Наша группа ВКОНТАКТЕ - Наш твиттер Follow antikoved on Twitter
292

КОМЕДИИ ТЕРЕНЦИЯ

Одним из продолжателей направления Энния был комедиограф Публий Теренций (около 190—159 гг. до н. э.). Он был привезен в Рим из Карфагена сенатором Теренцием Луканом и впоследствии отпущен на волю. Образование Теренций получил в Риме и здесь же познакомился с новоаттической комедией, на сюжеты которой, как и Плавт, стал писать свои пьесы. Римские биографы сообщают, что в 160 г. поэт отправился в Грецию, чтобы разыскать там комедии, еще неизвестные в Риме, но по дороге погиб во время кораблекрушения, а, может быть, и от болезни. За свою короткую жизнь Теренций написал всего 6 комедий.
В отличие от Плавта, этот комедиограф проявлял особый интерес к творчеству Менандра (4 комедии восходят к Менандру). Он не только черпал сюжеты в комедиях этого прославленного эллинистического драматурга, но и стремился воссоздать тонкость менандровских характеров и гуманную направленность его пьес. Теренций следовал в этом отношении за Эннием, требовавшим от поэтов максимального приближения к мастерству греков. Однако римские комедиографы, сторонники плавтовского направления, встретили пьесы Теренция «в штыки». Прологи свидетельствуют о том, что вокруг его паллиаты велась ожесточенная литературная борьба.
Теренция подозревали в том, что пьесы ему составляют его высокопоставленные друзья, крупные политические фигуры того времени — Лелий и Сципион Эмилиан. Действительно, комедии Теренция отражали в какой-то мере идеалы и вкусы римских нобилей, группировавшихся вокруг Сципиона.
В 60-х годах II в. до н. э. эта политическая группировка играла видную роль в жизни Рима. Ее члены выступали против дальнейшей римской агрессии, на которой настаивали торгово-ростовщические слои; они стремились к примирению враждовавших между собою социальных групп, опираясь на учения греческих философов и историков, живших в Риме, Панетия и Полибия, выдвинувших теорию об «идеальном строе» римского государства, якобы совмещающем в себе олигархию, демократию и монархию.
Правда, гуманизм и увлечение греческой культурой не выходило у этой группы за рамки простого «прекраснодушия», и когда дело доходило до реальной помощи разоряющимся мелким

293

землевладельцам, то сторонники Эмилиана, не колеблясь, поддерживали крупных собственников. Однако некоторые выдвинутые ими идеи и самый образ жизни, которого они придерживались, оказали большое воздействие на дальнейшее развитие римской культуры и литературы.
После победы над последним македонским царем Персеем отец Сципиона Эмилиана полководец Эмилий Павел привез в Рим богатую библиотеку македонских царей, содержавшую большое количество произведений классической греческой литературы.
Произведения Ксенофонта, Платона и Аристотеля стали в это время настольными книгами многих юношей из среды нобилитета, будущих полководцев и политических деятелей.
Если в предшествующий период главным делом для настоящего гражданина считалась государственная деятельность, то теперь все большее значение в жизни римлян начинают приобретать занятия в часы досуга, которые посвящаются литературе, философии и беседам с образованными друзьями. На загородных виллах нобилей, в специальных залах, напоминавших парадные помещения восточноэллинистических домов, в залах, украшенных колоннами и произведениями греческой скульптуры, собираются поклонники эллинской культуры, ценители литературы, коллекционирующие произведения греческого искусства.
В то время как в Греции диспуты на философские темы велись публично на площадях и в портиках, в Риме, где форум предназначался для официальных, судебных и государственных дел, «делами культуры» занимались в частном порядке, в своем доме, в общении с друзьями и образованными вольноотпущенниками.
Творчество Теренция и явилось своеобразным отражением идей такого кружка образованных нобилей, идей весьма симптоматичных для нового поколения нобилитета, деятельность которого развертывается в то время, когда в Рим начинают стекаться богатства и произведения искусства со всего Средиземноморья.
Традиционная римская мораль — «нравы предков», на сохранении которых настаивал Катон, — подвергается теперь пересмотру, а образ жизни греков, столь иронически изображавшийся Плавтом, кажется многим теперь достойным подражания.
Конечно, широкие массы римского плебса и италийского крестьянства стоят в стороне от этих увлечений римской верхушки. Комедии Плавта и идеалы Катона сохраняют для них всю свою притягательную силу, поэтому пьесы Теренция не пользуются у них успехом.
Сам комедиограф рассказывает в прологе к «Свекрови», что зрители дважды срывали представление, покидая театр для того, чтобы посмотреть на канатных плясунов и на игры гладиаторов. Хотя комедии Теренция и предназначались для немногих, но его достижения в обрисовке характеров весьма значительны и не прошли бесследно в истории литературы.

294

В то время как Плавт стремился развлечь зрителей своими буффонными пьесами, с музыкой, танцами, акробатикой, пением и занимательной интригой, Теренций хочет донести до своей образованной аудитории тонкость менандровских характеров и изящество языка новоаттической комедии. В его пьесах нет ни грубых острот, ни площадных выражений, ни буффонады, свойственных Плавту. Кантики он часто использует для оттенения градаций в настроениях героев, контаминацию применяет, чтобы обогатить характеры действующих лиц новыми штрихами, а не для того, чтобы сделать более занимательной интригу, как это делал Плавт. В пьесах мало комических элементов. Они принадлежат к жанру «трогательных драм», к тому жанру, который в литературе нового времени получил название «слезной комедии».
Прологи у Теренция не служат, как обычно в античном театре, экспозиционным целям. В античных пьесах принято было сразу же рассказывать зрителям содержание драмы. Зритель должен был знать о происходящем больше, чем сами действующие лица, чтобы следить за ошибками и ложными шагами героев. Теренций отказывается от этого приема. Центральный интерес представляет для него не интрига, а характеры действующих лиц, мотивы их поведения, обусловливающие ход действия пьесы.
Сюжеты Теренций, как Плавт, черпает в новоаттической комедии. В его паллиатах, как всегда, выступают влюбленные юноши, гетеры и свободные девушки, строгие и добрые отцы, услужливые рабы, сводники, служанки, хвастливые воины и параситы, но, как и Менандр, поэт стремится внести в эти образы индивидуальные особенности. В человеке Теренций стремится показать прежде всего благородные высокие черты. Если Менандр восклицал: «О как прекрасен человек, когда он действительно человек!», то римский комедиограф утверждал устами одного из своих героев: «Я человек, и ничто человеческое мне не чуждо!», подчеркивая тем самым мысль о том, что человек является не только членом общества, но и личностью, обладающей своим особым внутренним миром.
Одним из центральных персонажей его комедий является юноша, находящийся во власти своих пылких чувств, выбирающий для себя линию поведения и размышляющий над тем, по какой дороге он должен идти. Проблема воспитания оказывается одной из самых жгучих для поэта проблем. Такой она была, несомненно, и для того кружка римских нобилей, члены которого в юности производили переоценку старых ценностей и выбирали для себя новые пути.
Уже в самой ранней из комедий—«Девушка с Андроса» — выступает молодой человек Памфил, который «сошелся характером» с гетерой Гликерией и, несмотря на все временные недоразумения, хочет жениться на ней и выполнить обещание, данное ее умершей сестре. Отец, подыскавший ему другую невесту, много рассуждает о мягком и покладистом нраве сына и надеется, что

295

тот подчинится в конце концов воле отца. Однако благоприятное стечение обстоятельств помогает планам юноши — его возлюбленная оказывается дочерью того человека, чью старшую сестру сватают за него. В центре внимания Теренция в этой комедии находится Памфил. Автор показывает, как благородные чувства в душе юноши постепенно крепнут и природная мягкость характера уступает место решительности.
В «Самоистязателе» отец мучает себя непосильным трудом, в наказание за суровость по отношению к сыну, которому он запретил жениться на бедной девушке и заставил отправиться воевать в Малую Азию. Сосед, с которым он делится своим горем, замечает, что характер его сына не лишен твердости и что недоразумения возникли между отцом и сыном из-за того, что оба они мало знали друг друга. Характеры же людей, как утверждает один из героев комедии, различны: «что ни человек, то свое мнение, свой особый нрав». В конечном счете, по мнению Теренция, все люди хотят хорошего, и человек по природе своей благороден, поэтому судить людей нужно с доброжелательностью и терпимостью.
Даже свекровь, в противоположность давней традиции «злой свекрови», оказывается в его комедии «Свекровь» доброй и благородной.
Недавно поженившиеся Памфил и Филумена вынуждены расстаться на некоторое время. Памфил уезжает по делам, а у молодой женщины раньше времени рождается ребенок. Вернувшийся муж неожиданно застает роды, происходящие в доме родителей жены, к которым она вернулась, якобы не поладив со своей свекровью. Памфил, подозревая жену в измене, не хочет больше иметь с ней дела и сближается вновь со своей старой подружкой, гетерой Вакхидой. Связанный обещанием, он не выдает тайны своей супруги и делает вид, что сердит на нее за то, что она не оказывает должного почтения его матери. Мать же, узнав об этом, готова уехать в деревню, только бы молодые были счастливы. Оба отца также стремятся всячески уладить конфликт. Этого же добивается и гетера Вакхида, которой удается установить, что кольцо, которое носит Филумена, было дано ей Памфилом, совершившим насилие над ней до ее замужества, во время праздника, когда он был пьян. Комедия кончается всеобщим благополучием, ребенок обретает отца, и все герои, не исключая и гетеры, оказываются добрыми и благородными.
В комедии «Евнух» соединены две пьесы Менандра — «Евнух» и «Льстец», однако контаминация сделана так искусно, что без указания самого Теренция было бы невозможно заметить ее.
Здесь рассказывается о том, как хвастливый воин Фрасон дарит гетере Фаиде, в которую он влюблен, привезенную по ее просьбе из Аттики в качестве служанки ее приемную сестру. В эту девушку влюбляется брат любящего Фаиду Федрия, который по совету раба Парменона переодевается в одежду евнуха, подаренного Фаиде, для того чтобы жить под одной кровлей с предметом

296

своей страсти. Оставшись наедине с девушкой, он совершает над ней насилие и спасается бегством. Однако его обман разоблачают, и гетера Фаида стыдит его за поступок, недостойный, с ее точки зрения, свободного человека. Только любовь может извинить в ее глазах юношу:

Ведь не совсем чужда я человечности,
И мне ль не знать, Херея, как сильна любовь?
(Пер. А. В. Артюшкова)

В то время как Плавт изображает любовь как полукомическое-полубезумное заблуждение, недостойное серьезного человека, Теренций впервые в истории римской литературы показывает, что любовь — это особое состояние души, и характеризует ее как высокое и благородное чувство. Благородство, как всегда в комедиях Теренция, торжествует победу и здесь. Находятся родители бедной служанки, и оказавшуюся свободнорожденной девушку выдают замуж за влюбленного в нее Херею.
Проблема воспитания занимает центральное место в «Братьях». Деревенский житель Демея отдает одного из своих сыновей на воспитание брату Микиону, живущему в городе. Просвещенный горожанин воспитывает юношу по новой методе: он снисходителен к его слабостям, всегда мягок, требует искренности и доверия. Однажды, придя в город, Демея узнает, что воспитанник Микиона похитил у сводника флейтистку. Возмущенный, он упрекает Микиона и требует наказания для сына. Однако Микион готов простить юноше его проступок, чем вызывает негодование Демеи. Бедная девушка, возлюбленная Эсхина, у которой рождается от него ребенок, услышав о похищении флейтистки, впадает в полное отчаяние. Однако постепенно выясняется, что Эсхин похитил флейтистку для своего брата Ктесифонта, воспитанного добродетельным Демеей. Раб Микиона, преданный своему хозяину, смеется над возмущенным Демеей. Еще не подозревая, что в этой истории замешан его сын Ктесифонт, Демея, слыша из уст раба притворные похвалы своему методу воспитания, радуется:

Похож на предков! Дай ему здоровья бог!
(Пер. А. В. Артюшкова)

Когда же истина выясняется, то Демея несколько неожиданно решает перестроиться, беря пример со своего брата. Он старается стать мягче и снисходительней, хотя и подтрунивает при этом над чрезмерным либерализмом Микиона. Он предлагает ему быть последовательным и облагодетельствовать мать бедной невесты Эсхина — добрую вдову, женившись на ней. После некоторого сопротивления Микион следует этому совету, и комедия кончается всеобщим весельем. Демея все же заявляет, что будет впредь удерживать всех от чрезмерной расточительности и неблагоразумия.
Теренций выбирает, таким образом, в вопросах воспитания некую среднюю линию между чрезмерной суровостью Демеи и до-

297

ходящей до излишеств уступчивостью Микиона. Так улаживается им конфликт между суровыми «нравами предков» и новой либеральной системой воспитания.
В целом комедии Теренция были рассчитаны на небольшой круг образованных зрителей, но поставленные в них проблемы, так же как и освещение отдельных вопросов (любовь, воспитание), получили в дальнейшем развитие и в области римской лирики (Катулл), и при формировании той системы нравственных ценностей, которую вырабатывают продолжатели идей «сципионовского кружка» (Цицерон и др.). Теренция считали в римской школе замечательным стилистом, благодаря чему до нас дошли римские комментарии к его комедиям, с ценными иллюстрациями, помогающими представить характер актерского исполнения паллиаты. Стилю Теренция подражают и переделывающие его комедии средневековые авторы (монахиня X в. Гротсвита). Большой интерес в новое время вызывала и драматургическая техника этого комедиографа. Лессинг в «Гамбургской драматургии» дал подробный разбор «Братьев», считая пьесу «образцовой». В XVIII в. теоретики жанра «слезной комедии» видели в Теренций своего талантливого предшественника.

Подготовлено по изданию:

Чистякова Н.А., Вулих Н.В.
История античной литературы. — 2-е изд. — М.: Высш. школа, 1971.
© Издательство «Высшая школа», 1971.



Rambler's Top100