Ни один раздел сочинения Платона не вызывал такой сенсации в его время, да и в последующие времена, как его экскурс в область воспитания женщин и детей. Сократ и сам очень неохотно высказывает в «Государстве» свою парадоксальную точку зрения на этот вопрос. Она может вызвать взрыв возмущения, и он опасается этого207. Однако то, что он намерен высказать, представляется ему логическим развитием учения о Пайдейе стражей208. Тот, кто воспитан для самоотверженного служения обществу, у кого нет дома, нет собственности, нет личной жизни, как может он содержать семью? Стремление к личной собственности порочно, ибо оно открывает путь к семейному эгоизму и тем самым препятствует формированию подлинного единения граждан. Поэтому, обсуждая вопрос о семье, Платон отрицает ее как правовой и нравственный институт.
Утопический характер «Государства» нигде не проявляется столь явно, как в этом пункте. Однако, развивая идею своего государства и придавая социальному единству чуть ли не мистическое значение, Платон не знает компромиссов. Он оставил без доказательств, — хотя и обещал привести их, — возможность такого рода нравственной и социальной революции209. Такая революция, с его точки зрения, необходима для достижения абсолютного единения, которого можно Добиться, ограничив права отдельной личности. На самом деле попытка надолго поставить личность на службу государству неминуемо должна привести к конфликту в семейной жизни210. В Спарте, где мужчины из господствующего класса в течение всей жизни посвящали себя лишь выполнению своих воинских и гражданских обязанностей,
семейная жизнь играла второстепенную роль. Нравы женщин в этом в остальных отношениях столь строгом государстве слыли в Греции весьма вольными. Мы знаем об этих особенностях семейной жизни в Спарте прежде всего от Аристотеля21!. Но, по-видимому, еще до Аристотеля греки критически относились к поведению спартанских женщин в обществе. Распущенность героических женщин Спарты после битвы при Левктрах привлекла внимание всей Греции212. Отсутствие семейной жизни у мужчин из господствующего сословия в государстве Платона и в Спарте заставляет нас вспомнить еще об одном факте: Платон заимствовал из Спарты и совместные трапезы мужчин213. По-видимому, это и послужило для него еще одной причиной иначе решать проблему о положении женщин в обществе и об отношении к мужу и детям. Он рассматривает вопрос об общих женах и детях только в применении к классу стражей, находящихся на службе государства. На трудовой народ это не распространялось. Впоследствии церковь решает ту же самую проблему, введя обет безбрачия для своих священников (для церкви они ведь тоже были господствующим классом!). У Платона (сам он тоже не имел семьи) вопрос о безбрачии в «Государстве» не стоит не только потому, что брак для него не был более низкой ступенью нравственности, но главным образом потому, что в его государстве предусмотрен духовный и физический отбор господствующего класса, а для этого нужен брак. Мотив отсутствия индивидуального владения, в том числе и владения женой, сочетается у него с принципом расового отбора, который реализуется в общности жен и детей у стражей.
На первом месте у Платона стоит вопрос о воспитании будущих жен для стражей. В его государстве женщина должна быть не только женой, но и соратницей214. Платон верит, что женщина способна вместе с мужчиной принимать участие в создании общества, но реализует она эту способность не там, где мы ожидаем, — не в семье. Он вступает в противоречие с общепринятым мнением, что женщина от природы предназначена для родов и воспитания детей. Он, правда, признает, что женщина слабее мужчины, но, с его точки зрения, это не помеха тому, чтобы выполнять обязанности стража215. Однако если женщина должна выполнять те же обязанности, что и мужчина, то и воспитание она должна получать такое же, как мужчина. Ее, как и мужчину, следует обучать музыке и гимнастике и готовить к бранным подвигам216.
Платон предвидит, к каким последствиям приведет его учение. Его революционное новшество может показаться смешным в глазах людей. Женщины вместе с мужчинами будут обнаженными упражняться в палестрах, причем не только молодые, но и старые с морщинистым телом. Ведь и старые мужчины регулярно выполняют свои упражнения в гимнасиях. Платон не видит в таких занятиях никакого ущемления нравственности. Что бы там не говорили, лишь одно такое предположение доказывает, что произошли небывалые изменения в отношениях мужчин и женщин, начиная со времени Перикла. Ведь еще Геродот в эпизоде о Гигесе и Кандавле утверждал, что женщина вместе с одеждой сбрасывает стыд217. Платон отмечает,
что варвары даже для мужчины считали непристойным показываться голым. Нагота уязвляла нравственное чувство греков Малой Азии, находившихся под влиянием варваров218. В древнегреческом искусстве (еще и в V веке) не было изображений обнаженных женщин. Под влиянием гимнастики и ее идеала физической арете, а также под влиянием сложившегося привычного представления о морали и о правилах приличия изображение обнаженного тела атлета давно уже стало главным объектом пластики219. Выбор этой темы как раз и отличает коренным образом греческое искусство от восточного. И если Пайдейя благодаря тому значению, которое придавалось гимнастике, определила направление и дух искусства, то требование Платона, чтобы женщины выходили на спортивную площадку обнаженными, было признаком изменившихся в это время духовных представлений: о том же свидетельствует появившееся в искусстве IV столетия обнаженное женское тело220. Это явление в искусстве было не менее революционным для общего восприятия, чем платоновская теория гимнастики для женщин. Платон понимает, что его требование встретит возражения, и напоминает, что еще не так давно и для мужчин считалось постыдным и смешным заниматься гимнастикой голыми. Эта традиция постепенно входила в жизнь греков: сначала она пришла на Крит, потом в Спарту, а затем и в остальные греческие города221. Фукидид рассказывает в «Археологии», что набедренная повязка атлетов (последний след сопротивления тому, чтобы спортсмены голыми участвовали в Олимпийских играх) исчезла совсем недавно. А варвары, особенно в Азии, в таких случаях продолжали носить повязку222. Вероятно, и здесь Платон взял Спарту за образец, так как наша традиция сообщает, что молодые женщины в Спарте проделывали гимнастические упражнения в голом виде.
Однако, вовлечение женщин в профессиональную сферу мужчин, — не противоречит ли оно главному принципу Платона? Ведь, по его мнению, справедливость государства как раз и заключается в том, что каждый выполняет свойственные ему от природы функции. Склонности людей от природы различны, и поэтому разные люди не могут иметь одинаковые профессии223. Однако Платон считает ошибкой такое прямолинейное использование его теории. Ведь при этом понятие одинаковых и различных природных склонностей употребляется в абсолютном смысле, не учитываются особенности того или иного вида деятельности, а лишь с их учетом можно говорить о сходстве и различиях природных склонностей. Тому, у кого нет способностей к сапожному делу, не следует за него браться. Это должен делать лишь тот, у кого такие способности есть. Однако человек с густыми волосами и лысый, несмотря на эти природные различия, вполне могут заниматься одним и тем же делом. Правда, природные различия между мужчиной и женщиной глубже тех, о которых мы только что говорили224. Тем не менее мужчина и женщина могут иметь одинаковые способности к одной и той же профессии. Есть занятия, в которых мужчина превосходит женщину, а в других, например, в том, как она варит, печет, ткет, он уступает ей. Но профессий, предназначенных только для мужчин или только для
женщин, нет225. Женщины добиваются больших достижений в медицине и музыке, отчего же им не преуспевать в гимнастике и военном деле22". Музыкальное и гимнастическое воспитание женщины не противны ее натуре. Противоречит натуре женщины лишь такое состояние, при котором она не может развивать своих природных способностей227. Платон имеет в виду положение женщины, начало которому было положено еще во времена Перикла и Еврипида. В древних Афинах, как известно, женщина не получала духовного и физического воспитания. Ее интересы были целиком сосредоточены на домашнем хозяйстве. Позднее мы все чаще обнаруживаем участие женщины в духовной жизни того времени, особенно в области воспитания. В трагедии увеличилось число женских образов. Это служит свидетельством того, что в женщине стали видеть человека. Идут дискуссии о праве женщин на образование228. Платон вводит в понятие духовного воспитания женщин некоторые спартанские черты. Если из его системы выбросить предписания, касающиеся воспитания женщин-стражей, то оставшиеся требования составят основу образования женщин того времени. Осуществление этой программы воспитания не только возможно для женской натуры, но и в высшей степени желательно. Такое воспитание укрепляет единство государства, создавая полную гармонию культуры мужчины и женщины. В результате обеспечивается превосходство тех, кто призван господствовать, над теми, кто должен подчиняться.
ПРИМЕЧАНИЯ