Наша группа ВКОНТАКТЕ - Наш твиттер Follow antikoved on Twitter
97

Н. И. СОКОЛЬСКИЙ

КЕПЫ

нтичные города азиатской стороны Боспора до сего времени изучены мало. Исключение составляет столица азиатской части Боспора— Фанагория и синдский город у Семибратных курганов. Раскопки Патрасия, Гермонассы, Горгиппии, Раевского городища производились эпизодически или в очень небольших масштабах. Ряд городищ вообще не подвергался археологическому исследованию, а между тем хорошо известно, какой большой и важный материал для решения исторических вопросов добыт на территории античных городов Таманского полуострова. За истекшие 2000 лет берега Таманского полуострова подвергались большим разрушениям и изменениям. Разрушение это продолжается и поныне 1, поэтому изучение античных городов является настоятельной необходимостью. Некоторые прибрежные города и поселения, такие, как Корокондама, Тирамба, вероятные поселения на косах Чушка и Маркитантка, погибли почти полностью; другие — Фанагория, Гермонасса, Патрасий, городища у хутора Батарейка и у Кучугур и другие, разрушены частично и продолжают подвергаться интенсивному разрушению.

К числу таких городов относится и город Кепы. Античные писатели сохранили о нем очень скудные сведения. Согласно Периплу Псевдо-Скимна (v. 899) Кепы были основаны милетянами. Из речи Эсхина против Ктесифонта (III, 171) мы знаем, что Кепы были переданы боспорскими правителями афинянину Гилону, деду знаменитого оратора Демосфена. Диодор Сицилийский (XX, 24) сообщает, что младший сын Перисада I, Притан, потерпев неудачу в борьбе с братом Евмелом, бежал в Кепы, где и был убит. Упоминание названия Кеи Плинием Старшим (N. Η., VΙ, 18) и Помпонием Мелою (De chorogr., I, 112) указывает лишь на то, что Кепы в первые столетия нашей эры продолжали существовать 2.

Уже ранее была высказана мысль, что Кепы следует отождествлять с городищем у восточной оконечности Таманского залива, около бывших хуторов Пивнева и Артюхова 3. В Периплах Псевдо-Скилака и Псевдо-Скимна местоположение Кеп опре-

1 Д. Я. Беренбейм. Керченский пролив во времена Страбона в свете новейших данных об изменении уровня Черного моря. СА, 1959, № 4, стр. 42—52.
2 В. Ф. Гайдукевич. Боспорское царство. М.— Л., 1949, стр. 203.
3 К. Гёрц. Археологическая топография Таманского полуострова. М 1870, стр. 100—102; А. С. Башкиров. Археологическое обследование Таманского полуострова летом 1926 г. «Труды Этнографич.-археологич. музея 1 МГУ», 1927, № 3, стр. 37; М. О. Поночевный. Географический очерк Боспорского царства. «Кубанский сборник», т. II. Екатеринодар, 1891, стр, 32—33. В. Ф. Гайдукевич Боспорское царство, стр. 203; В. Д. Блаватский. Архаический Боспор. МИА, № 33, 1954, стр. 24.
98

делено в слишком общей форме. Псевдо-Скилак (v.72) помещает Кепы в области синдов Псевдо-Скимн (v. 899) связывает их местоположение с выходом из пролива.

Более определенное указание по этому вопросу дает Страбон (XI, 2, 10): «Вступившему в Корокондамитское озеро представляется значительный город Фанагория, затем Кепы, Гермонасса и Апатур, святилище Афродиты. Из них Фанагория и Кепы расположены на названном острове, по отношению к плывущему на левой стороне, другие же города на правой стороне, в Синдике, за Гипанисом». На территории, определяемой как остров Фанагора 4, разведки не обнаруживают иных значительных городищ, помимо Фанагорийского и городища у оконечности Таманского залива, которое и следует считать остатками Кеп, ибо раскопки подтвердили существование здесь значительного города.

До 1957 г. археологические раскопки здесь не производились, хотя некоторые археологи посещали это городище и собирали подъемный материал 5. Отдельные случайные находки поступали с некрополя Кеп в Темрюкский, Краснодарский и другие музеи.

С 1957 по 1960 гг. на городище производил работы Таманский отряд Института археологии АН СССР. На нескольких участках вскрыта в целом площадь 700 кв. м и зафиксировано 12 культурно-исторических напластований; добыт значительный вещественный материал, открыты остатки сооружений первых веков нашей эры. С целью комплексного исследования города, отрядом Государственного Исторического музея под руководством Η. П. Сорокиной в 1959 г. начаты раскопки грунтового некрополя, где за два сезона вскрыто 60 могил и земляной склеп. В эти же годы производилась разведка прилегающей территории.

Настоящая работа является попыткой обобщить полученные в результате раскопок материалы и, сопоставив их со всеми остальными, имеющимися в нашем распоряжении, источниками, наметить основные вехи исторического развития города Кеп.

Городище расположено на восточном берегу Таманского залива 6, на небольшом естественном возвышении, на западе круто спускающемся к заливу (рис. 1). Возвышение это представляет собой неровное плато, сильно изрытое окопами и ямами, ниспадающее к западу; его высшая горизонталь в северо-восточной части лежит на 27 м выше уровня воды в Таманском заливе; площадь примерно 8—9 га. С севера и северо-востока городище ограничено довольно крутым склоном и валообразной грядой, с юго-востока небольшой лощиной, с запада береговым откосом и обрывом (рис. 2). Здесь, однако, была расположена только одна, верхняя, часть городища. Другая часть его располагалась под западным откосом на нижнем плато. Однако здесь, как и в Фанагории 7, отстоящей от Кеп на три-четыре км по прямой линии, при частичном понижении берега почти весь нижний город оказался разрушенным волнами залива. Доказательством этого является тот факт, что в прибрежном обрыве, составляющем узкую полоску остатков нижнего плато, виден оборванный мощный городской культурный слой толщиною до 3,5 м, доходящий до уровня воды, а в центральной части, у колодца, слой V в. до н. э. залегает ниже современного уровня воды в заливе. Помимо этого, у подножия откоса, рядом с современной границей воды и суши, в 1958 г. открыт античный колодец в 8 м от современного, существующего, возможно, также с античного времени. По рассказам старожилов, в XIX в. существовали еще два старинных колодца на некотором расстоянии к западу от вышеупомянутых;

4 В. Д. Блаватский. Земледелие в античных государствах Северного Причерноморья. М., 1953, стр. 48, рис. 17.
5 А. А. Иессен и А. А. Миллер. Таманская экспедиция 1931 г. СГАИМК, 1932, № 11—12, стр. 59.
6 Н. И. Сокольский. Раскопки в Кепах в 1957 г. КСИИМК, вып. 78, 1960, стр. 53—63.
7 В. Д. Блаватский. Раскопки Фанагории в 1938—1940 гг. ВДИ, 1940, № 3—4, стр. 297—298; М. М. Кобылина. Фанагория. МИА, № 57, 1956, стр. 10.
99

Общий вид городища Кепы с запада

Рис. 1. Общий вид городища Кепы с запада

теперь этих колодцев нет, они разрушены, затянуты илом и покрыты наступившей водою.

Граница погибшей части города, видимо, определяется мелководьем, которое мысом вдается в залив напротив верхнего плато, на расстояние до 500 м. Вслед за мелководьем, глубина которого не превышает 0,50—0,60 м, дно резко понижается. У берега глубина залива так ничтожна, что восточные ветры обнажают его на десятки метров. Нужно полагать, что граница мелководья и была границей древнего города, погибшая часть которого составляла около 8—9 га. Таким образом общая площадь города должна была составлять не менее 20—25 га 8, включая расширение города в I—II вв. н. э. Уничтоженный мыс создавал в южной части подобие бухты, где, вероятно, была стоянка кораблей. Здесь, на юге залив в древности еще более вдавался в сушу.

Если справедливо суждение о соединении Таманского залива с Ахтанизовским лиманом и Пересыпным гирлом 9 через высохший Субботин ерик (вдоль так называе-

8 Об обширности городища говорит Кларк, первым посетивший это место (E. Clarke. Voyages en Russie, en Tartarie et en Turquie. Paris, 1813, v. 1, p. 396); В. Г. Тизенгаузен, побывавший на городище в 1869 г., также отмечает обширные его размеры и наличие множества курганов вокруг. (К. Гёрц. Указ. соч., стр. 102).
9 К. Гёрц. Указ. соч., стр. 30; С. Ф. Войцеховский. Опыт восстановления рельефа Таманского полуострова применительно к эпохе Страбона и позднейшему времени. «Записки Северо-Кавказского общества археологии, истории и этнографии», кн. 1, т. III, вып. 5, 6, Ростов-на-Дону, 1926, стр. 6; В. В. Веселов. О «Киммерийском вале» на Таманском полуострове. СА, 1957, № 3, стр. 252; М. М. Кубланов. К истории Азиатского Боспора. CA, XXIX - XXX 1959, стр. 224; А. С. Башкиров. Археологическое обследование Таманского полуострова летом 1927 г. ТСАРАНИОН, III, М., 1928, стр. 81: Д. Я. Боренбейм. Указ. соч., стр. 48· В. Д. Блаватский. Земледелие в античных государствах Северного Причерноморья стр. 48, рис. 17, примеч. 1.
100

План городища Кепы

Рис. 2. План городища Кепы:

А, Б, В, Г, Д, Е, Ж, З, И — раскопы, 1 — граница верхнего плато городища, 2 — ямы, 3 — береговой обрыв, 4 — поселок с огородами

мого Киммерийского вала, к северу от городища), то нужно признать, что местоположение Кеп было очень удобным. Грунтовый некрополь располагался непосредственно к востоку от города; основной массив его сосредоточен на песчаных косогорах в 400—500 м от города. Еще восточнее, по склону горы Цимбалки и на ее гребне находится курганный некрополь. Курганы обступали город также с юга и севера по равнинной части.

Как и некоторые другие боспорские города 10, Кепы возникли на месте, где существовало более раннее, вероятно, киммерийское поселение II тысячелетия до н. э.

Об этом говорит находка в городских слоях обломка каменного топора северо-кавказского типа и кремневых резцов и.

У античных авторов не сохранилось указаний о времени основания Кеп. Уже говорилось, что Кепы основаны милетянамн 12. Об основании милетянами Пантикапея и Феодосии имеются прямые указания. Уже этот факт свидетельствует, что

10 В. Д. Блаватский. Архаический Боспор, стр. 13 сл.
11 Кремневые отщепы, «несомненно прошедшие через руки человека», были обнаружены таманской экспедицией 1931 г. на песках, рядом с городищем к северо-востоку (А. А. Иессен и А. А. Миллер. Таманская экспедиция 1931 г., стр. 59); в этом же районе кремневые орудия нашел и В. В. Веселов.
12 Ps. Skymn., v. 899; Plin., N. H., VI, 18.
101

Вещи VI—IV вв. до н. э.

Рис. 3. Вещи VI—IV вв. до н. э.:

1 — Терракотовая головка богини VI в. до н. э., 2 — фрагмент расписного килика VI в. до н. э.,

3 фрагмент чернофигурного сосуда первой половины V в. до н. э., 4 — ионийский аск V в. до н. э.,

5 — чернолаковый светильник IV в. но н. э.

и Кепы были основаны в VI в. до н. э. 13 Основание их, по-видимому, входило в единый милетский колонизационный поток на Боспоре и вряд ли по времени далеко отстояло от основания Панктикапея. Открытие архаического слоя в Кепах показало, что во второй половине VI в. до н. э. город на верхнем плато занимал уже значительную территорию и жил интенсивной жизнью. Можно твердо говорить о том, что в середине VI в. до н. э. Кепы как город или постоянное поселение (αποικία) уже суще

13 В. Д. Блаватский. Архаический Боспор, стр. 20.
102

ствовали 14. Отдельные фрагменты родосской и ионийской керамики второй четверти VI в. до н. э. дают основание думать, что Кепы возникли даже ранее середины, скорее в пределах второй четверти VI в. до н. э. (рис. 3, 1 и 2).

У нас нет точных данных для утверждения, что город возник из торгового пункта — эмпория. Но удобство расположения на берегу, в отдаленной точке Таманского залива, соединенного протоками с внутренними синдо-меотскими районами, дает возможность предполагать существование здесь такого пункта. Во всяком случае, с самого возникновения поселения его жители могли торговать с местным населением, тем более, что до 540 г. не существовало Фанагории, затмившей позже своего старшего соседа.

Тем не менее нужно полагать, что с основанием постоянного поселения, не торговля, а сельское хозяйство были главным занятием большей части его жителей. В непосредственной близости от города имелись плодородные равнины. Само название города Κήποι (Сады), по-видимому, указывает на связь его жителей с сельским хозяйством 15. Возможно что разведение плодовых деревьев и не было главной отраслью хозяйства, но лишь яркой отличительной его чертой, со временем давшей имя городу; в пользу того, что город не с самого начала назывался Кепами, может в какой-то степени говорить тот факт, что у Диодора Сицилийского(ХХ,24)и в схолиях к Демосфену его название упоминается с оговоркой καλούμενοι — «так называемые», а у Эсхина (III, 171) — (ονομασμένοι. Обычно же названия городов не сопровождаются такими оговорками 16. Судя по данным Фефраста (De plant., IV, 5, 3) и археологическим материалам 17, садоводство рано и интенсивно развивается на Боспоре.

Главная масса находок архаического слоя — фрагменты керамики — подчеркивает греческий характер поселения и тесные его связи с ионийскими и островными центрами Средиземноморья (Хиос, Клазомены, Родос и др.). О городском строительстве раннего периода трудно что-либо сказать, но отметим широкое применение подсыпок и вымосток из морской ракушки, что легко объяснимо недостатком прочих строительных материалов в ближайших окрестностях. На центральном раскопе, в архаическом слое, лежащем на материковом песке, обнаружено значительное скопление мелкой морской отборной ракушки, а на западном раскопе — род ракушечной вымостки на довольно значительной площади.

Вряд ли можно сомневаться, что до объединения боспорских городов под властью Археанактидов Кепы были самостоятельной городской общиной, но, возникнув как милетская апойкия, они поддерживали тесные связи с Пантикапеем. Пантикапей и Кепы, были, по-видимому, основаны группами милетских переселенцев, близких по социально-экономическому положению и имевших сходные интересы.

Сообщение Эсхина проливает некоторый свет на политическое положение Кеп в V в. до н. э. Передача Кеп в управление чужеземцу-афинянину Гилону и, как видно из схолий к Демосфену, с правом сбора податей (καρποδσθ-αι λαβών παρ’ αύτών), означает полное политическое подчинение города боспорскому царю в конце V в. до н. э. Примерно в те же времена подобным образом поступали и персидские цари 18.

14 В перипле Псевдо-Скимна (v. 899) относительно Кеп применяется глагол αποικέω: Κήπος τ>άποικισθ-εΐσα διά Μιλησίων.
15 В. Д. Блаватский. Архаический Боспор, стр. 31.
16 Полагая, что садоводство в Северном Причерноморье возникло вскоре после основания там греческих городов или одновременно с появлением последних, В. Д. Блаватский не видит оснований думать, что первоначально Кепы именовались как-либо иначе. (В. Д. Блаватский. Земледелие в античных государствах Северного Причерноморья, стр. 85).
17 В. Д. Блаватский. Архаический Боспор, стр. 31; его же. Земледелие в античных государствах Северного Причерноморья, стр. 85.
18 Xenoph., Anab., 1,1—6—8; Б. А. Тураев. История Древнего Востока. Л., 1936, т. II, стр. 138; Древняя Греция. М., 1936, стр. 170, 171.
103

Очевидно, такой акт мог явиться результатом уже ранее сложившихся условий. Политическое подчинение Кеп, нужно полагать, было осуществлено еще Археанактидами, использовавшими ранние связи кепитов с пантикапейцами. Правителям новой династии, Спартоку и Сатиру I, видимо, было нетрудно до конца подчинить город Боспору. Для Сатира подчинение Кеп имело существенное значение, так как они являлись надежным опорным пунктом в его борьбе за присоединение синдских территорий.

В схолиях к Демосфену указывается, что Гилон получил Кепы и τόπους τίνάς, т. е. какие-то местечки. Отсюда можно заключить, что Кепам принадлежал определенный округ с расположенными там сельскохозяйственными поселениями. Несомненно, что основной, близлежащей сельскохозяйственной территорией, принадлежавшей городу, был участок, ограниченный с севера низиною, тянущейся от северо-восточного угла Таманского залива на восток; вдоль этой низины проходит так называемый Киммерийский вал, прослеживаемый на расстоянии 1200—1300 м19. Принадлежавшие городу земли ограничивались с юга полосою, начинающейся от юго-восточного угла Таманского залива (который в древности еще глубже вдавался в сушу 20), идущей на восток, к южным склонам горы Цимбалки. Существовавшая здесь бескурганная полоса разграничивала, по-видимому, земли Фанагории и Кеп. К юго-западу от этой полосы тянутся курганы, составляющие почти непрерывные группы и цепи, расположенные вокруг Фанагории. К северу лежат курганы, образующие единую группу от склонов горы Цимбалки и до берегов Таманского залива. На востоке граница менее ясна, но, по-видимому, она определялась склонами горы Цимбалки. На этой площади сохранились следы поселений 21: повсюду встречаются отдельные фрагменты керамики.

В конце У и в IV вв. до н. э. округа, подчиненная Кепам, была, видимо, шире и распространялась на юго-восточную оконечность Фанталовского полуострова, где в районе хутора Татарского разведкой Таманского отряда зафиксированы два поселения V —IV вв. н. э. Известны также следы поселения у восточной оконечности вала22; последний не мог в это время играть оборонительной роли, так как вся эта территория уже входила в состав боспорских земель. Если верить сообщению Страбона (XI, 2, 7), то Сатир I был погребен в кургане на западной оконечности Фанталовского полуострова. Между хутором Татарским и западным концом Киммерийского вала и вблизи западного конца вала также существовали поселения, но видимо, несколько более позднего времени.

Судя по керамике, обнаруженной на Приколодезном раскопе в слое V в. до н. э. (чернолаковые и краснофигурные сосуды), и по инвентарю могил того же времени, Кепы в V в. до н. э., сохраняя тесные связи с ионийскими центрами (рис. 3, 4),

19 Однако нужно оговорить, что связывать определение сельскохозяйственной территории Кеп с этим валом у нас нет никаких оснований, особенно в раннее время, поскольку мы не располагаем сейчас никакими убедительными данными для датировки этого вала.
20 С. Ф. Войцеховский. Указ. соч., стр. 6.
21 М. М. Кубланов. Указ. соч., рис. 1; В. В. Веселов. О «Киммерийском вале» на Таманском полуострове. СА, 1957, № 3, рис. 1. Здесь уместно будет указать на необоснованность высказанной В. В. Веселовым в этой работе мысли, что поселение, располагавшееся в 700—800 м юго-восточнее конца так называемого Киммерийского вала, являлось первоначальным городом Кепами, который постепенно замер и во II в. до н. э. был перемещен к западу, на берег Таманского залива. В связи с этим на карте В. В. Веселова (рис. 1) это поселение обозначено «Кепы I», а городище у восточного конца Таманского залива — «Кепы II». Наличие на городище у восточного конца Таманского полуострова слоев VI — II вв. до н. э., открытых работами Таманского отряда, и другие данные, приводимые нами, свидетельствуют против столь поспешных и определенных исторических выводов, не подкрепленных достаточным археологическим материалом. То, что у В. В. Веселова получило обозначение «Кепы I», представляет собой, видимо, одно из сельских поселений V в. до н. э. на принадлежавших городу землях. Город же Кепы с VI в. до н. э. и до конца своего существования не менял своего местоположения.
22 М. М. Кубланов. Указ. соч., стр. 223, 224.
104

резко усилили, однако, связь с Аттикой (рис. 3, 3 и 5). На некрополе, в одном из погребений V в. до н. э. обнаружено семь аттических чернолаковых сосудов. Нередки находки флаконов V—IV вв. до н. э. из финикийского стекла (рис. 4, 6).

В материальной культуре города VI—V вв. до н. э. нам пока еще не удается уловить достаточно выразительные черты, говорящие о проникновении местных этнических элементов в городскую среду. Ряд исследователей, находя лепную керамику в античных городах, опирается обычно на этот материал в доказательство наличия представителей местных племен в составе городского населения. Лепная керамика в Кепах встречается с самого раннего времени. Тем не менее имеется и другое основание считать, что население Кеп тем или иным образом с очень раннего времени стало пополняться местными элементами. Гилон, приехав на Боспор, получил Кепы и затем женился, по одной версии (Эсхина) — на скифянке, по другой — (схолии к Демосфену) — «на дочери одного из туземцев». Но источники сходятся в том, что при женитьбе Гилон взял богатое приданое. Если Гилон, будучи в Кепах, женился на туземке, то, вероятнее всего, она была дочерью знатного синда или меота. Для Эсхина же важно было выяснить не столько точное наименование ее племени, сколько показать варварское происхождение и в этом случае название скифянка было наиболее понятным афинянам. Понятным становится и стремление Эсхина подчеркнуть низкое происхождение Демосфена, когда он в одной из речей указывал даже, что Демосфен происходил по матери от кочевых скифов 23, что как раз менее вероятно.

Таким образом, в Кепах мы видим яркий пример того, как греки на периферии античного мира устанавливали связи с местным населением, женясь на богатых невестах из местной родовой аристократии, и как создавалась местная эллинизированная знать. Этим, по-видимому, многое можно объяснить в специфике боспорской культуры и таманских курганов, в частности.

В период IV—II вв. до н. э. Кепы были одним из внутренних боспорских городов, полностью подчиненных боспорским правителям; возможно, что в Кепах со времен Гилона главную роль играло назначаемое царем лицо, при котором выборные органы городского самоуправления занимали второстепенное место. Подобное положение было, по-видимому, обычным для Боспора. Полней (VI, 9, 3) рассказывает, что Левкои назначил правителями деревень родственников отстраненных им триерархов.

В период Спартокидов с особой отчетливостью прослеживается и экономическая зависимость Кеп от Пантикапея. Подавляющая часть черепицы, строительный камень, часть посуды, вероятно, металлические изделия поступали в Кепы из Пантикапея. Кепиты, по-видимому, часто посещали Пантикапей, жили там и даже там умирали, как можно судить по надгробию IV в. до н. э. кепита Феопомпа, сына Айантида, найденному в районе северного склона горы Митридат 24.

Значительную, но, видимо, меньшую роль в экономике Кеп играли связи с соседней Фанагорией. Часть черепицы и посуды поступала в Кепы также и из Фанагории.

Своей монетной чеканки Кепы не имели никогда, но находки монет на городище и в некрополе многочисленны 26. Это указывает на оживленную внутригородскую торговлю. Среди монет, найденных в Кепах, подавляющее число пантикапейские и фанагорийские; иные очень редки. О внутригородской торговле свидетельствуют

23 Речь «О неправильно проведенном посольстве», 78.
24 В. В. Латышев. Эпиграфические новости из южной России. ИАК, вып. 23, 1907, стр. 42, 43, № 26.
25 Помимо большого количества (более 300) медных монет, найденных при археологических раскопках городища Таманским отрядом, много монет найдено местными жителями. Часть из них попала в Темрюкский краеведческий музей, часть хранится в школе пос. Сенная. Много монет с городища пропало бесследно или утеряло паспорт. К. Гёрц писал еще в 1870 г., что на этом городище «находили много серебряных босфорских монет» (К. Гёрц. Указ. соч., стр. 101).
105

находки свинцовых гирь, среди которых отметим четырехугольную гирю, составлявшую мину со съемным разновесом в 1/8 веса мины (52 г). На гире четко прочерчена буква М (рис. 5, 7). В Кепах найдено значительное количество фрагментов чернолаковой аттической посуды, амфор из различных центров Эгейского бассейна (Хиос, Кос, Фазос, Родос и др.) и Южного Причерноморья (Синопа, Гераклея). Вероятно, средиземноморские товары поступали в тот период в Кепы не столько непосредственно из городов Эгейского бассейна, сколько через Пантикапей и отчасти через Фанагорию. В Пантикапей из Кеп поступали, по-видимому, хлеб, скот, кожи, рыба и некоторые другие товары, а в Кепы ввозились товары заморского и собственно пантикапейского производства. Вместе с пантикапейскими товарами попадали в Кепы и пантикапейские монеты.

Естественно, что Кепы имели собственное ремесленное производство, следы которого можно уловить, начиная с III—II вв. до н. э. (ткачество, гончарное дело). Однако ремесленное производство Кеп было не в состоянии дать достаточно товаров для эквивалентного обмена на большое количество ввозимых товаров. Эквивалент мог быть достигнут только путем использования продуктов сельского хозяйства. Для Кеп внутрибоспорская торговля, по-видимому, имела большее значение, чем торговля с более удаленными заморскими центрами.

Кепы в этот период достигли значительного расцвета. В городе имелся храм, или святилище, Афродиты. Об этом говорит обнаруженное в 1957—1959 гг. на западном раскопе скопление значительного количества обломков прекрасных терракот и фрагментов чернолаковых сосудов IV в. до н. э. с остатками граффито, и в том числе с монограммами, означающими, надо полагать, начальные буквы имени Афродиты 26 (рис. 4, 1—4). Близкая монограмма имеется и на фрагменте стенки амфоры (рис. 4, 5). Следует упомянуть также о большом, по-видимому, жертвенном блюде, найденном близ западного раскопа одним из местных жителей. Блюдо это, к сожалению, погибло. При раскопках 1958—1959 гг. здесь же, на западном раскопе, было найдено два обломка края жертвенных глиняных блюд 27.

Об участии Кеп в политических событиях конца IV в. до н. э., может быть, говорит тот факт, что Притан, потерпев поражение в борьбе с Евмелом, бежал из Пантикапея в Кепы, где и был убит. Бежал он сюда, видимо, не случайно. Кепы служили ему, вероятно, опорным пунктом в то время, когда Евмел, действуя, по словам Диодора (XX, 24), с востока, оттеснил его к перешейку Меотийского озера. Вообще же Кепы, будучи в то время внутренним боспорским городом, большого военного значения иметь не могли. Тем не менее, как показывают раскопки некрополя, мужское население города носило оружие 28.

Материал, полученный при раскопках Кеп, свидетельствует, что в III—II вв. до н. э. Кепы достигают наивысшего экономического процветания; кризисных явлений незаметно; культурные слои этого периода насыщены большим количеством раз-

28 Подобные посвящения Зевсу, Афине и Аполлону Дельфинию, связанные с храмами этих божеств, хорошо засвидетельствованы в Ольвии (А. Н.Карасев, Е. И. Леви. Ольвийская агора. СА, 1958, № 4, стр. 132—134, 142).
27 Фрагменты этих блюд найдены в более поздних, чем IV в. до н. э. слоях, но они относятся, вероятнее всего к эллинистическому времени. Один фрагмент украшен рельефными овами и жемчужником. Края подобных блюд были найдены И. Б. Зеест при раскопках Гермонассы в 1956 г., а также в Ольвии. Ольвийское блюдо датируется В. М. Скудновой концом VI в. до н. э. (В.М. Скуднова. Из неизданных материалов Ольвии. CA, XXIX—XXX, 1959, стр. 253, рис. 6). У кепского экземпляра овы более крупные, а жемчужник не сплющен; несомненно, он позднее ольвийского.
28 Оружием, бывшим в употреблении у северопонтийских племен, в частности у скифов, кепиты начинают пользоваться уже с V в. до н. э. В могилах найдены копья, короткие мечи-акинаки и наконечники стрел. Иногда на городище попадаются бронзовые наконечники стрел скифского образца, каменные ядра для пращи и ручного метания. В мужском подкурганном погребении II в. до н. э. найдено около 100 железных втульчатых наконечников стрел. В V—II вв. на азиатской стороне Боспора железные втульчатые наконечники стрел применяются, в сравнении с другими областями Северного Причерноморья, более интенсивно.
106

Украшения, туалетные принадлежности, бытовые предметы

Рис. 5. Украшения, туалетные принадлежности, бытовые предметы:

1—алебастровый флакончик II в. до н. э., 2 — железный перстень с камеей из слоя I в. н. э. 3 — каменная плитка для растирания красок и мазей, 4 — железные подвески с рельефными изображениями Медузы из слоя I—II вв. н. э., 5 — скарабей (из низки бус) из слоя |—И вв. н. э., 6—игральные кости — астрагалы,7 свинцовая гиря (мина) с разновеском

нообразных находок (керамика, черепица, обломки мрамора, терракоты и т. д.). Среди раскопанных могил грунтового некрополя большая часть относится именно к этому времени; могилы рядового населения, расположенные плотным массивом, снабжены хорошим инвентарем. О внутригородской торговле говорит большое количество монет III —II вв. до н. э. Интересна находка 11 монет, лежавших стопками

107

в погребении II в. до н. э. О богатстве кепской рабовладельческой верхушки дают представление погребения Артюховского кургана, датировка которого II в. до н. э. ни у кого не вызывает теперь сомнения 29. Эти данные предполагают усиление имущественной дифференциации, а также дают некоторые новые основания для суждения о разнице в экономическом развитии городов азиатской и европейской частей Боспора. Установлено, что в период III—II вв. до н. э. Боспорское царство в целом постепенно ослабевало 30. Однако вопрос о характере этого увядания оказался спорным. Некоторые исследователи подчеркивали неравномерность экономического развития различных частей Боспорского царства как во времени, так и по отдельным отраслям хозяйства 31. В частности, отмечались факты, характеризующие ослабление европейской части Боспора в III—II вв. до н. э. и одновременное процветание городов азиатской его стороны 32. Известные нам материалы из Кеп еще более подтверждают последнее положение.

При археологических раскопках ранее не отмечалось каких-либо следов значительных разрушений в городах Азиатского Боспора в период конца II—I в. до н. э. Между тем, вряд ли бурные события этого времени миновали города восточной половины государства. В связи с этим очень интересна часть кладки-фундамента, открытой в 1957 г. на северном раскопе. Кладка эта, лежащая в слое I в. до н. э., сложена в большей своей части из мелких обломков мраморных архитектурных деталей и плит; один фрагмент плиты белого мрамора сохранил остатки двух букв, видимо, остатки декрета. Факт этот указывает на существование в Кепах в III—II вв. до н. э. построек из мрамора. Отметим также, что мраморных обломков в культурном слое центральной части верхнего города очень много, несравненно больше, чем их попадалось в Пантикапее при раскопках на северном склоне горы Митридат в 1956—1958 гг. Особенно много в Кепах обломков облицовочных плит. Часть из них относится к эллинистической эпохе, а часть, по-видимому, к постройкам I—II вв. н. э. К сожалению, все они оказались разбитыми на мелкие куски. Однако, судя по скоплению находок мраморных фрагментов, можно определенно говорить, что общественные здания находились в районе верхнего города у западного раскопа и к юго-востоку от него. В 1937 г. на городище, в кладке римского времени был обнаружен фрагмент беломраморного пьедестала с остатками надписи, относящейся к концу IV — началу III в. до н. э. 33

Если античная литературная традиция не сохранила никаких сведений о жизни Кеп в первые века нашей эры, то археологические материалы дают теперь возможность составить некоторое представление о хозяйстве и культуре города в этот период.

В I—II вв. н. э. Кепы, как и другие города Боспора, жили полнокровной жизнью. Население города увеличивалось, границы его, как показывает юго-западный раскоп и культурный слой в обрыве берега, расширились в южном направлении примерно метров на 200. В городе, как и в эллинистический период, существовали красивые

29 М. И. Максимова. О дате Артюховского кургана. СА, 1960, № 3, стр. 46—58.
30 С. А. Жебелев. Основные линии экономического развития Боспорского государства. Сб. «Северное Причерноморье», М.— Л., 1953, стр. 149; В. Ф. Гайдукевич. Боспорское царство, стр. 78.
31 В. Д. Блаватский. Процесс исторического развития античных государств в Северном Причерноморье. Сб. «Проблемы истории Северного Причерноморья в античную эпоху». М., 1959, стр. 24—27; Д. Б. Шелов. Античный мир в Северном Причерноморье. М., 1956, стр. 97.
32 С. А. Жебелев. Основные линии экономического развития Боспорского государства. Сб. «Северное Причерноморье», стр. 149 сл.; А. Н. Зограф. Античные монеты. МИА, № 57, стр. 33 сл.; М. И. Максимова. О дате Артюховского кургана. СА, 1960, № 3, стр. 58.
33 Η. П. Розанова. Новые эпиграфические памятники Таманского полуострова. СА, VII, 1941, стр. 247—250, № 1, рис. 1. Восстановление чтения сохранившихся четырех букв ανδα как [Δ]ανδά[ριοι], предложенное Η. П. Розановой, по мнению А. И. Болтуновой, неприемлемо, поскольку остатки впереди стоявшей буквы вверху сохранили вертикальную черту, а не угол дельты. Кроме того, посвящений от имени пламени в документах не засвидетельствовано. Поэтому· содержание утраченной надписи остается неясным.
108

общественные здания. Одно из таких зданий было расположено в районе центрального раскопа; там обнаружены следы большой выборки камня и найдены известняковый каннелированный барабан колонны (рис. 6, 2) и известняковый калиптер (рис. 6, 2). Известняковые барабаны колонн, известняковая и мраморная черепица найдены и в других частях городища.

Изнутри помещения украшались разноцветными мраморными плитками и цветной штукатуркой, куски которой не один раз встречались в слоях этого времени. Иногда полы мостились специальным известково-галечным составом, отполированным сверху.

В городе имелись водостоки, сооруженные из каменных желобов. Один такой желоб заложен в кладку стены III в. н. э., обломки других найдены в позднеантичных слоях. Водоснабжение города производилось из колодцев, расположенных под откосом на нижнем плато.

На площади стояли статуи и плиты с декретами. В кладке III в. н. э. найден постамент мраморной скульптуры, в другом месте верхнего города обнаружен огромный мраморный постамент для декрета со знаком боспорского царя I—II вв. н. э. 34 Могилы некрополя украшались надгробиями, на некоторых из них были надписи (рис. 7, 1—2) на греческом языке.

В Кенах I в. до н. э., как и в других городах Боспора, наблюдается значительное изменение культурного облика города — сарматизация. Это проявляется прежде всего в формах сосудов (зооморфные ручки, резкое увеличение количества лепной керамики, появление лощеных сосудов). Все это, несомненно, было связано с усиленным проникновением в город негреческих, сарматских и синдо-меотских элементов. В грунтовом некрополе Кеп появились новые черты погребального обряда — погребение с тризной и закланием трех лошадей, обряд разбитого зеркала. Показательно, что обаи мени, Гокон и его отец Папий, начертанные на надгробии I в. н. э., найденном в грунтовом некрополе Кеп 35, не являются собственно греческими 36.

Варваризация материальной и духовной культуры Кеп заметно прогрессирует за время с I в. н. э. до IV в. н. э. Происходят изменения и в экономическом развитии. Сельское хозяйство и скотоводство по-прежнему играли главную роль, но наблюдается усиление удельного веса собственного меотского ремесленного производства: открыты остатки гончарной печи I в. н. э., ошлакованные части сосудов, железные шлаки, найден ряд костяных инструментов для шлифовки, подобных рашпилям. Можно думать, что в предшествовавшее время в верхнем городе хозяйственных построек было мало. Во всяком случае в районе западного раскопа ранее находился храм, а в I в. н. э. здесь помещается винодельня, притом оригинального устройства (рис. 8, 1). Существовало ли виноделие в Кепах до I в. н. э. —пока неизвестно. Обломки цемянки и часть желоба-слива, сделанного из горла амфоры и полукруглого калиптера, обмазанных цемянкою, указывают на существование винодельни и в районе центрального раскопа. В позднеантичных слоях встречались сгнившие и слежавшиеся виноградные листья. Судя по керамическим находкам в I—III вв. н. э. в Кепы ввозились уже не средиземноморские товары, а товары городов Южного Причерноморья, особенно Синопы (черепица, посуда, амфоры, видимо, с оливковым маслом). Некоторые товары завозились в этот период в Кепы из Сирии (стекло, бусы) и Египта (бусы, скарабеи) (рис. 5, 5).

Как и в эллинистическую эпоху, жители Кеп, особенно женщины, предъявляли большой спрос на украшения (бронзовые фибулы, кольца, браслеты и т. д.), среди которых найдены подвески и геммы (рис. 5, 2,4) значительной художественной цен-

34 Э. И. Соломоник. Сарматские знаки Северного Причерноморья. Киев, 1959, стр. 54, 55, № 7, 8, 9.
35 Б. А. Шляев. Стела Гокона. ВДИ, 1955, стр. 175—180, рис. 1,2.
36 L. Zgusta. Die Personennamen griechischer Städte der nördlichen Schwarzmeerküste. Praha, 1955, S. 291, № 586; S. 303, 304, № 602.
109

Архитектурные детали

Рис. 6. Архитектурные детали:

1 — известняковый барабан колонны, 2 — известняковый калиптер

110

ности и другие предметы туалета (рис. 5, 1, 3). Излюбленным развлечением кепитов была игра в астрагалы, находимые в Кепах в большом числе (рис. 5, 6).

В III—IV вв. н. э. Кепы живут еще достаточно интенсивной жизнью. Однако культурный облик города еще более варваризируется. Находки большого количества зерна, пифосов и ям для хранения зерна, зернотерок, сгоревшей в печи соломы указывают, что сельское хозяйство продолжало играть ведущую роль. Кепиты сеяли в основном пшеницу и многорядный ячмень; рожь, встречающаяся наряду с подмаренником, представляла собой тогда еще сорняк. На корм скоту, видимо, шел овсюг и чечевицеобразная вика 37.

Судя по значительному количеству осколков костей, найденных на городище во всех слоях, в Кепах, начиная с VI в. до н. э., разводили главным образом крупный и мелкий рогатый скот и лошадей 38. Кости собаки встречались, начиная с самых ранних отложений. В III—IV вв. н. э. наблюдается увеличение количества костей лошади.

Ремесло, по-видимому, и в этот период играло лишь вспомогательную роль. Находки грузил и медных крючков указывают на более значительную, чем в предшествовавшие периоды, роль рыболовства. Среди рыбных костей обращают на себя внимание частые находки костей осетровых. Судя по керамической таре, торговля по-прежнему велась в основном с южнопонтийскими центрами. Об этом говорят узкогорлые светлоглиняные амфоры с профилированными ручками: многие из них имеют на горле и на плечах курсивные надписи и знаки красной и бурой красками. Но главную массу амфор составляли огромные, широкогорлые красноглиняные амфоры с соскообразным дном, яйцевидным туловом и плоскопрофилированными ручками. Подобные амфоры характерны для всех античных боспорских городов Северного Причерноморья в III—IV вв. н. э. Их использовали для хранения не только вина, но и зерна. Находки в Кепах показали, что такие амфоры имели дисковидные известняковые крышки. На плечах и горлах таких амфор часто процарапывались буквенные отметки и другие знаки. Часть такого рода амфор, видимо, изготовлялась в Кепах. Для этого времени характерны большие красноглиняные (рис. 7, 3) и сероглиняные лощеные (рис. 7, 4) сосуды типа корчаг. Обращает на себя внимание значительный ввоз краснолаковых блюд, наблюдаемый в это время во всем Северном Причерноморье.

В западном раскопе открыт хозяйственно-жилой комплекс (рис. 8, 2), возникший в III в. и погибший в IV в. н. э. Он состоит из остатков нескольких помещений, кладовой с пифосами, двора и водостока. Изучение этого комплекса дает возможность сделать ряд выводов, подкрепляемых находками в других местах городища.

Остатки четырех помещений позволяют реконструировать единый строительный блок, подобный блокам в Илурате 39 и Семеновке 40. Хорошо прослеживается строительная техника. Основу здания составляли каменные цоколи, верхняя плоскость которых выровнена плоскими известняковыми камнями и фрагментами керамики. На цоколях были сложены стены из сырцового кирпича. Крыша была крыта черепицей. Потолки, вероятно, утеплялись камкою. В Кепах с давних пор сырцовый кирпич представлял собой наиболее распространенный вид строительного материала. Это хорошо прослеживается по составу грунта, начиная с эллинистических слоев,, так как главную массу грунта по существу составляют развалы сырцов. Винодельня I в. н. э. имела также сырцовые стены. Этот факт объясняет нам небольшое количество сохранившихся каменных кладок, которые еще в древности постоянно разбирались и употреблялись на позднейшие постройки. Так, стены дома III—IV вв. н. э. состояли большей частью из камней вторичного использования. Раскопки Кеп дали значительный материал для суждения о строительных материалах и строительной

37 Определение зерен произведено А. В. Кирьяновым.
38 Определение костей произведено В. И. Цалкиным.
39 В. Ф. Гайдукевич. Илурат. МИА, № 85, 1958, рис. 13.
40 И. Т. Кругликова. Работы Восточно-Крымского отряда Причерноморской экспедиции в 1957 г. КСИИМК, вып. 78, 1960, стр. 64, 65, рис. 21.
113

технике. Помимо упомянутых камня сырца, морской ракушки, мрамора, цемянки, извести, штукатурки, глины, в Кепах широко применялось дерево, скреплявшееся железными и бронзовыми коваными гвоздями, морская трава для подстилок и утеплений, песок, гравий. В III—IV вв. н. э. стал применяться обожженный кирпич, но какого рода сооружения из него воздвигались — пока неизвестно.

Средневековая амфора

Рис. 9. Средневековая амфора

Нужно полагать, что к IV в. п. э. сильно изменилась и духовная культура населения Кеп. В культурной жизни населения города наблюдается отказ от традиций античной культуры, утрата вкуса к произведениям античного искусства, в частности — скульптуры. На городище найдено значительное количество обломков варварски разбитых известняковых и мраморных скульптур. Из них часть оказалась использованной для сооружения фундаментов; так, фрагменты двух постаментов мраморных статуй с остатками ступни обнаружены в кладках позднеантичных зданий. Нет основания думать, что разрушение античных скульптур оказалось только результатом нашествия варваров.

Разрушительная деятельность явилась проявлением идеологической борьбы, смены идеологических воззрений, которая выражалась в победе христианства. Подтверждением этого вывода может служить бронзовый алтарик, найденный на полу дома, погибшего в IV в. н. э. Аналогичные алтари найдены в христианских памятниках IV—V вв. 41 Одновременно с христианством распространялись и другие какие-то верования, о чем свидетельствует подвесная глиняная табличка с изображениями древа жизни, оленя со змеей и непонятных символов геометрической формы, в целом отражающих синкретичность религиозных представлений42.

Во многих городах Боспора находят следы разрушений, связываемых с готскими нашествиями III в. н. э. В Кепах таких следов пока не обнаружено. Правда, на за-

41 Frühchristlich-Byzantinische Sammlung. Staatliche Museum in Berlin. Berlin, 1938, № 31, 47.
42 Часть глиняной таблички с подобным изображением найдена в 1952г. в Фанагории (М. М. Кобылина. Фанагория, стр. 92, 93, рис. 25, 3). Таблички из Кеп и Фанагории входят в круг позднеантичных памятников с изображением оленя, птиц, змеи, некоторых фигур и символов, несомненно, имеющих связь с религиозными представлениями и с культом. В этом отношении особый интерес представляют так называемые глиняные штампы (см.: И. Т. Кругликова. Глиняный штамп из Киммерика. КСИИМК, вып. XIII, 1952, стр. 119—125, рис. 40, 41; В. Ф. Гайдукевич. Илурат, стр. 83, 84, рис. 76). Дальнейшее изучение этого рода памятников имеет первостепенное значение для истории культов и содержания позднеантичных религиозных представлений. Заметим, что в 1953 г. в Керчи был найден еще один штамп (Керченский музей, инв. № 9324) со сложной композицией символического характера с изображением фигуры оленя в центре.
114

падном раскопе в слое не ранее середины III в. н. э. можно зафиксировать постройку большого дома, связанную с большой перепланировкой территории.

В IV в. и. з. Кепы переживают большое потрясение. Гибнет хозяйственно-жилой комплекс, заметны следы пожара. Эта гибель, вероятно, была связана с военным нападением. К этому же времени относится окончательная, единовременно выполненная засыпка колодца под откосом; следы пожарища того же времени прослежены на юго-западном раскопе. Что катастрофа произошла именно в IV в. н. э. свидетельствует материал заполнения колодца (среди которого отметим редчайшую находку — части деревянного колеса повозки), находки во дворе и на полу погибшего дома — алтарик, краснолаковые блюда IV в. н. э. и поздние боспорские монеты, из которых одна монета (последнего Рискупорида) лежала внутри дома, на полу, под завалом сырцовых стен. Исходя из этого можно предположить, что катастрофа произошла не ранее 30-х годов IV в. н. э.; пока у нас нет еще достаточно веских данных, чтобы бесспорно связать ее с гуннским нашествием, тем более, что и после этой катастрофы город еще продолжал существовать в течение IV в. н. э.; об этом говорит перекрывающий эти руины слой. Этот последний из античных слоев городища, хотя и достаточно мощный по толщине, строительных остатков содержит мало, зато характеризуется находками наибольшего количества грубой лепной керамики. Остатки нескольких фундаментов указывают на бедность и упадок строительной техники.

Античный город Кепы перестал существовать в IV в. и. э. В течение довольно длительного периода, как можно судить по известному до сего времени материалу, здесь был пустырь, но позже на месте античных Кеп вновь возникает поселение. Материальная культура его небогата, наиболее частыми находками являются фрагменты небольших красноглиняных или оранжевоглиняных с высокими ручками амфор, очень часто имеющих процарапанные знаки (рис. 9), а также лепной посуды. Однако, его расположение не повторяло расположения погибшего города. Так, строительные остатки обнаружены не только на месте античного города, но и за юго-восточной его границей, а кладбище средневекового поселения занимало южную часть античного городища по береговому обрыву; средневековые погребения в каменных ящиках врезаны в античный городской культурный слой. Это указывает с полной очевидностью на известный перерыв в жизни поселения. Характер могил и погребальный ритуал средневекового могильника близок к средневековому кладбищу на северном склоне горы Митридат в Керчи 43. Но как керченский, так и кепский средневековые могильники, требуют специального изучения с точки зрения установления их датировки и определения этнической принадлежности погребенных в них обитателей поселения.

43 В. Д. Блаватский. Раскопки Пантикапея в 1954—1958 гг. СА, 1960, № 2, стр. 185.

Подготовлено по изданию:

Античный город / АН СССР. Институт археологии. - М. : Издательство Академии наук СССР, 1963.



Rambler's Top100