Прежде чем перейти к рассказу о строительстве Парфенона, необходимо потратить, как мы полагаем, некоторое время на то, чтобы обрисовать сущность культа богини Афины, которой был посвящен храм, и характер тех религиозных обрядов, которые были связаны с ним,— в первую очередь главного религиозного празднества Афин — Панафиней.
Подобно большинству древнегреческих божеств, Афина была божеством полифункциональным48. Богиня Афина—одно из важнейших божеств олимпийского пантеона греков, хотя она несомненно древнее, чем время сложения этого пантеона49. Согласно наиболее распространенной версии мифа о ее рождении, она появилась из головы Зевса в полном боевом вооружении (Apoll., Bibi., I, 3, 6)5°. Афина ближайшее к Зевсу божество, которое можно понимать, как «мысль Зевса, осуществленная в действии»51. Силой и мудростью она равна Зевсу (Hesiod., Theog., 896)52, она занимает место рядом с ним и ей должны воздаваться почести вслед за Зевсом53. Она хранит молнии Зевса (Aeschyl., Eum., 827)54. По словам Каллимаха, только «Афине одной меж дочерей даровал Зевс вершить дела отцовскую властью»55.
Рис. 15
Афина с эгидой. Рисунок на вазе
Рис. 16
Афина. Изображена в виде жрицы, с ритуальным сосудом.
Сова — птица богини и, вместе с тем,— эмблема города Афины.
Прорисовка изображения на вазе конца VI в. до P. X.
В олимпийском пантеоне Афине принадлежит особое место, как божеству мудрости и знания56. Даже в своей военной функции она резке отличается от «чистого» бога войны Ареса, который олицетворяет безудержный боевой натиск и все жестокое и кровавое, что есть в войне57. Афина же богиня, в которой олицетворяется рациональная сторона войны: организованный боевой строй, боевой порядок, стратегический замысел58. Из всех героев греческих мифов она больше всего любит и поддерживает «хитроумного» Одиссея. Афина помогает Зевсу сохранять и поддерживать мировой порядок. Она сражается с теми, кто хочет нарушить его: титанами и гигантами. В мифологизированной
Рис. 17
Рождение Афины из головы Зевса. Слева от Зевса — Гефест с топором.
Рисунок на вазе
Рис. 18
Борьба богов с гигантами. Рисунок на вазе V в. до P. X.
истории греков самое важное событие—борьба богов и гигантов59. В этой битве, решавшей судьбы мира, Афина не только сама принимала решающее участие, но и обеспечила победу богов, посоветовав Зевсу призвать на помощь смертного—Геракла60. Соответственно, она поддерживает разумный порядок и в человеческом обществе. В этом своем качестве она защищает полис, как нормальную форму организации человеческого общества— поэтому она широко известна как Афина Полиада («Городская»)
и Афина Полиуха («Градодержица») 61. Афина воспринимается как воплощенная мудрость в государственных делах. Именно благодаря украденной у Афины Прометеем мудрости люди стали жить не как звери, а в рамках организованного человеческого общества (Plato, Prot., 32Id—322b) 62. Афиняне, в частности, искренне верили, что свой путь к демократическому строю они проделали под руководством двух божеств: Аполлона (воплощавшего в себе общечеловеческий закон — Номос) и Афины63.
Афина—покровительница труда, особенно труда, осененного знанием. Ее эпитет «Эргана» отражает эту сторону ее образа64. Древние греки полагали, что «изобретение» ремесла и распространение его среди людей — заслуга Гефеста и Афины. Эта идея впервые ярко представлена в так называемых «Гомеровых гимнах». В «Гимне к Гефесту» она выражена следующим образом:
Муза, Гефеста воспой, знаменитого разумом хитрым!
Вместе с Афиною он светлоокою славным ремеслам
Смертных людей на земле обучил...65
Афина в качестве изобретателя и покровителя ремесла присутствует и в Орфических гимнах. Она и «мать многосчастная всяких искусств», и «изобретатель ремесел»66. Она покровительствует гончарам, строителям кораблей, рукодельницам67. Она—вообще защитница людей ремесленного труда (Plato, Legg., XI, 92Id)68. В этом отношении очень показательна сцена на одной из аттических расписных ваз. Здесь изображена ремесленная мастерская, в которой изготовляется именно та
кая керамика, посреди мастерской стоит Афина, увенчивающая венком победителя главного художника, а рядом две Ники (богини победы) также увенчивают двух его помощников69.
Атрибутами Афины являются сова и змея, а священным деревом — олива.
Культ Афины был распространен по всему греческому миру, но особо с богиней был связан город Афины, само название которого происходит от ее имени. В Афинах же и родился миф о споре богини с Посейдоном о владычестве над Аттикой. Наш главный источник по древнегреческой мифологии—Аполлодор—так передает этот знаменитый миф: «Кекропс был автохтоном, тело у него было сросшееся из тела человека и дракона. Он стал первым царем в Аттике, и эту страну, прежде называвшуюся Актой, назвал по своему имени Кекропией. При нем, как говорят, боги решили поделить между собой города, где бы каждый из них пользовался только ему одному принадлежащими почестями. В Аттику первым пришел Посейдон и, ударив трезубцем о землю посреди акрополя, явил источник морской воды, который ныне называют Эрехтеидой. После него пришла Афина и в присутствии Кекропса вырастила оливу, которую теперь показывают в Пандросии. Когда затем между двумя богами начался спор из-за обладания Аттикой, Зевс разрешил его, дав им в качестве судей не Кекропса и Краная, как говорят некоторые, и не Эрисихтона, а двенадцать олимпийских богов. Эти боги изрекли приговор, согласно которому эта страна должна была принадлежать Афине, так как Кекропс засвидетельствовал, что Афина первой вырастила там оливу. Афина назвала город по своему имени Афинами» (Apoll., Bibl. III, XIV, 1).
В более краткой форме этот же миф передает и Гигин, но у него есть одно очень важное отличие: согласно его утверждению, Афины вообще древнейший город на земле (Hygin., Fab. 164)70. Аналогичная информация содержится и в так называемом «Ватиканском мифогра-фе»71. Помимо изображения сцены спора на одном из фронтонов Парфенона (о чем речь будет ниже), скульптурные изображения Посейдо-
Рис. 19
Афина увенчивает вазописца. Прорисовка изображения на вазе
на и Афины в момент совершения ими чудес были, по свидетельству Павсания, также представлены на Акрополе (Paus. I, XXIV, 3)72. Наконец, позднеантичный философ-неоплатоник Прокл, создавая, кажется, последний гимн, прославляющий богиню мудрости, снова вспоминал об этом споре Посейдона и Афины:
Ты добродетелей силу благую возвысила в смертных,
Жизнь им украсила многоуменьем искусств и ремесел,
Силой творящей ума наделила ты души людские!
Ты, что Акрополь имеешь по жребию, холм неприступный,
Символ твоей принадлежности к высшей цепи, о царица,
Землю—пестунью мужей и матерь для книг — возлюбивши,
Ты, поборовши святое желанье отцовского брата,
Имя свое даровала земле и ум благородный,
Вот отчего, как память о споре богов, пребывает
Там у подножья холма, в назиданье потомкам—олива73.
Главный праздник, посвященный богине в Афинах, праздновался в месяце гекатомбеон, и он назывался Панафинеи74. Первоначально праздник длился один день, но позднее продолжительность его была увеличена до трех дней, начиная с 28 гекатомбеона (конец июля — самое начало августа). Этот день считался днем рождения богини. Свидетельства о Панафинеях фиксируются по крайней мере с VII в. до P. X., хотя афиняне считали, что их основал еще царь Эрихтоний75 или по крайней мере Тесей76. Расхождение в традиции афиняне объясняли тем, что Эрихтоний создал праздник Афинеи, а Тесей, после синойкисма, преобразовал его в Панафинеи77. В VI в. праздник приобретает новый облик — в 566/565 г. в его программу были включены спортивные состязания. Это явление находилось полностью в русле тех тенденций, которые тогда наблюдались в Греции: в 582 г. к Олимпийским играм добавились Пифийские игры в Дельфах, в 581 г.— Истмийские и Немейские — в 573 г., важной составной частью которых также были спортивные состязания.
Отныне праздник имел двойственную форму: Великие Панафинеи (τα Παναθήναια τα μεγάλα) — один раз в четыре года и просто Панафинеи — в промежутки между ними. Великие Панафинеи состояли из двух частей: различных состязаний в честь богини и торжественной процессии (πομπέ), приносившей ей ее новое одеяние—пеплос. Считалось, что день рождения богини — наиболее подходящее время для такого подарка. В обычные Панафинеи соревнования не проводились, и афиняне ограничивались устройством процессии и подношением богине нового пеплоса (Diod., XX, 46).
Дальнейшее развитие праздника связано с именем Писистрата. Начиная с его времени, процессия приобрела особо торжественный характер. Кроме того, тогда же начались соревнования рапсодов, исполнявших поэмы Гомера (чего не было ни на Олимпийских, ни на Пифийских играх)78. Вопрос о других музыкальных состязаниях не может считаться решенным: согласно некоторым источникам, они также были введены в программу при Писисграте, согласно другим—при Перикле, который построил Одеон специально для музыкальных состязаний79.
Организация праздника в честь богини была государственным делом и была возложена на специальную комиссию, о деятельности которой дает подробную информацию Аристотель в своей «Афинской политии»: «Наконец, народ избирает по жребию еще десять афлофетов по одному из каждой филы80. Они подвергаются докимасии81 и после этого остаются в должности в течение четырех лет. На их обязанности лежит устраивать процессию на Панафинеях, музыкальное состязание, гимнастическое состязание, конское ристание, заказывать облачение, совместно с Советом заказывать амфоры и давать борцам оливковое масло82. Это масло собирается со священных маслин. Его взимает архонт с владельцев земельных участков, на которых растут такие маслины, по полторы котилы83 с каждого дерева. В прежнее время госу-
дарство продавало урожай с торгов. А если кто-нибудь выкапывал или срубал священную маслину, его судил совет Ареопага, и в случае обвинительного приговора его предавали смертной казни84. Но, с тех пор, как владелец участка платит оливковым маслом, суд уже не применяется, хотя закон остается. Что же касается масла, то оно взимается в пользу государства пропорционально владению, а не по количеству деревьев. Так вот архонт, собрав масло от урожая своего года, передает его казначеям на Акрополь, и он не может вступить в Ареопаг, пока не сдаст всего сбора казначеям. Казначеи, со своей стороны, хранят его до определенного времени на Акрополе, а во время Панафиней выдают его в известном количестве афлофетам, а эти последние — борцам, оказавшимся победителями на состязаниях. Надо иметь в виду, что в качестве наград победителям в музыкальных состязаниях назначаются денежное вознаграждение и золотые вещи, победителям в военных упражнениях — щиты, победителям в гимнастических состязаниях и конских ристаниях — оливковое масло» (Aristot., Ath. Pol., 60)85.
Как ясно видно из текста, организации праздника придавалось особое значение: комиссию по его подготовке и проведению избирали на народном собрании, тогда как члены комиссий по остальным праздникам (агонофеты) избирались только Советом. В подготовке и проведении праздника были задействованы помимо самой комиссии и другие должностные лица и органы государственного управления: Совет, архонт и казначеи: как казначеи казны Афины, так и казначей воинской казны86. В состав комиссии входили представители всех десяти фил, что должно было подчеркнуть общеафинское значение как самого праздника, так и его подготовки. Наконец, избрание комиссии на четырехлетний срок—условие, которое более не встречается в афинской государственной практике, все остальные комиссии избирались только на срок в один год. Из других источников нам известны еще некото
рые особенности работы комиссии. В течение последних 24 дней перед праздником афлофеты были заняты постоянно подготовкой праздника, и в знак этого они питались в Толосе за общественный счет. За долгие годы празднование Панафиней приобрело очень организованный характер и «накладок» практически не случалось. Демосфен в одной из своих речей противопоставляет организацию празднования Панафиней и Дионисий, с одной стороны, и военных предприятий, с другой: «Но как вы думаете, граждане афинские, почему это так происходит: праздники Панафиней и Дионисий всегда справляются в надлежащее время независимо от того, каким людям—сведущим или неопытным — выпадает жребий устраивать те и другие, и на эти празднества затрачиваются такие деньги, сколько не идет ни на один из морских походов, и, вдобавок, это требует столько хлопот и приготовлений, сколько вряд ли идет вообще на что-либо другое; между тем военные походы все у вас запаздывают, не попадая вовремя — в Мефону, в Пагасы, в Потидею? Это потому, что все установлено законом и каждый из вас наперед еще задолго знает, кто назначен хорегом, кто гимнасиархом от данной филы, когда и у кого и что надо получить и что потом надо делать; ничего в этих делах не забыто, не оставлено невыясненным и непредусмотренным» (Demosth., IV, 35—36)87.
Соревнования во время Панафиней проходили по очень обширной программе. В отличие от всех остальных общеэллинских игр, где в награду давался только венок, на Великих Панафинеях приз имел не только символическую ценность88. В качестве приза победителям вручали амфоры оливкового масла, которое делалось из священных олив, происходивших, как считалось, от той оливы, которую подарила городу Афина, когда она спорила с Посейдоном за власть над Аттикой. Амфоры, как видно из информации Аристотеля, специально заказывались Около 530 г. до P. X. установился их канонический тип89, но известно некоторое количество панафинейских амфор более раннего
Рис. 20
Краснофигурная панафинейская амфора
Рис. 21
Панафинейская амфора с изображением панкратия
Рис. 22
Панафинейская амфора с изображением состязания бегунов
Рис. 23
Одна из поздних панафинейских амфор, 336 г. до P. X.
времени, которые характеризуются рядом особенностей, ярко показывающих, как проходили поиски канонического типа90. Сохранилось некоторое количество их91. Ранние варианты панафинейских амфор имеют обычно высоту 60—70 см, на одной стороне сосуда помещали изображение богини в полном вооружении, стоящей между двумя дорическими колоннами с петухом на вершине; надпись удостоверяла, что амфора—приз за победу на играх в Афинах (των Άθήνηθεν άθλων είμί). Петух, с точки зрения греков,— олицетворение состязания. В IV в. до P. X. правилом стало помещение надписи с указанием на год проведения состязаний (имя архонта-эпонима). Самая последняя известная дата—312/311 г. до P. X. На оборотной стороне воспроизводили то состязание, в котором одержана победа (соревнования колесниц, бег, кулачный бой и т. д.). Победители, получавшие панафинейские амфоры, иногда жертвовали их в храмы, но некоторые хранили их у себя дома, и родственники после их смерти помещали эти амфоры в могилы вместе со всем тем, что должно было сопровождать умершего в Аид.
Панафинейские амфоры в силу культовой традиции мало менялись по форме, изображениям и технике росписи. В VI в. господствующая техника росписи керамики — чернофигурная, она использовалась, естественно, и для панафинейских амфор. Позднее, когда все ремесленники-керамисты стали работать в новой технике—краснофигурной, панафинейские амфоры продолжали изготовлять по-прежнему в традиционной манере. Тем не менее некоторые изменения все же происходили. Со временем сосуды начинают приобретать несколько более вытянутые пропорции, чем ранее, а в IV в. становятся даже несколько вычурными. Такую же эволюцию испытывает и роспись амфор. На ранних вазах мы видим коренастую фигуру обращенной влево богини с копьем и большим круглым щитом. С течением времени фигура
Афины приобретает все более и более удлиненные пропорции, а голова ее нередко изображается непомерно малой по сравнению с очень длинным телом. Равным образом и фигуры петухов на столбах получают все более вытянутые пропорции. Надо однако отметить, что на амфорах IV в. вместо петухов появляются иные изображения, чаще всего статуи или статуарные группы, каждая из которых характерна только для одного года. Наконец, на самых поздних вазах второй половины IV в. Афина изображается вправо, щит ее показывается в ракурсе, а в трактовке складок одежды чувствуется нарочитая стилизация. Ниспадающий с ее плеч гиматий разлетается очень узкими полотнищами и завершается такими очертаниями «ласточкина хвоста», какие невозможны для ткани.
В рисунках атлетов на оборотной стороне вазописец не был связан традиционной схемой в такой степени, как на лицевой, в изображении Паллады — божественной покровительницы Афин, и поэтому сцены состязаний хотя и исполнялись по-прежнему в чернофигурной технике, но отличались почти такой же свободой в передаче движений, поз и трактовке тканей, как и современные им росписи развитого краснофигурного стиля.
Панафинейские амфоры породили очень большое количество подражаний. Афинские мастера производили такие «сувенирные» панафинейские амфоры, которые, видимо, охотно покупались туристами, приезжавшими в Афины, в первую очередь теми, кто присутствовал на Панафинеях. Они отличаются от подлинных тем, что в некоторых существенных пунктах отходят от традиционно установленной схемы изображения. Например, на них могут отсутствовать изображения колонн рядом с Афиной; если колонны сохраняются, то на них могут быть изображены не петухи, а львы, совы, диски или даже человеческие фигуры. Иногда, наоборот, рядом с изображением Афины появляется сова. Кроме того, на обратной стороне амфор появляются изображения тех состязаний, за победы в которых не вручались амфоры. Так, известно, например, изображение состязания флейтистов.
Музыкальные соревнования с того времени, как был построен Одеон, проводились в нем — на склоне Акрополя. Победители музыкальных соревнований, очевидно, не получали в награду оливкового масла, но увенчивались золотым венком в форме ветки оливы и получали некоторую сумму денег. Кифарист, завоевавший первое место, полу-
Рис. 24
Торжественная процессия граждан. Прорисовка изображения на вазе конца VI в. до P. X.
чал венок стоимостью 1000 драхм и 500 серебряных драхм. Последнее место, обеспечивавшее приз,— пятое, его обладатель получал только венок в 100 драхм. Считается, что столь значительные призы объясняются тем, что в таких соревнованиях принимали участие профессионалы высокого уровня. Призы флейтистов были значительно ниже. Некоторые виды музыкальных состязаний проводились в двух возрастных категориях: взрослые и мальчики, но последние не получали денежных наград, а только венок из оливы.
Спортивные соревнования проходили примерно там, где сейчас находится афинский стадион. Они проводились по следующим видам: бег на один стадий, пентатлон (пятиборье)92, борьба, кулачный бой и панкратион (объединение кулачного боя с борьбой). Участники делились на три возрастных категории: мальчики, безбородые юноши, взрослые мужчины93. К сожалению, в надписи, где указываются размеры призов, отсутствует та часть, в которой описываются призы для взрослых. Первый приз для мальчиков-победителей в беге—50 амфор оливкового масла, за второе место— 10 амфор. За остальные виды состязаний призы были меньше: соответственно 30 и 6. Для юношей размер приза возрастал. Первое место за победу в беге давало 60 амфор, второе—12. Остальные виды состязаний приносили меньшие призы: 40 — за первое место и 8 — за второе.
Конные ристания проводились на равнине, расположенной между городом и бухтой Фалерон. К сожалению, не сохранились все цифры относительно призов, получаемых за победы в этих состязаниях, но известно, что их программа включала соревнования колесниц (запряженных четверкой и парой лошадей) и скачки верхом. Были даже соревнования в метании дротика на скаку. Лошади, участвовавшие в соревнованиях, делились на категории, согласно возрасту. Призы победителям исчислялись также в амфорах оливкового масла. Как и на Олимпийских играх, победителем считался не наездник, а владелец лошадей.
Наконец, были командные соревнования, в которых определялась только одна команда-победитель (участники также делились на уже известные три возрастных группы). Это были соревнования в испол
нении танца пиррихий, то есть танца в полном вооружении. Согласно традиции, этот танец впервые был исполнен Афиной после победы над титанами94. Приз включал 100 драхм и быка. Это, видимо, означало, что деньги делились среди членов команды, а бык приносился в жертву Афине—следовательно, основная часть мяса быка съедалась самими участниками, их родственниками и друзьями.
Имелось два вида состязаний, которые нигде в Элладе, кроме Афин, не встречались. Один из них назывался «эвандрия» (совершенство), но в чем состояло это состязание, не известно95. Мы знаем только, что оно было командным и команду выставляла каждая из афинских фил. Приз был такой же, как и у исполнителей танца пиррихий: бык и 100 драхм96. Второй вид чисто афинских состязаний — бег с факелами, однако, он проходил не в те дни, когда проводились основные виды соревнований, а в последний день праздника и был более тесно связан с религиозными обрядами, чем остальные, в силу чего мы о нем скажем позднее.
Наконец, в программу праздника включались еще и соревнования триер. Они также, естественно, были командными — каждая фила выставляла свое судно. Состязания проходили в море, между двумя афинскими гаванями — Пиреем и Мунихием. Приз команды равнялся 300 драхмам, кроме того, выдавалось также 200 драхм для празднования победы.
В тех соревнованиях, в которых выступали команды, представлявшие филы, а также в соревнованиях по бегу с факелами97 участвовали
только афинские граждане, все же остальные были открыты для всех греков98.
Второй частью праздника являлась торжественная процессия, участники которой приносили в дар богине ее одеяние—пеплос, и совершали жертвоприношения перед храмом Афины. Процессия собиралась и строилась еще ночью и начинала свое движение с восходом солнца. Местом, откуда начинала свое движение процессия, был район Керамика, точнее—место, называемое Леокорий, возле здешних городских ворот99. Несомненно, что в Афины на Великие Панафинеи прибывало множество не только участников, но и зрителей, причем их привлекали не только соревнования, но и сама знаменитая процессия.
Первоначально пеплос имел нормальный размер—как для обычного человека (может быть, немного больше), но с конца V в. до P. X. (по крайней мере) пеплос в соответствии с размером статуи приобрел огромные размеры, напоминая корабельный парус. В это время его стали доставлять к Акрополю на специальной повозке, оформленной в виде корабля, пеплос поднимали на мачте как настоящий парус100. Тот факт, что повозка для пеплоса была оформлена в виде корабля, требует особого объяснения, так как Афина при всем многообразии своих функций никогда не была особенно связана с морем. Видимо, можно согласиться с теми объяснениями, которые предлагаются исследователями. Они отмечают, во-первых, влияние праздника в честь Диониса—Дионисий, когда изображение божества возилось на подобной повозке; во-вторых, саму обстановку в городе—могущество Афин оп-
ределялось их флотом. Естественно, что во время главного городского праздника очень логичным было об этом напомнить с помощью модели корабля101. Но не исключено и другое объяснение. Как мы уже отмечали, создателем Панафиней, согласно афинской традиции, считали Тесея — героя, теснейшим образом связанного с морем102. Его божественным отцом был Посейдон103, свой главный подвиг (убийство Минотавра) он совершил, приплыв на Крит, после этого осуществил годичное плавание на остров Делос для почитания Аполлона и Артемиды104. Тесей был одним из участников плавания в Колхиду на корабле «Арго»105. В Фалероне показывали тридцативесельный корабль, который считался кораблем Тесея106. Вполне возможно, что эти элементы мифа оказали воздействие на обряд в честь Афины, заставив выбрать в качестве повозки для пеплоса именно модель корабля.
Пеплос изготавливался с соблюдением древних ритуалов группой девушек, которые избирались из аристократических фамилий и носили название έργαστιναι («работницы»)107. Работа на ткацком станке начиналась в последний день месяца пианепсион, то есть в праздник Халкеи, примерно за девять месяцев перед Панафинеями. Вероятно, когда оформлялся обряд, было решено, что день, являющийся праздником ремесленников, очень подходит для того, чтобы именно тогда приступить к изготовление пеплоса. Источники, правда довольно поздние, сообщают, что работа по налаживанию станка осуществлялась жрицей Афины вместе с аррефорами, то есть девочками, которых каждый год специально посвящали для служения Афине (см. ниже).
Таким образом, торжественное и ритуально оформленное начало работ над пеплосом — задача группы людей, занятых служением Афине, а ее продолжение и завершение—задача «работниц»108.
Пеплос ткали из шерсти — наиболее традиционного из материалов, использовавшихся для одежды в Греции, и самая большая сложность состояла в создании узора на нем. Традиционный сюжет, изображавшийся на пеплосе (о чем постоянно упоминают наши источники)— подвиги Афины в битве богов с гигантами109. Этот сюжет был популярен в афинской вазописи в период после победы над персами. Для пеплоса использовались яркие цвета, в частности упоминаются желтый (шафранный) и голубой110.
Корабль, на котором находилась и его команда, состоявшая из жрецов и жриц111, несущих золотые и раскрашенные гирлянды, сопровождался огромной процессией, в которой участвовали многие афинские граждане, метеки и делегации греческих городов, входивших в Афинский морской союз. Она была организована в соответствии с установленным государством порядком, который очень строго соблюдался. К сожалению, мы не очень хорошо представляем себе этот порядок, хотя было высказано достаточно много гипотез, в основе которых лежит сопоставление письменных источников и изображений на фризе Парфенона. В соответствии с целью данной главы нашей работы, мы не будем сейчас специально рассматривать сцены на фризе и попытаемся дать описание процессии в контексте собственно празднования Панафиней, тем более что на фризе (по ряду причин, о которых речь пойдет ниже) отсутствовало изображение самого корабля.
Помимо основной массы граждан, в процессии принимали участие отдельные группы, имевшие специальные задачи. По-видимому, во главе процессии, занимая самое почетное место, шли «работницы», выполнившие свою задачу по созданию одеяния богини112. Вслед за ними — группа девушек, несущих сосуды и курильницы, которые использовались для религиозных ритуалов. За ними двигались воинские подразделения. Имеется достаточно сильное различие между сообщениями письменных источников и тем, что представлено на панафинейском фризе113. Письменные источники114 и произведения аттической вазописи115 говорят о воинах-гоплитах, тогда как на фризе изображены юноши-всадники116 и зрелые мужи на колесницах. Каждая из колесниц влекома четверкой коней, на ней—двое мужчин: один, выполняющий функции возницы,— в традиционном длинном, до пят, одеянии, второй — в полном гоплитском вооружении. Гоплиты на колесницах— знаменитые апобаты, которые могли на полном скаку соскочить с колесницы, а затем — запрыгнуть на нее117.
В состав участников процессии входили так называемые канефоры. Их избирали перед каждым праздником из девушек, принадлежащих к знатным семьям118. Знатность в данном случае — гарантия подлинно
афинского происхождения, поскольку, как известно (Demosth., LIX, 73), участие не-гражданок в целом ряде государственных религиозных ритуалов считалось актом не только преступным, но и нечестивым. Участие в процессии для девушек было очень большой честью. Знаменитый заговор Гармодия и Аристогитона против власти тиранов-Писистратидов одной из причин имел, согласно свидетельству Фукидида, оскорбление сестры Гармодия, которую сначала пригласили принять участие в процессии в качестве канефоры, а затем отказали, «объявив, что вовсе и не приглашали ее, так как она недостойна такой чести» (Thuc., VI, 56, 1). Известно, что в IV в. до P. X. афинский политический и финансовый деятель Ликург изготовил за счет государственных средств праздничные наряды для ста девушек-канефор (Paus., I, 29, 16). Канефоры несли в корзинах дары для жертв богине (видимо, главным образом, растительные).
Вместе с канефорами обычно упоминаются и девушки-дифрофоры («несущие стулья»)119. Иногда говорится, что кроме стульев они несут и зонтики (для защиты от солнца). Считается, что главная задача этих девушек, которые принадлежали не к числу полноправных гражданок, а к сословию метеков,— не участвовать в ритуале, но обеспечить комфорт для аристократок-канефор в течение длившейся несколько часов процессии под ярким солнцем120. Группа пожилых мужчин, участвовавших в процессии, носила название таллофоры (θαλλοφόροι — «те, кто несет молодые зеленые ветви»)121 — они несли необходимые
для ритуалов ветви, видимо, от священных маслин. Обязательным требованием к этой категории участников процессии был благообразный вид.
Помимо граждан, в число участников процессии обязательно включались и представители метеков. Мы уже упоминали девушек-дифрофор, но участвовали и юноши из этого сословия, которые назывались скафефоры (σκαφήφοροι) — «те, кто несет подносы»122. Эти юноши были одеты в ярко-красные одежды. Сами подносы, сделанные из серебря и бронзы, относились к числу «реквизита», необходимого для совершения жертвоприношений, и поэтому принадлежали государству. На подносах лежали приношения, состоявшие из печенья и медовых сот.
Наконец, среди не-граждан упоминаются «рабы, получившие свободу, и другие варвары», которые несли в руках дубовые ветви.
Особую группу среди участников процессии составляли не-жители Аттики. Афинские граждане, жившие вне пределов страны в качестве военных поселенцев (клерухов), и греческие города, входившие в Афинский морской союз, обязаны были принимать участие в празднике. Они обязаны были предоставлять коров для жертвоприношений и полный набор гоплитского доспеха и оружия — в дар богине123. Первоначально эти приношения считались желательными, но не обязательными124. Ситуация, однако, изменилась после заключения так называемого Каллиева мира, положившего конец войне Афин и их союзников с персами. Среди подчиненных Афинам городов усилилось стремление к полной независимости, поскольку они резонно указывали на то, что цели союза осуществлены, Персия разбита, заключен мир, и дальнейшее существование союза теряет смысл. Афины, естественно, про-
тивились этому стремлению союзников и приняли ряд мер, которые означали превращение формально равноправного союза в настоящую империю, где безоговорочно господствует один город—Афины. В числе этих мер были и меры религиозного характера, в частности, обязательность приношения жертв Афине в период Великих Панафиней, что символизировало подчинение союзных городов Афинам125. Характерно, что за отсутствие жертв виновные подлежали наказанию столь же сурово, как и за неуплату фороса (дани)126. В декрете относительно сбора фороса в 425/424 г. эта обязанность городов присылать жертвы подтверждается еще раз127. Те же обязанности возлагаются и на основанные афинянами колонии128.
Процессия имела торжественный и красочный характер, однако на узких улицах города ее рассмотреть было трудно. Два удобных места имелось в городе, где ее можно было хорошо видеть—открытое пространство агоры (главной городской площади) и склоны Акрополя. По свидетельству одного из древних авторов, некий Деметрий, внук знаменитого Деметрия Фалерского (бывшего правителем Афин, когда, в середине III в. до P. X., они находился под македонским контролем), чтобы доставить удовольствие свой любовнице Аристагоре, построил на агоре специальную платформу, которая была выше, чем гермы (статуи бога Гермеса, покровителя рынков, стоявшие на агоре) (Athen., Deipnosoph., IV, 167F)129.
Первый этап движения процессии заканчивался на склонах Акрополя, у храма Элевсинской Деметры, поскольку кораблю вряд ли было возможно преодолеть последний подъем130. Как доставляли пеплос от храма Деметры до Парфенона, наши источники не сообщают; явно, его несли на руках, корабль же оставлялся возле холма Ареопага, где его показывали туристам, как рассказывает Павсаний (I, 29, 1). Здесь он хранился от одних Панафиней до других.
Когда процессия поднималась на Акрополь, начинался последний этап торжества—приношение нового одеяния богине и многочисленные жертвоприношения. Но еще до того, как процессия подходила к Акрополю, здесь совершались священнодействия, составлявшие своего рода пролог к главному: ночные ритуалы (παννυχίς), состоявшие из хоровых песнопений и танцев, исполнявшихся на Акрополе юношами и девушками131. Вполне возможно, что своеобразным отражением этих гимнов являются хоры в трагедии Эврипида «Гераклиды», поставленной в самом начале Пелопоннесской войны,—хоры, исполненные патриотизма и напоминавшие всем, что именно Афины в свое время спасли детей Геракла, прямые потомки которых—спартанские цари — привели свои войска на поля Аттики132:
Ты, земля, ты лампада ночей,
Вы, всесветлого бога
Нам горящие ярко лучи,—
Принесите мне радость
И по дальнему небу домчите ее
До владычного трона,
До дворца синеокой Афины!
В другом месте хор, видимо, напоминает об этих ночных ритуалах в честь богини:
Не твой ли жертвами кишит
Приют, Афина? Не тебе ли
С тех пор, как город наш стоит,
Плясали хоры, девы пели?
Тебе звучат их голоса,
И танец ноги выбивают,
Когда туманом небеса
И мраком выси одевают!133
Еще один ночной ритуал описывает Павсаний: «Недалеко от храма Афины-Полиады живут две девушки; афиняне называют их „аррефо-рами“. Они известное время живут при богине, а когда наступает праздник134, вот что они делают ночью. Они ставят себе на голову то, что даст им нести жрица Афины, причем ни дающая не ведает, что она дает, ни несущие не знают, что они несут, а в городе есть огороженное место недалеко от Афродиты „в Садах“135, и на этом участке подземный естественный ход; сюда-το и идут девушки. Спустившись в это подземелье, они оставляют то, что принесли, и берут другое, тоже закрытое. И после этого отпускают этих двух девушек и вместо них на акрополь берут двух других» (Paus., I, 27, 3). Совершенно несомненно, что во время Павсания смысл древнего обряда полностью забылся136. Наиболее приемлемой из современных концепций ритуала (хотя и не объясняющей всех его особенностей) кажется та, согласно которой в основе ритуала лежит миф о происхождении Эрихтония, который передает Аполлодор: «Гефест, отвергнутый Афродитой, проникся страстью к Афине и стал ее преследовать, та же стала убегать от него. Когда Гефест с большим трудом (ведь он был хромым) догнал ее, то попытался с ней сойтись. Афина, будучи целомудренной девой, не допустила его до себя, и тот пролил семя на ногу богини. С отвращением Афина шерстью вытерла это семя и бросила на землю. После того как она убежала, из этого брошенного в землю семени родился Эрихтоний. Афина тайно от всех богов воспитала его, желая сделать бессмертным. Положив Эрихтония в ларец, она отдала его Пандросе, дочери Кек-ропса, на сохранение, запретив ей открывать этот ларец. Но сестры Пандросы, движимые любопытством, открыли его и увидели дитя, вокруг тела которого обвился дракон137. Как рассказывают некоторые, они были убиты этим драконом. Другие же сообщают, что разгневанная Афина ввергла их в безумие и они кинулись с вершины акрополя в пропасть. Эрихтоний был воспитан в храме самой богиней Афиной.
Рис. 25
Рождение Эрихтония. Рисунок на вазе
Когда он вырос, то изгнал Амфиктиона и сам воцарился в Афинах. Эрихтоний воздвиг на акрополе деревянную статую богини Афины и учредил также Панафинейские празднества» (Apoll., Bibl., III, 14, 6). Особенно интересно, что в тексте Павсания описанный им ритуал поставлен в связь с Пандросой, что заставляет думать, что действительно имеется связь мифа и ритуала. Современные исследователи полагают, что в основе всего этого комплекса лежит культ змеи, как символа земли и автохтонности: отцом Пандросы и ее сестер был Кекропс, который, согласно мифологической традиции, «был автохтоном, тело у него было сросшееся из тела человека и дракона. Он стал первым царем в Аттике» (Apoll., III, 14, 1). О том, что нечто змеиное было в природе Эрихтония, также уже говорилось. И Кекропс, и Эрихтоний оказывали почтение Афине: Кекропс в суде, который решал спор между Афиной и Посейдоном, выступил свидетелем того, что Афина действительно первой вырастила здесь оливу (там же), а Эрихтоний воздвиг на Акрополе статую Афины и учредил Панафинеи. Отношения, тем самым, между Кекропсом и Эрихтонием воспринимались как отношения родителя и ребенка. Важна и закрытая корзина (которая присутствует и
Рис. 26
Бескровные приношения на алтарь. Рисунок на вазе
в мифе, и в ритуале): девочки-аррефоры приносили в пещеру для священного змея-сына (в районе Илисса) медовое печенье, а обратно — камень, завернутый в пеленки, который хранился в Парфеноне. Появление Гефеста в качестве отца Эрихтония — свидетельство тех изменений в культе, которые имели место в VI в., когда культ этого божества широко распространился в Афинах. Тот путь, которым шли аррефо-
ры,— это путь панафинейской процессии в самой глубокой древности. Ритуал в определенной степени повторял основные черты мифа и демонстрировал богине, что город не забыл свою древнейшую историю, которая определялась Афиной, и, тем самым, обеспечивает себе ее защиту на следующий год138.
Ночные ритуалы заканчивались, когда всходило солнце—именно в тот момент, когда процессия начинала свое движение.
Перед тем, как перейти к описанию главной части празднества, необходимо сделать некоторые вводные замечания, касающиеся как устройства греческих храмов, так и характера греческого богослужения.
Греческие храмы всегда были расположены внутри специально огороженного пространства, обычно называемого периболом или теменосом, которое считалось священным. На этом священном участке могло находиться несколько храмов и связанных с выполнением ритуальных задач других сооружений139. Что касается Акрополя, то он в рассматриваемое нами время весь считался священным участком богини Афины. На территорию священного участка обычно вели только одни ворота, возле которых ставились сосуды с водой. Каждый входящий должен был окропить себя этой водой в знак ритуального очищения.
Древний греческий храм (за исключением храмов мистериальных культов) не предназначался для того, чтобы в нем собирались верующие. Храм всегда рассматривался как жилище божества, которое олицетворяла его статуя, поэтому в храме обычно имелось большое внутреннее помещение, где стояло изображение бога или богини; остальные помещения, если они были, служили для хранения культовых принадлежностей и приношений, которые считались имуществом божества. Во многие храмы вообще допускались только жрецы, в большинстве же обычных храмов разрешалось смотреть на статую только от входа. Перед статуей мог стоять жертвенник для воскурений и столы для приношений.
Все основные религиозные обряды совершались перед храмом. Древние греки, вследствие своего антропоморфного понимания природы божеств, считали, что для приобретения их дружбы и благоволения, а также для отвращения их гнева необходимо прибегать к тем же средствам, какие могли воздействовать на людей. Среди этих средств важнейшим были дары. Пелей в одной из утраченных трагедий Эврипида говорит: «Ни один из смертных не может достигнуть благополучия без помощи богов»140.
Различаются два вида даров:
1) дарения (αναθήματα), которые оставались в святилище божества в качестве его собственности и служили для украшения храма или статуи или для надобностей культа. Именно такой характер имело подношение Афине ее пеплоса. Смысл этого дара раскрывает еще «Илиада» Гомера: жрица Феана кладет на колени статуи Афины Паллады пеплос и молит ее о защите города, женщин и невинных детей (Iliad., VI, 302—310).
2) жертвы (θυσίαι), которые предназначались для временного наслаждения божества41. Греки считали, что боги получают наслаждение от того, что вдыхают пары сжигаемого мяса и испарения жидкостей, которые использовались для возлияний, а также от запаха сжигаемых благовоний.
Вследствие этого большинство жертв, приносимых богам, сжигались: огонь преобразовывал жертву в субстанцию, наиболее удобную для потребления божеством. На этом представлении основана ведущая коллизия комедии Аристофана «Птицы».
Два афинянина—Эвельпид и Писфетер, прибыв в птичье царство, убеждают птиц построить город, который будет не пропускать к богам дым от жертв:
Курений сладкий дым и мяса жирный чад Отныне никогда до них не долетят!
Кроме того, птицы убедили людей не приносить жертвы богам, и на Олимпе начался голод. Прометей, пришедший к птицам, рассказывает об этом в следующих словах:
Рис. 27
Возлияние на алтарь. Рисунок на вазе
Ведь жертв с тех пор уж не приносят смертные Богам, и жирный чад не поднимается От алтарей к бессмертным небожителям.
Постимся мы, ну точно в Фесмофории142.
От богов к птицам прибывают послы Посейдон, Геракл и варварский бог Трибалл. Угроза голода заставляет их согласиться на все условия птиц.
Жертвы делились на бескровные и кровавые. К первым относились плоды растений, печенья, медовые лепешки. Для кровавых жертв чаще всего использовались домашние животные. Кровавые жертвы производились на специально возведенных (обычно каменных) алтарях, стоявших перед храмами. Определенные части мяса жертв и внутренности, обернув их жиром, клали на алтарь и сжигали вместе с печеньями, совершая при этом возлияния и курения благовоний.
Рис. 28
Сжигание мяса на алтаре. Рисунок на вазе
Принесение жертв на алтаре перед Парфеноном связано с древним обрядом. Огонь для сожжения жертв на этом алтаре мог быть зажжен только от факела победителя в беге с факелами, о соревновании которых мы говорили ранее. Огонь, от которого зажигали все факелы, горел на алтаре Прометея в Академии 143. Бег, естественно, начинался еще ночью и проходил на первом этапе через Внешний Керамик, то есть там, где собирались участники процессии, которые активно болели за соревнующихся, о чем есть прямые указания источников144. Павсаний так описывает сам характер состязаний: «Состязание заключается в том, чтобы во время бега сохранить факел горящим145; если у при
бежавшего первым факел потухнет, он уже теряет право на победу, которая вместо него переходит ко второму. Если же факел не уцелеет горящим и у этого, то победителем считается третий; если же у всех потухнут факелы, то никто не считается победителем»146. Дистанция, которую пробегал участник соревнований, была довольно длинной — более 3 км, и поэтому древние называли это соревнование «длинным бегом». Трудности возрастали на самом последнем участке, когда надо было подниматься наверх по крутым склонам Акрополя. Аристофан в «Лягушках» специально говорит об этом. В сцене спора в Аиде между Эсхилом и Эврипидом первый обвиняет второго, что под влиянием его трагедий афиняне забросили спорт, перестали появляться в палестрах и, в результате, «да и факел никто не сумеет нести». Дионис, всей душой сочувствующий Эврипиду, тем не менее вынужден согласиться:
Видит Зевс, не сумеет! Смеялся до слез
Я на Панафинеях недавно, когда
Человечек один, весь согнувшись бежал;
Был он белый да жирный, намного отстал,
А старался-то как! И в воротах потом
У Керамика стали его колотить
И в живот, и в бока, и под ребра, и в зад,
А уж он-то под градом ударов таких
Только ветер пускал
И свой факел задул, убегая147.
Победитель в этих состязаниях получал приз в размере 30 драхм и гидрию (сосуд для воды)148.
На основании сообщений уже упомянутых источников, было выдвинуто кажущееся вполне обоснованным предположение, что создателем этих соревнований был Писистрат149. Этот ритуал имел особое
значение. Аристотель подчеркивает, что за его организацию отвечал сам архонт-басилевс, то есть высший магистрат города по религиозным вопросам (Aristot., Ath. Pol., 57, 1). Символическое значение возжжения огня на алтаре Афины с помощью огня, горевшего на алтаре Прометея, самоочевидно. С точки зрения греческих представлений, именно Прометей первым дал людям огонь, похитив его у богов. Тем самым, этот огонь воспринимался как прямой преемник божественного огня.
Кровавые жертвы, приносимые богам, естественно, сжигались не целиком, значительная часть мяса жертв потреблялась самими участниками жертвоприношений150. Греция была, в общем, бедная страна, и мясо не входило в повседневный рацион большинства жителей. Жертвоприношения в силу этого доставляли удовольствие не только богам, но и тем, кто приносил им жертвы151. Существовали специальные правила относительно распределения жертвенного мяса, в том числе и на Панафинеях. В частности, сохранился закон, принятый в 335 г. до P. X. по инициативе уже упоминавшегося нами Ликурга, который провел реорганизацию афинских финансов и много занимался проблемами афинской религии152. В этом законе, который, правда, касался Малых Панафиней, много места уделено и распределению жертвенного мяса. Мы приведем153 не только ту часть закона154, которая касается именно этого сюжета, но и некоторые другие его части, непосредственно связанные с жертвоприношениями:
«... чтобы благочестиво и ... ежегодно, и [совершалась] каждый год ради афинского народа процессия в честь Афины, подготовленная как
можно лучше, и все прочее, необходимое при справлении праздника в честь богини, устраивалось гиеропеями хорошо во [все времена], пусть народ постановит: все прочее пусть будет так, как [решил Совет]; пусть, однако, гиеропеи совершают два [жертвоприношения, одно]—Афине Гигиее155, а другое—в древнем [храме], как и прежде, уделяя при этом: пританам — пять частей, девяти архонтам — [три], казначеям богини— одну, гиеропеям — [одну], стратегам и таксиархам — [три], афинянам— участникам процессии и канефорам — по обычаю; прочее же мясо [пусть распределяют] между остальными афинянами. Далее, на сорок одну мину, [полученную от] новой сдачи в аренду, гиеропеи [вместе с] боонами156 пусть закупят коров и, устроив процессию в честь богини, [пусть приносят в жертву] всех этих коров на большом алтаре Афины, а одну — на алтаре Ники, выбрав [из] самых лучших коров. Совершив жертвоприношения [Афине] Полиаде и Афине Нике, пусть раздают мясо всех [коров], закупленных на сорок одну мину, афинскому народу в [Керамике] так, как это делается и при других раздачах мяса. При этом количество частей, выделяемых на каждый дем, должно соответствовать количеству участников процессии, выставленных каждым демом. [На] принадлежности процессии, сдаваемые с подряда, на приготовление яств, на [украшение] большого алтаря, на все прочее, о чем следует позаботиться при справлении праздника, а также на ночное празднество [выдавать] 50 драхм. Гиеропеи, которые заведуют устройством Панафиней, справляемых ежегодно, пусть устраивают ночное празднество в честь богини, как можно пышнее, и совершают процессию [одновременно с] восходом солнца. При этом всякого, не повинующегося властям, они могут наказывать наказаниями, предусмотренными в законах. Пусть народ выберет... мужей из всех афинян...»
В этом законе, конечно, вызывает особый интерес своеобразная иерархия магистратов, определяемая той «частью» (размер ее мы не знаем), которая приходится на их долю. Приведем только пример: на всех пританов, которых насчитывалось 50, причитается 5 частей, а на 9 архонтов — 3. Таким образом, на долю притана полагается 1/10, а на
долю архонта 1/3 «части»157. Интересно также, что распределение мяса производится в Керамике, то есть там, откуда начинает свое движение процессия. Сорок одна мина—сумма достаточная, чтобы приобрести несколько сот жертвенных животных, так что многие афиняне в этот день получали мясо для праздничного обеда.
Попытаемся подвести некоторые итоги. В современной науке оформилось целое направление, которое занимается специально изучением праздников «традиционных» обществ. С точки зрения сторонников этого подхода, «анализ праздника—это лучшее средство понять, как живет и функционирует общество»158. Может быть, в этом утверждении присутствует некоторое преувеличение, но несомненно, что исследование праздника представляет один из важных методов познания конкретного общества.
Панафинеи — великий праздник для афинян. В него были в той или иной степени вовлечены как многие руководители города, так и масса рядовых граждан. Этот праздник был, прежде всего, праздником единства, которое демонстрировалось во многих измерениях159. Прежде всего, это был праздник единства города и его граждан с богиней-покровительницей города и средство обеспечения этого единства в будущем. Во-вторых, это был праздник единства города настоящего времени с его прошлым, уходящим в глубь человеческой истории. В-третьих, это был праздник единства граждан с их землей, автохтонами которой они являлись. В-четвертых, это был праздник единства гражданского коллектива. В-пятых, это был праздник единства мужчин и женщин, входящих в гражданский коллектив—огромная роль женщин-гражданок во всех ритуалах подчеркивала это единство. Наконец, это был праздник единства всех жителей Аттики, вне зависимости от их гражданского статуса,— участие в нем метеков, их жен и дочерей и даже освобожденных рабов, пускай и на «вторых ролях», символизировало их приверженность, их верность полису, который их приютил. И самое последнее, афиняне стремились сделать этот праздник (в период существования их империи) символом единства всех полисов, объединенных в союз160.
Вторая сторона Панафиней, воплощенная в многообразных состязаниях,— это отражение глубоко укоренившейся в характере древнегреческого общества той части аристократического этоса, которая пережила время господства аристократии и вошла в новый демократический полис. В гомеровскую эпоху борьба аристократических родов определяла всю жизнь общества. Создание демократического строя привело не к уничтожению этой борьбы, но к переориентации ее. Демократический полис заставил аристократов состязаться на новом поприще— один аристократ теперь состязался с другим, доказывая, что именно он лучше служит родному полису. Соревнование (агон) постепенно утратило свою аристократическую исключительность и стало нормой жизни всех граждан. Агон стал способом доказать свою преданность полису. В данном случае соревнования проводились в честь Афины, они давали возможность проявить свой патриотам, ибо чем лучший результат ты покажешь на соревнованиях, тем более будет довольна богиня и тем лучше она будет защищать и оберегать родной полис.