52

6. Дележ и союз Приведем, для выяснения древнейших отношений между дельфийскими братьями, несколько других примеров, показывающих рост культового круга, объединенного Аполлоновым именем, на счет безыменного дионисийского. Марон, по Гомеру (Одисс. IX, 197) — Аполлонов жрец виночерпий; когда Дионис провозглашен единым владыкой божественного дара лозы виноградной, — он вос-

53

соединяется с Дионисом 1. В области геортологической, древнейшие Фаргелии, сопряженные с прадионисийскими человеческими жертвами, перешли навсегда в праздничный круг Аполлона очистителя 2. Сминфии, мышиный праздник, этиологически объясняемый истреблением мышей, вредящих виноградникам, правились на Родосе, по надписям, в честь Диониса3, по позднейшим сообщениям —в честь Аполлона и Диониса как предполагаемых истребителей 4; так как культ Сминфея связан с мантикой (мышь — zoon mantikötaton) и происхождение его, по-видимому, критское, то закрепление его за Аполлоном в Троаде, чему древнейшим свидетельством служит I песнь Илиады, представляет собою analogon утверждению власти Аполлона как прорицателя в прадионисийских Дельфах. Мусическое соперничество дельфийских братьев составило бы предмет отдельного и обширного исследования; в дополнение к вышесказанному о музах (§ 3) любопытно бросить взгляд на историю мифа о Лине 5. Проблемой религиозного мифотворчества встал вопрос о том, которому из божественных братьев-соперников приписать одно из древнейших преданий хоровой лирики — «лин», народный плач (френос) по некоему умершему богу того же имени. Как олицетворение «страстей» kat'exochen, страстотерпец Лин принадлежал Дионису. Его имя — припев каждого страстного обряда (pantos pa thus parentheke). В остатках гесиодовской поэзии находим такой гимнический отрывок (fr. 192 Bz): Сына любимого ты родила, Урания, Лина. Сколько ни есть на земле песнопевцев и лирников, Лина Все поминают, все плачут об нем на пирах, в хороводах; Песнь зачинают певцы и кончают именем Лина. Но так как плачи и хороводы во имя Лина требовали лирного сопровождения, то неоспоримы были права Аполлона Кифарода на 1 Марон почитается как дионисийский герой вместе с Зевсом и Дионисом в Маронее и составляет предмет героического культа в Писидии: Preller-Robert, gr. Mythol., S. 731, Α. 2. Марон— сын Эванфа; Ойнопиона критского сыновья,— Афамант, Талое, Эванф, Мелос, — переселяются на Хиос: Paus, VII, 4, 8. Ойнопион — ярко выраженный дионисийский герой. Марон — сын Диониса, непосредственно, по Eurip. Kykl. 141. Такова дионисийская генеалогия Марона. 2 Hipponax fr. 37 Bergk PLG 4 p. 475; Hiller-Crusius fr..34. — Hesych.: Dionysos analos thargelios. 3 Prott, leges sacrae, 11,146 (Lindi). 4 Apollon. voc. Horn. s. v. Smintheus: epitheton Apollönos kata ton Aristarchon apo poleös tröikes Sminthes kalumenes, ho de Apiön apo tön myön, hoi sminthoi kaluntai (на Крите, schol. Lycophr. 1303), kai en Rhodöi sminthia heorte, hoti tön myön pote lymainomenön ton karpon tön ampelön Apollön kai Dionysos diephtheiran tas myas. Срв. Roscher's Lex. II, 1430 f; Preller-Robert, Myth. S. 255 A 2.; Stengel у Pauly-Wissowa RE V, 68 f. 5 О Лине Greve, Roscher's Myth. Lex I, 2053—2063, и ниже, в главе о героических ипостасях.

54

это мифическое лицо, столь неопределенное, что в аргивском предании оно является младенцем, разорванным овчарками, а в фиванском — «божественным мужем-лирником», состязавшимся с Аполлоном и приявшим смерть от ревности бога, между тем как у Гомера Лин — погибший прекрасный отрок, и Сапфо воспевает его вместе с Адонисом 1, в позднее же время ему приписывается апокрифическое повествование о подвигах Диониса. В фиванской традиции характерны тесное сближение Лина с Музами (черта, до-аполлоновская) и пещерный героический культ2. Предание Аргоса сплетено с легендой о Коребе (Koroibos). По растерзании младенца Лина (пра-Диониса младенца) хтоническими собаками, наслано Аполлоном на Аргос чудовище, вырывающее детей из материнской утробы. Кореб убивает его и, чтобы очиститься от крови, идет в Дельфы. Пифия повелевает ему взять на плечи треножник и нести его, доколе он не упадет под ношей, а где упадет — воздвигнуть святилище Аполлону. Так основан был Коребом город Треножников (Tripodiskoi) в Мегариде; гробница героя была предметом почитания в Мегаре. Устраняя из рассказа черты дельфийской переработки, открываем в основе его факт оргиастического детоубийства, воспоминание о котором связалось с простонародными3 обрядами плача по Лину и с причитаниями, подражание коим находим в припеве Эсхилова хора, вспоминающего жертвоприношение Ифигении: «плач сотворите, но благо да верх одержит» 4. Предание о страстном герое использовано Дельфами в целях искоренения дикого оргиазма и насаждения гармонической религии двуединого дельфийского божества, знаменуемой треножником, символом светлого Феба, вещей Земли и погребенного Диониса. Мистическое слияние братьев-соперников в двуипостасное единство было намечено дельфийским жречеством в экзотерической форме внешних доказательств нерушимого союза и особенно в форме обмена священными атрибутами и знаками соответствующих божественных энергий. Задолго до Филодама, Аполлон — уже у Эсхила (fr. 341 Nauck) — «плющеносец и вакх» (ho kisseus Apollön, ho bäkcheus, ho mantis). На керченской вазе оба юных бога подают друг другу руки под дельфийской Аполлоновой пальмой, над «пупом земли»5. Отсюда и культовое сочетание Диониса с Асклепием: 1 Paus. IX, 29, 7: Sapphö Adönin homu kai Oitolinon eisen. 2 Paus. IX, 29, 6: Linos estin en peträi mikräi spelaiu tropon eirgasmenei. 3 Срв. agroikos neanias (Eustath.); skapaneön öidai kai geörgön (Pollux). 4 Aesch. Ag. 121, 139, 159: ailinon, ailinon eipe, to d'eu nikatö. Предполагаем, что после плачевных взываний ailinon, ailinon (сближаемых ориенталистами с финийским «ai lenu», — «горе нам») внезапно раздавалось оргиастическое euoi, которое у Эсхила, в рационалистическом истолковании, обратилось в ей — «добро». Stephani, Comptes Rendus de l'Acad. des Sciences de St. Petersbourg, 1861, p. 57 ss. pl 4. Срв. Frazer'a комментарий к Павсанию (ν V, p. 242), где приведена археологическая библиография по вопросу об отношениях Аполлона и Диониса в Дельфах. Welcker (alte Denkmäler I, S. 151 ff) изучает фронтоны дельфийского храма с изображениями на одном Аполлона и Муз, на другом Диониса и трех фиад, и в связи с этими памятниками союз обоих культов вообще. Что Дельфы шли навстречу религиозному постулату их слияния, поскольку он определялся в народном сознании, можно усмотреть, например, из факта, что в Аркадии Аполлон почитается сыном Силена (Porphyr, v. Pyth. 16. Clem, protr. p. 24 P.); см. Maass, Orpheus S. 162.

55

возникает Дионис — «врач, Пеоний, целитель» (iatros, paiönios, hygiates). Дельфийский оракул заповедует чтить его как «врачевателя» 1. Впрочем, в этом качестве он был издавна известен в Амфиклее; Меламп, в свою очередь, олицетворяет дионисийскую медицину. Герой страстей, Асклепий, исцелитель дионисийских Дройтид (рядом с Мелампом) не теряет однако своего отца Аполлона, но получает в воспитатели Диониса 2. Прямое провозглашение дельфийской теократии, если не видеть таковой, например, в культовом «пэане» Дионису поэта Филодама, известном по надписи IV века, где припев «эвой, Вакх!» сменяется аполлонийским «hie Paian», — мы находим лишь в позднюю эпоху, когда никакая теократия уже никого не удивляет. О Парнасе поет Лукан: Феба святая гора, и Бромия! Купно слиянным Правят фиванки на ней оргий дельфийских чреду 3. Божества обоих смесились (numine mixto). Ритор Менандр так обращается к многоименному богу вдохновенных восторгов: «Дионисом зовут тебя фиванцы, дельфийцы же чтут двойным именем: Аполлон и Дионис. Вокруг тебя дикие звери (дельфийский волк и вакхическая пантера), вокруг тебя фиады, от тебя и луна приемлет лучи (разумеется прадионисийская сопрестольница и Аполлонова сестра, Артемида)» 4. Но и по словам Павсания парнасские фиады творят радения на вершинах горы совокупно Дионису и Аполлону 5. 1 Athen. I, 41, p. 23. Kern у Pauly-Wissowa RE. V, 1029. 2 Kaibel ep. gr. 1027: u man (t)ude charm se, Telesphore, äidomen hoion, all' hoti k(ai) Paianos akeirekomu therapeias zoophoron [s'e] th [repsen], io makar, antos ho Bakchos. 3 Lucan. v. 73: Möns Phoebo Bromioque sacer, cui numine mixto Delphica Thebanae referunt trieteria Baccho. 4 Welcker, Götterlehre, I,S. 431. 5 Paus. X, 32, 7: ta de nephön te estin anöterö ta akra kai hai thyiades epi tutois toi Dionysöi kai töi Apollöni mainontai.