Наша группа ВКОНТАКТЕ - Наш твиттер Follow antikoved on Twitter
155

Глава 7

РЕЛИГИЯ ГОРОДА

Общественные трапезы

Мы уже говорили, что главным обрядом домашнего культа была трапеза, которая называлась жертвоприношением. Есть пищу, приготовленную на алтаре, было, по всей видимости, первой формой, которую человек придал религиозному акту. Потребность установления общения с божеством удовлетворялась совместной трапезой,

156

на которую люди приглашали божество и где оно получало свою порцию пищи.
Главной церемонией культа города тоже была трапеза подобного рода; было принято, чтобы в честь богов-покровителей в ней принимали участие все граждане города. В Греции был широко распространен обычай общественных трапез; греки верили, что благосостояние города зависит от точного выполнения этого обычая.
В Одиссее дается описание одной из таких священных трапез.

Путники в Пилос, богато отстроенный город Нелея,
Прибыли. Резали черных быков там у моря пилосцы
Черноволосому богу, Земли Колебателю, в жертву.
Девять было разделов, пятьсот сидений на каждом,
Было по девять быков пред сидевшими в каждом разделе.
Потрох вкушали они, для бога же бедра сжигали 1.

Эта трапеза, называвшаяся трапезой богов, начиналась и заканчивалась возлияниями и молитвами. Древний обычай совместных трапез упоминается в самых древних афинских преданиях. Рассказывают, что Орест, убийца матери, прибыл в Афины в тот момент, когда весь город, собравшись вокруг царя, приступил к выполнению священнодействия.
Такие общественные трапезы были известны и в Спарте, но мысли, обычно высказываемые людьми по поводу этих трапез, далеки от истины. Предполагают, что спартанцы жили и ели только вместе, словно им ничего не было известно о частной жизни. Однако древние авторы сообщают нам, что спартанцы часто ели дома, в кругу семьи, а общественные трапезы проходили два раза в месяц, не считая праздников. Эти трапезы были такими же религиозными актами, как в Афинах, Аргосе и по всей Греции.
Кроме этих трапез, на которые собирались все граждане и которые устраивались только во время торжественных праздников, религия предписывала ежедневное совершение священной трапезы. С этой целью город выбирал нескольких человек, которые были обязаны совершать совместные трапезы в пританее в присутствии богов-покровителей и священного очага. Греки были убеждены, что если трапеза

1 Гомер. Одиссея. (Пер. В. Вересаева.)
157

будет прервана, даже на один день, то государство может потерять благоволение богов.
В Афинах люди, которые должны были участвовать в общественных трапезах, выбирались по жребию, и закон строго наказывал тех, кто отказывался выполнять возложенную на него обязанность. Плутарх с восторгом описывает «во всех отношениях прекрасный институт, совместные трапезы, для того чтобы граждане сходились обедать за общий стол и ели мясные и мучные кушанья, предписанные законом», от которых нельзя было уклониться или явиться сытым. Граждане, сидевшие за священным столом, назывались паразитами, это слово, впоследствии ставшее выражением презрения, вначале было священным. Во времена Демосфена паразитов уже не было, но пританы по-прежнему были обязаны вместе есть в пританее. Во всех городах были помещения для совместного приема пищи.
В том, как проходили эти совместные обеды, нетрудно увидеть религиозную церемонию. На голове у каждого участника был венок; согласно древнему обычаю при совершении торжественных религиозных актов все участники были в венках из цветов и листьев. «Чем больше ты украшен цветами, — говорили древние, — тем скорее понравишься богам, и если ты приносишь жертву без венка на голове, то боги отвернутся от тебя». И еще: «Венок — вестник счастливого предзнаменования, которое молитва посылает перед собою к богам». По этой же причине все участники трапезы были в белых одеждах; у древних белый цвет считался священным, поскольку нравился богам. Согласно Платону, «белый цвет подобает богам и вообще хорош, в том числе и для тканей»1.
Обед неизменно начинался с молитвы, возлияний и исполнения гимнов. В каждом городе устанавливались свои правила относительно видов кушаний и сортов вина, которые подавались на стол.
Отклониться хоть сколько-нибудь от обычаев предков, подать новое кушанье или изменить ритм священных гимнов считалось серьезным нарушением, за которое весь город отвечал перед богами. Религия определяла, даже какую посуду следует использовать для приготовления пищи и

1 Платон. О законах. Кн. XII. (Пер. А. Егунова.)
158

подачи ее к столу. В одном городе хлеб должен был подаваться на медных блюдах, в другом только на глиняных. Регламентировалась даже форма хлеба. Эти древние правила неукоснительно соблюдались, и священные трапезы всегда сохраняли свою первобытную простоту. Изменялось все: верования, нравы, социальный строй, но трапезы оставались неизменными, поскольку греки всегда строго соблюдали правила, установленные национальной религией.
Стоит добавить, что сотрапезники, выполнив требования религии относительно предписанной пищи, могли следом за этим приступить к обеду, состоявшему из более разнообразных и отвечающих их вкусам блюд. В Спарте так обычно и происходило.
Обычай общественных трапез был распространен и в Италии. Аристотель сообщает, что он существовал у таких народов, как энотры, оски и авзоны. Вергилий дважды упоминает об этом в «Энеиде». Царь Латин принимает послов Энея не в своем доме, а в храме, освященном религией предков, где происходят священные пиршества после заклания жертвы, где родоначальники вместе сидят за длинными столами. Далее, когда Эней приходит к Эвандру, то застает его за праздничным столом. Царь в окружении своего народа; все украшены венками из цветов, сидят за одним столом и поют хвалебный гимн богу города.
В Риме навсегда сохранили этот обычай. Имелось помещение, в котором представители курий совершали совместную трапезу. Сенат в определенные дни совершал общую трапезу в Капитолии. В большие праздники на улицах устанавливались столы для всего народа. Вначале этими трапезами распоряжались жрецы, а впоследствии эта обязанность была возложена на специальных жрецов, называвшихся эпулонами.
Эти древние обычаи дают представление о тесной связи, существовавшей между жителями города. Сообщество людей было религией, а символом этой религии — общественная трапеза.
Теперь остается только представить себе одно из маленьких древних обществ, где собрались все его члены, или, по крайней мере, главы семей, за одним столом, все в белых одеждах, с венками на голове. Они вместе совер-

159

тают возлияния, читают молитвы, поют гимны и едят пищу, приготовленную на алтаре; с ними их предки и боги-покровители. Этих людей связывает то, что сильнее интересов, договоров, привычек, — священное общение в присутствии богов.

Праздники и календарь

Во все времена и во всех обществах люди устраивали в честь богов праздники; устанавливались специальные дни, когда в душе должно было царить только религиозное чувство и человек не отвлекался на мысли о земных делах и заботах. Часть дней из тех, которые были отведены ему на жизнь, он посвящал богам.
Каждый город был основан с соблюдением обрядов, которые, по мнению древних, помогали убедить богов поселиться в городе. Для восстановления силы этих обрядов ежегодно проводились новые религиозные церемонии. Ежегодный праздник назывался днем рождения, и все граждане должны были принимать в нем участие.
Все, что было священным, давало повод для праздника. Существовал праздник, сопровождавшийся процессиями вокруг города и жертвоприношениями, амбурбалия (amburbalia) и праздник амбарвалия (ambarvalia) — религиозные процессии вокруг полей. В эти дни процессия граждан в белых одеждах, с венками на голове, с пением молитв обходила вокруг города или вокруг поля; во главе процессии шли жрецы, которые вели жертвенных животных. Церемония завершалась жертвоприношением.
Потом появился праздник основателя. Затем каждый герой города, каждая душа, которую люди призывали как бога-покровителя, требовала своего культа. Такие культы были у Ромула, Сервия Туллия и многих других, вплоть до кормилицы Ромула и матери Эвандра. В Афинах был праздник Кекропса, Эврисфея и Тесея, а также воспитателя Тесея, и Эврисфея, и Андрогея, и множество других праздников.
Еще были праздники земледелия, связанные с пахотой, посевом, сбором урожая. В Греции, как и в Италии, каждый акт жизни земледельца сопровождался жертвоприно-

160

шением, и работы велись под пение священных гимнов. В Риме жрецы каждый год устанавливали день, когда следовало приступать к сбору винограда, и день, когда можно начать пить молодое вино. Все устанавливала религия, даже предписывала обрезать виноградную лозу, потому что, объясняла она людям, нечестиво совершать богам возлияния вином из винограда с неподрезанной лозы.
У каждого города были праздники в честь каждого бога, который считался покровителем города; зачастую таких богов было много. По мере того как город вводил культ нового бога, требовалось найти день, который был бы посвящен новому богу. Основное отличие праздников заключалось в запрете на работу; эти дни следовало проводить весело, петь и участвовать в общих играх. Афинская религия добавляла: остерегайтесь в эти дни причинять друг другу обиды.
Календарь представлял собой последовательность религиозных праздников; вот почему его составляли жрецы. В первый день каждого месяца понтифик, совершив жертвоприношение, созывал народ и объявлял праздники на текущий месяц. Этот созыв носил название calatio, от которого происходит название первого дня месяца — calendae — календы.
Составители календаря не брали в расчет движение луны и солнца, они руководствовались исключительно религиозными законами, таинственными законами, известными только жрецам. Иногда религия требовала сократить год, иногда увеличить число дней в году. Можно составить представление о древнейшем календаре, если вспомнить, что у альбанцев в мае было двенадцать дней, а в марте тридцать шесть.
Понятно, что календарь одного города мог полностью отличаться от календаря другого города, поскольку у каждого города была своя религия, свои праздники, свои боги. В разных городах было различное число дней в году, по-разному назывались месяцы: в Афинах они назывались не так, как в Фивах, а в Риме иначе, чем в Лавиние. Все дело в том, что название месяцу давали, как правило, по названию главного праздника, а праздники в разных городах были разные. Между городами не существовало договоренности относительно начала года или о том, чтобы вести

161

летоисчисление с одной даты. Со временем в Греции летоисчисление велось по Олимпийским играм, однако это не мешало каждому городу иметь собственное летоисчисление. В Италии каждый город вел исчисление со дня своего основания.

Перепись

Среди наиболее важных религиозных обрядов был один, называвшийся очищение. В Афинах он совершался ежегодно, в Риме — раз в пять лет. Само название указывает на то, что цель этой церемонии заключалась в избавлении от грехов, совершенных гражданами против культа. Действительно, религия с ее сложными законами являлась источником страха для древних людей; вера и чистота намерений значили мало. Религия состояла из бесчисленного количества правил, и человек пребывал в вечном страхе, что может невзначай совершить какую-нибудь ошибку, не выполнить одно из правил и вызвать на себя гнев какого-нибудь бога. Вот для того, чтобы успокоить сердце, и необходима была искупительная жертва. Должностное лицо, обязанностью которого было приносить эту жертву (в Риме это был цензор; до цензора — консул, а еще раньше — царь), первым делом с помощью гадания удостоверялся, что боги благосклонно примут жертву. Затем он созывал народ, прибегнув к помощи специальных вестников, которые использовали в подобных случаях особую священную формулу. В назначенный день все граждане собирались вне городских стен; цензор трижды обходил хранивших гробовое молчание собравшихся людей; перед собой он гнал трех жертвенных животных: овцу, свинью и быка; у греков, как и у римлян, эти животные вместе составляли искупительную жертву. Завершив третий круг, цензор произносил священные молитвы и совершал жертвоприношение1.
С этого момента община очищалась от всех грехов, и город продолжал жить в мире с богами. Для выполнения это-

1 Тит Ливий приписывает появление этого института царю Сервию Туллию, но скорее всего этот обряд появился намного раньше. Его приписывают Сервию лишь потому, что он внес в него изменения, о которых мы поговорим позже. (Примеч. авт.)
162

го акта требовалось соблюдение двух важных условий: во-первых, среди граждан не должно было быть посторонних, поскольку это губительным образом отразилось бы на всей процедуре церемонии, и, во-вторых, на церемонии обязательно должны были присутствовать все граждане города, так как не было безгрешных людей. Отсюда следует, что перед проведением церемонии было необходимо провести перепись народа. И в Риме, и в Афинах велся скрупулезный подсчет людей. Вполне вероятно, что в священной молитве упоминалось количество людей, принимавших участие в церемонии, поскольку затем эта цифра вносилась в составляемый цензором отчет о священной церемонии.
Человек, не внесший свое имя в списки, наказывался лишением гражданства. Такая строгость легко объяснима. Человек, не принимавший участие в религиозном акте, не прошедший обряд очищения, за которого не произносились молитвы и не совершалось жертвоприношение, не мог оставаться гражданином. В глазах бога, присутствовавшего на этой церемонии, он больше не был гражданином1.
О степени важности этой церемонии можно судить по чрезвычайной власти, которой был наделен цензор. Прежде чем приступить к жертвоприношению, цензор выстраивал народ в определенном порядке. В этот день он был полновластным хозяином, он указывал каждому соответствующее ему место. Затем, когда все занимали места согласно его указаниям, цензор приступал к священнодействию. Таким образом, начиная с этого дня и до следующего дня очищения каждый человек в городе занимал то место, которое указал ему цензор в день очищения. Он был сенатором, если цензор отводил ему место среди сенаторов, или рядовым гражданином, если занимал место среди членов трибы. Если цензор отказывался допустить кого-то к участию в церемонии, то этот человек переставал быть гражданином. Таким образом, место, которое человек занимал во время проведения религиозной церемонии и на котором его видели боги, сохранялось за ним на протяжении пяти лет, до

1 Граждане, отсутствовавшие на очистительной церемонии в Риме, были обязаны вернуться домой для очищения; ничто не могло освободить их от этого обряда. (Примеч. авт.)
163

следующей церемонии очищения. Такой огромной была власть цензора.
На церемонии присутствовали только граждане, но их жены, дети, рабы, имущество, движимое и недвижимое, очищалось, так сказать, через главу семьи. По этой причине перед жертвоприношением каждый гражданин должен был передать цензору список находившихся в его власти людей и принадлежащей ему собственности.
Во времена Августа очищение совершалось с соблюдением тех же обрядов, что и в глубокой древности. Понтифики по-прежнему считали эту церемонию религиозным актом, а государственные деятели рассматривали ее как отличный способ управления народом.

Религия в народных собраниях, в сенате, в суде, в войсках

Не было ни одного события в общественной жизни, в котором бы не принимали участие боги. Поскольку люди были уверены, что боги могут быть как наилучшими защитниками, так и самыми лютыми врагами, они не смели предпринимать никаких действий, не убедившись предварительно, что боги отнесутся к ним благосклонно. Народ устраивал собрания только в разрешенные религией дни. Люди помнили, как на город однажды обрушилась беда; это, несомненно, произошло в тот день, когда боги отсутствовали или были разгневаны, а значит, ежегодно в этот день должно было происходить то же самое по неизвестным для смертных причинам. Следовательно, этот день навсегда становился несчастливым; в этот день не собирались собрания, не устраивался суд; общественная жизнь временно прекращалась.
В Риме, прежде чем открыть собрание, авгуры1 должны были выяснить, как к этому относятся боги.
Собрание начиналось с молитвы, которую произносил авгур, а консул повторял за ним.

1 Авгуры — члены почетной римской жреческой коллегии, выполнявшие официальные государственные гадания для предсказания исхода тех или иных мероприятий по ряду природных признаков и поведению животных.
164

Таким же обычай был у афинян. Собрание всегда начиналось с религиозного акта. Жрецы приносили жертву, затем на земле очерчивался круг с помощью очистительной воды; в этом священном кругу собирались граждане. До выступления первого оратора в полной тишине произносилась молитва. Кроме того, обращались к авгурам, и, если на небе появлялся какой-нибудь неблагоприятный знак, собрание тут же расходилось.
Трибуна была священным местом; у ораторов, поднимавшихся на трибуну, на голове обязательно был венок.
Местом собрания римского сената всегда был храм. Если бы собрание проходило в другом, не священном месте, то принятые сенатом постановления не имели бы законной силы, поскольку принимались в отсутствие богов. Прежде чем приступить к обсуждению, председатель совершал жертвоприношение и произносил молитву. В зале собраний находился алтарь, на который каждый сенатор, входя, совершал возлияние, одновременно призывая богов.
Та же картина наблюдалась в Афинах. В зале находился алтарь и священный огонь. Собрание начиналось с религиозной церемонии. Каждый сенатор подходил к алтарю и произносил молитву. На собраниях, как и во время религиозных церемоний, все сенаторы были в венках.
В Риме, как и в Афинах, суды проводились только в те дни, которые религия объявляла как благоприятные. В Афинах заседания суда происходили у алтаря и начинались с жертвоприношения. Во времена Гомера судьи собирались в «священном круге».
Фест сообщает, что в сборнике этрусских обрядов были указания относительно основания города, освящения храма, расположения курий и триб во время народных собраний и войска во время сражения. Об этом говорилось в обрядах по той простой причине, что все это было связано с религией.
В военное время религия была не менее влиятельной, чем в мирное время. В италийских городах были коллегии жрецов, называвшихся фециалами, которые, как и греческие вестники, отправляли священные обряды при объявлении войны и заключении мира. Фециал, с покрытой шерстяным покрывалом и увенчанной венком головой, произносил священную формулу объявления войны. В это

165

время консул в священных жреческих одеждах торжественно открывал двери храма самого древнего и почитаемого божества Италии — бога Януса. Прежде чем выступить в поход, полководец произносил перед войском молитвы и совершал жертвоприношение. Тот же обычай был в Спарте и в Афинах.
В походе войско являлось отображением города, и религия неотступно следовала за ним. Греки брали в поход статуи богов. Греческое и римское войско имели при себе очаг, на котором день и ночь поддерживался священный огонь. Римскую армию сопровождали авгуры и пулларии (заботились о священных курах, по клеванию которых гадали о будущем); при каждой греческой армии был прорицатель.
Давайте посмотрим на римское войско в тот момент, когда оно готовится к сражению. Консул приказывает привести жертву и поражает ее боевым топором; жертва падает; ее внутренности должны указать волю богов. Аруспекс изучает их, и, если предсказания благоприятны, консул отдает сигнал к началу битвы. Самое удачное расположение, самые благоприятные обстоятельства не помогут выиграть сражение, если боги не дадут своего согласия. Основной принцип военного искусства римлян заключался в способности не вступать в битву вопреки воле богов. Вот почему они ежедневно превращали свой лагерь в некое подобие цитадели.
А теперь посмотрим на греческую армию, взяв, например, битву при Платеях. Построились спартанцы; у каждого на голове венок; флейтисты играют священные гимны. Царь приносит жертву. Гадание по внутренностям не дает благоприятных предзнаменований. Жертвоприношение следует повторить. Поочередно убивают вторую, третью, четвертую жертву. В это время приближается персидская конница, осыпает спартанцев стрелами; многие убиты. Спартанцы стоят неподвижно; у ног щиты; они даже не защищаются от неприятельских стрел. Они ждут знака богов. Наконец жертва дает благоприятное предзнаменование; спартанцы поднимают щиты, вступают в бой и одерживают победу.
После каждой победы совершалось жертвоприношение; это начало триумфа, столь известного у римлян и не

166

менее обычного у греков. Этот обычай являлся следствием верования, которое приписывало победу богам общины. Перед сражением войско обращалось к богам с молитвой, вроде той, что мы находим у Эсхила: «О боги, которые населяют и владеют нашей землей, если нам повезет и наш город будет спасен, я обещаю оросить ваши алтари кровью овец, принести вам в жертву быков и развесить в ваших священных храмах трофеи, завоеванные копьем». В силу этого обещания победитель должен был принести жертву. Войско возвращалось в город; торжественное шествие с пением священного гимна двигалось к храму, чтобы совершить жертвоприношение богам.
В Риме была примерно такая же церемония. Войско направлялось к главному храму города. Во главе процессии шли жрецы и вели жертвенных животных. По прибытии в храм полководец приносил жертвы богам. Все воины были в венках, как подобает при совершении священного обряда, и пели священный гимн, как и воины в Греции. Потом настало время, когда воины, не раздумывая, заменили гимн, который не понимали, казарменными песнями и шутками в адрес полководца, однако по-прежнему сохранили обычай повторять рефрен — Jo triumphe. Этот рефрен дал название всей церемонии.
Итак, в мирное, как и в военное, время религия вмешивалась во все события. Она присутствовала во всем; окружала человека со всех сторон. Душа, тело, личная жизнь, общественная жизнь, обеды, праздники, собрания, суды, сражения — все было подвластно религии города. Она руководила всеми действиями человека, распоряжалась каждой секундой его жизни, определяла все его привычки. Она управляла человеком с такой безграничной властью, что не оставалось ничего неподконтрольного ей.
Предполагать, что древняя религия была обманом, так сказать комедией, значит иметь превратное представление о природе человека. Монтескье уверяет, что римляне создали культ только для того, чтобы держать народ в узде. Это никогда не лежало в основе религии; религия, существовавшая исключительно ради общественной пользы, долго не удерживалась. Монтескье говорит, что римляне подчинили религию государству. Вернее, наоборот. Достаточно почитать Тита Ливия, чтобы понять, в какой за-

167

висимости находились люди от богов. Ни римляне, ни греки ничего не знали о тех серьезных конфликтах между церковью и государством, которые были обычны в других обществах. Это было только потому, что в Риме, как в Спарте и Афинах, религия поработила государство, или, скорее, государство и религия настолько слились друг с другом, что было невозможно отличить одно от другого, не говоря уже о возможности появления конфликтов между государством и религией.

Подготовлено по изданию:

Фюстель де Куланж Н.-Д.
Древний город. Религия, законы, институты Греции и Рима / Пер. с англ. Л .А. Игоревского. — М.: ЗАО Издательство Центрполиграф, 2010. — 414 с.
ISBN 978-5-227-01968-4
© Перевод, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2010
© Художественное оформление, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2010



Rambler's Top100