О научной конференции
«Интеллектуальная элита античного мира»
(6-11. XI. 1995)
Долгое время проблемы истории интеллектуальной жизни и элитарной культуры
в целом, вследствие господства в общественных науках надиндивидуально-детерминистских
теорий, как «не-су-щест-вен-ные» и являющиеся будто бы лишь своеобразным украшением
«серьезной» истории, занятой изучением глобальных массовидных структур как
объективной, так и субъективной ориентации, находились на периферии исторических
исследований. Таким положением дел история была «обязана» не только господствовавшей
у нас марксистской идеологии, но и очень популярным в западной историографии
структурно-функциональным подходам, а также значительному влиянию на всю историческую
науку Школы «Анналов», которая, несмотря на провозглашаемый ею «антропологизм»,
своим ярко выраженным предпочтением коллективного индивидуальному, изучения
массовой, «народной» культуры изучению культуры элитарной, зачастую попросту
ставила на место абсолютизируемого марксизмом экономического детерминизма
абсолютизированные ментальные стереотипы, задающие не менее жесткие рамки
человеческому поведению и творческому самовыражению. Конкретный же человек
в течение весьма длительного периода времени интересовал историков не как
личность, а, в лучшем случае, как тип личности, как носитель определяемых
средой социальных и иных качеств или как безличный «рупор эпохи». Не стало
исключением и отечественное антиковедение с безраздельным доминированием в
нем, начиная с 20-х годов нашего столетия, политической и социально-экономической
тематики. Тем более приятно отметить тот факт, что в последние годы проблемы
интеллектуальной жизни и элитарной культуры вновь возвращают себе внимание
историков, в том числе и античников, ярким свидетельством чего является и
нынешняя конференция.
Важнейшей задачей исследований в области элитарной культуры должна стать сегодня,
на наш взгляд, ликвидация прогрессировавшего со второй четверти XX века значительного
отставания данного направления от других «отраслей» исторического знания в
методологическом плане. Важным является не только демонстрация связи интеллектуального
творчества с явлениями социального, экономического или ментального порядка,
и того, что «история идей» не есть некая изолированная «вещь в себе», но и
исследование механизмов взаимовлияния личностного и социального, отрефлексированного
индивидуального и «коллективного бессознательного», которое отнюдь не сводится
к часто предлагаемой упрощенной векторной детерминации первого вторым, особенно
если учесть, что сами культурные, поведенческие и иные модели, определяющие
социальную структуру и духовный облик общества, возникают или, во всяком случае,
оформляются именно в среде его интеллектуальной элиты. Таким образом, необходима
выработка научных методов изучения форм и путей влияния на динамику исторического
процесса собственно личностного фактора, находящегося в диалектическом единстве
с социально-экономическими и ментальными структурами, но обладающего самостоятельной
ролью и значимостью. Попытки такого рода сегодня активно предпринимаются в
рамках методологии все той же Школы «Анналов», обновляемых интерналистских
и экстерналистских концепций, путем междисциплинарных исследований историками
различных «специализаций». К сожалению, нужно отметить, что антиковеды пока
еще не внесли весомого вклада в решение указанных задач, за редким исключением
продолжая изучение интеллектуальной жизни античного общества с позиций сложившейся
еще на рубеже XIX-XX веков «истории идей». Однако можно с уверенностью сказать,
что сам факт проведения нынешней конференции, широко представляющей не только
все многообразие конкретно-исторических проблем, существующих в истории интеллектуальной
культуры античности, но и многообразие подходов к их рассмотрению, станет
дополнительным толчком к пробуждению широкого научного интереса к данной теме,
без сомнения стимулируя также и ее теоретическое осмысление.
Ю.С. Довженко