов значительно снизилась. Победы плебса привели к порабощению иноплеменников, и избавили членов римской общины от долгового рабства. Теперь разорившийся арендатор отвечал за долги не своей свободой, а своим имуществом. Таким образом, на некоторое время мелкие арендаторы (coloni) освободились от власти владельца земли. Это так же связано с тем, что в III – первой половине II вв. до н.э. получает широкое распространение среднее рабовладельческое хозяйство, где основным являлся труд рабов из иноплеменников. Крупная собственность и связанные с ней арендные отношения, основанные на зависимости арендаторов и превращении этих арендаторов в кабальных, на некоторое время теряют свое значение.
Но уже в средине и второй половине II в. до н.э. с развитием крупной собственности и концентрации земельных владений в одних руках , в хозяйственной деятельности владельцев этой крупной собственности проявляется тенденция к прикреплению мелких крестьян-арендаторов к своему имению. Это ясно видно из дошедших до нас высказываний Сазерны, которые были рассмотрены выше. По-видимому, в это же время колоны в крупных имениях, особенно, которые находились в основном в Северной Италии и Этрурии, сливаются с клиентами. Результат этого процесса мы можем видеть уже в эпоху Гражданских войн конца Республики. Красочные свидетельства дают нам Цезарь и Саллюстий. Римская знать, которая имела владения в разных частях Италии , использовала на своих полях не только труд рабов, но и клиентов, и колонов (которые сливались с клиентами) и должников. В юридической литературе колоны оставались равноправными гражданами, и их свобода не была ограничена. Но здесь надо указать на специфику римских юридических источников – они разбирали лишь более или менее частные случаи, сложившиеся в практике, основные же отношения по арендным договорам locatio-conductio между землевладельцем и колоном регулировались римским обычным правом (то есть правовыми нормами, которые сложились в силу обычая). А в глазах римского общества, человек и даже гражданин лишенный земельного надела и зарабатывающий средства к существованию наемным трудом, либо работающий на чужой земле имел низкий социальный статус и находился в зависимости от владельца этой земли.
Развитие колоната в республиканскую эпоху происходило сложным путем, и вместе со всей структурой римской общины подвергалось существенным изменениям. Мелкие арендаторы ранней Республики были связаны с крупными земельными владениями и постепенно попадали в долговое рабство, но изменения, произошедшие в римской общине после победы плебса, остановили или, во всяком случае, затормозили этот процесс. Но тенденция закрепления мелких арендаторов на земле крупного собственника прослеживается уже с началом кризиса Римской республики (Сазерна 130-е – 90-е годы до н.э.), и нам не кажется это случайным. Именно во время крупных социальных потрясений мелким арендаторам и безземельным или малоземельным крестьянам понадобилась защита более крупных собственников. Крупные земельные собственники в свою очередь нуждались в надежной рабочей силе и применяли в своих хозяйствах кроме труда ненадежных рабов (отметим, что именно в эти годы происходят самые крупные в римской истории восстания рабов), сдачу в аренду земли мелким арендаторам. И мы видим, насколько колоны конца Республики связаны с владельцами земельной собственности, когда они не только выплачивают положенные суммы за пользования участком, но и участвуют в военных предприятиях своих патронов. И мы можем с уверенностью говорить о том, что тенденция к прикреплению колонов к земле, особенно в крупных имениях существовала на протяжении всей римской истории и была прервана только победой плебса, развитием среднего рабовладельческого хозяйства и, по-видимому, войной с Ганнибалом.

Примечания:

1.Дворецкий И.Х. Латинско-русский словарь. М., 2000. С. 158-159
2.Сергеев В.С. Очерки по истории древнего Рима. М., 1936. С. 589-606.
3.Полную подборку источников в которых употребляется термин «колон» и другие производные от него термины см.: Johne K.-P., Kohn J., Weber V. Die 4.Kolonen in Italien und westlichen Provinzen des Romischen Reiches. B., 1983.
5.Коптев А.В. От прав гражданства к праву колоната в Поздней Римской империи. Вологда, 1995. С. 8; См. также: Crawford D.J. Imperial estates // Studies in 6.Roman Property / Ed. by M. Finley. Cambridge, 1976. P. 46-47.
7.Коптев А.В. От прав гражданства к праву колоната… С. 8
8.Кофанов Л.Л. Обязательное право в архаическом Риме (VI-IV вв. до н.э.). М., 1994. С. 63,90.
9.Кофанов Л.Л. Обязательное право… С. 93-94.
10.Нечай Ф.М. Образование римского государства. Минск, 1972. С. 167 сл.
11.Кофанов Л.Л. Обязательное право… С. 63, 95-96; О существовании аренды земли и колоната в раннем Риме см.: Штаерман Е.М. Расцвет рабовладельческих отношений в римской республике. М., 1964. С. 70-73; Она же: Древней Рим: проблемы экономического развития. М., 1978. С., 110.
12.Там же. С. 97-101.
13.Нужно отметить, что Катон в этой форме договора арендатора обозначает термином «emptor», термин «colonus» Катоном употребляется в качестве обозначения земледельца. Так же о трудности для римских классических юристов определить отличие между куплей-продажей (emptio-venditio) и арендным соглашением (locatio-conductio) мы уже говорили выше.
14.Кофанов Л.Л. Обязательное право… С. 102-105. О связи жестокой кабальной аренды с долговым рабством см. так же: Зельин К.К. Борьба политических группировок в Аттике в VI до н.э. М., 1964. С. 218-243.
15.Кофанов Л.Л. Обязательное право… С. 104.
16.Штаерман Е.М. История крестьянства в древнем Риме. М., 1996. С. 36.
17.Там же. С. 51-52.
18.Фюстель де Куланж Н.Д. Римский колонат. СПб., 1908 С. 9.
19.Ковалев С.И. История Рима. 3-е изд./ под ред. Э.Д. Фролова. Л., 2003. С. с 125-129.
20.О законах Лициния –Секстия и их значении для римского государства см.: Заборовский Я.Ю. Очерки по истории аграрных отношений в римской республике. Львов, 1985. С. 76-91.
21.См.: Штаерман Е.М. Расцвет рабовладельческих отношений… С. 36 и слл.
22.Штаерман Е.М. История крестьянства… С. 50,57-58.
23.См.: Фюстель де Куланж Н.Д. Римский колонат… С. 7-9.
24.Там же.
25. Ельницкий Л.А. Возникновение и развитие рабства в Риме в VIII-III вв. до н.э. М., 1964. С. 134.
26.Сергеенко М.Е. 1) Сазерна и его фрагменты// ВДИ, 1946, № 3. С. 70-80; 2) Очерки по сельскому хозяйству древней Италии. М.;Л., 1958. С. 162; Кузищин 27.В.И. Генезис рабовладельческих латифундий в Италии. М, 1976. С. 63.
28.Кузищин В.И. Генезис рабовладельческих латифундий… С. 63-64.
29.Сергеенко М.Е.1) Сазерна и его фрагменты… С. 75-77; 2) Из истории сельского хозяйства древней Италии// ВДИ, 1953, № 3; 3) Очерки… С. 162.
30.Kolendo E. Le traite d agronomic des Saserna. Warszawa, 1973. pp. 17-18. Е. Колендо указывает на то, что в «Африканской войне» продолжателя Цезаря (IX,1; X,1; XXIX,2; LVII,1-2) упоминаются братья Гай и Публий Сазерны (46 г. до н.э.) причем последний командовал легионом.
31.Кузищин В.И. Генезис рабовладельческих латифундий…; Сергеенко М.Е. Очерки… С. 161-173; Kolendo E. Le traite d agronomic des Saserna…; White K.D. Roman agricultural writers: Varro and his Predecessors// Aufstieg und Niedergand der Romischen Welt. Teil I, Bd. 4. B.; NY, 1976. SS. 459-460.
32.Kolendo E. Le traite d agronomic des Saserna… pp. 12-14.
33.Сергеенко М.Е. Очерки… С. 162 слл.
34.О трансформации этого термина см.: Коптев А.В. От прав гражданства к праву колоната… С. 8-9, прим. 32. Отметим и то, что этот термин употребляется самим Колумеллой, когда он передает слова сенатора Волюзия, и мы не можем точно сказать, какой термин использовал Сазерна в отношении колонов уроженцев имения.
35.Там же. С. 164-166.
36.См.: Ростовцев М.И. Общество и хозяйство в Римской империи/ Пер. с нем. И.П. Стребловой, под ред. А.Я. Тыжова. Т. I. СПб., 2000. С. 38-39. М.И. Ростовцев говорит о распространении, после победы над Ганнибалом, мелкой земельной аренды (колоната) не только в Цизальпинской Галлии и Этрурии, но и в Средней Италии. См. также: Rostowzew M. Studien zur Geschichte des romischen Kolonates. Lpz.; B., 1910. S. 76.
37.Сергеенко М.Е. Очерки… С. 166.
38.Там же. С. 166-168; Кузищин В.И. Генезис рабовладельческих латифундий… С. 65.
39.Rostowzew M. Studien zur Geschichte des romischen Kolonates.
40.Штаерман Е.М. История крестьянства… С. 78. Е.М. Штаерман отмечает, что в это время происходит изменение статуса клиентов и слияния их с колонами. С. 141.
41.Там же.
42.Кузищин В.И. Генезис рабовладельческих латифундий… С. 81.
43.Кузищин В.И. Римское рабовладельческое поместье во II в. до н.э. – I в. н.э. М., 1973. С. 151-179.
44.См.: Johne K.-P., Kohn J., Weber V. Die Kolonen in Italien und westlichen Provinzen des Romischen Reiches. B., 1983. S. 167,244-257.
45.Ibid. S. 167,208f,227,230-232,244; См. так же Бартошек М. Римское право… С. 343.
46.Ibid. S. 191,206,217-219,225,239,245.
47.На внеюридический статус колонов указывал П. Коллине: Le colonat dans lempire romain// Recueils de la Societe J. Bodin. Vol. 2. Bruxelles, 1959. P. 85-128.
48.Сергеенко М.Е. Очерки… С. 161-173; Кузищин В.И. Генезис рабовладельческих латифундий… С. 62-73.
49.О концентрации собственности в руках римской знати во времена Республики см.: Кузищин В.И. 1) Генезис рабовладельческих латифундий…; 2) Римское рабовладельческое поместье. Еще Е.М. Штаерман указывала, что с глубокой древности на землях крупных собственников «сидело много наследственных колонов или клиентов не всегда различавшихся, а так же прекаристов, поскольку прекарий и колонат восходили к глубокой древности». 50.См.: Древний Рим… С. 110.
51.О должниках конца Республики см.: Штаерман Е.М. Расцвет рабовладельческих отношений… С. 55.
52.Фюстель де Куланж Н.Д. Аллод и сельское поместье… С. 73; Делищева И.Ф. Категория свободных qui bona fide serviunt // ВДИ, 1978, № 3. С. 43 и сл.