84

М. М. КОБЫЛИНА

КУЛЬТУРА ФАНАГОРИИ ДОСАРМАТСКОГО ПЕРИОДА

Данная статья посвящена некоторым вопросам культуры Фанагории по материалам экспедиционных исследований последних лет и отчасти по старым находкам, которым в настоящее время можно дать новое освещение.

Экспедиция 1960 г. производила раскопки не только городища, как в 1959 г., но и фанагорийских курганов, находившихся на территории, прилегающей с юга к пос. Сенной. Кроме того, подводная экспедиция В. Д. Блаватского в 1958 г. произвела разведочные работы, а в 1959 — раскопки затопленной морем северной части фанагорийского городища. Итоги этих больших работ совпадают с юбилеем Фанагории: со времени основания города — около 540 г. до н. э.— прошло две тысячи пятьсот лет.

В процессе развития культуры Фанагории можно выделить три основных периода: первый период — культура древнейшей Фанагории VI — начала V вв. до н. э., второй период — культура Фанагории, создавшаяся в период ее расцвета как крупного города Боспорского государства времени Спартокидов; третий период — культура Фанагории времени сарматизации первых веков нашей эры.

Подводные раскопки 1959 г. подтвердили предположение, что площадь, которую занимала Фанагория в древнейший период, была невелика. Она располагалась вдоль берега Таманского заливана 500—600 м (с запада на восток), как уже сообщалось ранее ¹. Данные раскопок, произведенных подводной экспедицией 1959 г., показали, что архаический город был расположен не на самом берегу, а несколько отступя от древнего берега залива². Возможно, что древнейший город занимал только нижнее плато, так как архаический слой на участках, лежащих выше, пока не обнаружен.

Фанагория была основана теосцами, бежавшими из своего города после разгрома его персами. Евстафий называет основателем Фанагории теосца Фанагора, бежавшего от насилий персов ³. Дионисий сообщает, что в Фанагории живут выходцы из ионийской земли ⁴.

Все архаические находки в Фанагории имеют черты, свойственные ионийской культуре. Так например, характерна ионийская расписная керамика с орнаментом в виде темных пурпуровых и белых полос, колец и волны, широко распространенная по всему ионийскому миру.

¹ М. М. Кобылина. Фанагория. МИА, № 57, М., 1956, стр. 13.
² В. Д. Блаватский. Подводные раскопки Фанагории в 1959 г. СА, 1961, № 1, стр. 277—279, рис. 1.
³ Eustath. Ad Dionys., 549.
⁴ Dionys. Perieges., w. 549—553.

85

Уже приходилось отмечать самосские и родосские типы архаических терракот в Фанагории и сохранение ионийских типов в первых произведениях местной коропластики. Очень хороший образец архаической протомы был найден в 1959 г. на Центральном раскопе. Это головка в стефане с лицом ионийского типа — косо поставленными глазами с тонко очерченными рельефными веками и улыбающимся ртом (рис. 1). В 1955 г. на береговом раскопе был найден другой очень выразительный образчик архаической ионийской протомы больших размеров с удивительно мягкой моделировкой лица.

Рис. 1. Фрагмент архаической протомы. Терракота

Исследование одной из находок приводит к заключению, что в архаической Фанагории были элементы не только ионийской, но и эолийской культуры ⁵.

Это обломок терракотовой плиты с рельефным изображением симпосиона (рис. 2). Большое сходство по стилю и технике исполнения можно наблюдать в терракотовом фризе, относящемся к маленькому святилищу VI в. до н. э., раскопанному в эолийской Ларисе в Малой Азии ⁶.

На той части фриза, где был представлен симпосион, изображены две возлежащие на ложе мужские фигуры с ритонами в руках. Манера передачи складок гиматия графически, по три и больше, параллельными или слегка расходящимися линиями такова же, как и на фанагорийской плите, одинаковы и изображения кисти правой руки — в фас, четыре пальца вместе, большой отодвинут в сторожу; сходно и изображение верхней части ложа. Схематичность передачи складок одежды, как и на фанагорийской плите, сочетается с необычайно мягкой передачей поверхности обнаженного тела.

Рис. 2. Обломок плиты с изображением симпосиона. Терракота

Сходные черты этих двух памятников определяют дату фанагорийского рельефа. Фриз из Ларисы датируется 560—540 гг. до н. э. Фанагорийская плита могла относиться к маленькому сооружению, может быть типа героона, воздвигнутому около 540 г., т. е. вскоре после основания города; она могла составлять часть фриза, высотой до 0,3 м. Высота фриза из Ларисы — 0,4 м. Фанагорийский фрагмент был найден на холме, примыкавшем к центральной части плато; на этом холме архаического слоя не было: прямо на материке лежал слой V в. до н. э. Возможно, что обломок этот попал сюда из лежавшего где-то поблизости архаического погребального сооружения или святилища.

Великолепный памятник ионийской скульптуры был открыт экспедицией 1959 г. среди камней развала средневековой кладки. Правда, сохранился только фрагмент, но он дает возможность судить и о типе памятника, и о времени его изготовления, и о художественной школе, которая его создала. Исследование

⁵ М. М. Кобылина. Черты эолийской культуры в древней Фанагории. СА, 1961, №4, стр. 272, рис. 1.
⁶ L. Kjellberg. Larisa am Hermos, II. «Die architektonischen Terrakotten». Stockholm, 1940, Tabl. 20, 21, 22, 23, 27.

86

этого фрагмента⁷ приводит к заключению, что он является частью узкой и высокой плиты (рис. 3) с рельефным изображением мужской фигуры в коротком плаще, стоящей в профиль вправо, выдвинув вперед левую ногу, и входит в круг тех вотивных и надгробных мраморных рельефных стел, которыми так славились ионийские мастерские конца VI и первой половины V в. до н. э. ⁸

Архаичность исполнения складок гиматия, тесное размещение фигуры в узком пространстве плиты и сопоставления с другими сходными по стилю памятниками дают основание датировать фанагорийскую стелу началом V в. до н. э., а мастерство обработки мрамора, необычайная мягкость исполнения складок одежды указывают, что стела скорее всего вышла из ионийских мастерских, возможно даже привезена с Хиоса. Об оживленных отношениях с Хиосом свидетельствуют находки хиосских амфор как на городище, так и в некрополе Фанагории.

Фанагорийский фрагмент является первым памятником ионийской монументальной скульптуры в Фанагории в ранний период ее существования. Такой роскошный памятник — об этом говорит и материал мрамора и прекрасное исполнение, и размеры плиты (выше 2 м) — мог быть поставлен только какому-нибудь особенно знатному и почитаемому гражданину полиса.

Новые находки все полнее раскрывают в культуре древнейшей Фанагории ионийские черты, перенесенные, очевидно, ионийскими переселенцами и поддерживавшиеся благодаря торговым связям с городами Ионии как островной, так и малоазийской.

Уже в этот древний период культура города начинает развиваться по своему особому пути, который определяется всем комплексом социально-экономической жизни города. Так, с самого начала здесь утверждается культ женского божества и особенно Деметры как богини земледелия. Развитие культа женского божества в Фанагории объясняется тем, что этот культ был связан с древним культом богини плодородия у местных племен Таманского полуострова.

Фанагория времени экономического расцвета (с конца V по II в. до н. э.) представляла собой крупный торговый и ремесленный город Боспорского государства. Город достиг в это время наибольших размеров. Исследования подводной экспедиции 1958 и 1959 гг. установили общие размеры города — 50 га, а не 35, как считалось раньше. Значительная часть города этого времени находится сейчас под водой. Подводные раскопки В. Д. Блаватского в 1959 г. на северном краю городища обнаружили слой IV—III вв. до н. э. ⁹

Систематические раскопки юго-восточного района городища показали, что культурный слой IV в. до н. э. простирается до юго-восточного конца городища. Здесь в 1960 г. были исследованы два близлежащие холма, отрезанные дорогами от городища, и в них открыты культурные слои IV в. до н. э., лежавшие непосредственно на материке.

В 1959—1960 г. в этой части городища под керамической свалкой IV и III вв. до н. э. были обнаружены остатки каменной подошвы совершенно разрушенной крепостной стены, очевидно, раннего крепостного сооружения, возможно, еще V в. до п. э. Это были большие плоские глыбы песчаника разных размеров, одна из них выворочена и стоит наискось, щебенка и отдельные камни лежат сплошной массой шириной в 4 м. Эти остатки прослеживаются на длину 16 м. К этому раннему укреплению, очевидно, относится и проезд ворот, обнаруженный раскопами 1954 г. Сохранились две стоящие на ребре плиты порога со следами трения колес; ширина проезда — 2,55 м. От самих ворот сохранились лишь два камня по сторонам проезда. Над проездом лежала вымостка IV в. до н. э. Работами 1960 г. датировка проезда была проверена и подтверждена.

⁷ М.М. Кобылин а. Древняя стела из Фанагории. «Доклады и сообщения кафедры археологии МГУ». М., 1962, стр. 131.
⁸ A. Diepolder. Die attischen Grabreliefs. Berlin, 1937, S. 7.
⁹ В. Д. Блаватский. Подводные раскопки..., стр. 279. рис. 3.

87

Рис. 3. Часть рельефной плиты начала V в. до н. э. Мрамор

В IV в. до н. э. здесь этого укрепления уже не было. Можно думать, что когда Фанагория и окружающие ее племена вошли в состав Боспорского царства, в укреплениях, обращенных к степи, уже не было необходимости.

Как уже указывалось, над строительными остатками крепостных сооружений расположена огромная свалка; нижний горизонт ее содержит фрагменты керамики V—IV вв., верхний — IV—III вв. до н. э. В 1960 г. она была прослежена на протяжении 24 м с севера на юг и на 12 м с востока на запад; она еще продолжается под нераскопанным грунтом. Свалка залегает неравномерно, наибольшая толщина доходит до одного метра.

И только, по-видимому, в конце III, может быть во II вв. до н. э., в трудное для Боспора время, здесь опять сооружается мощная крепостная стена, от которой до нас дошла уже известная нам подошва синдской кладки и огромные глыбы известняка, местами сохранившиеся от фундамента (раскопки 1953—1955 гг.). Подошва этой стены лежит частично на упомянутой свалке (рис 4).

Фанагория в рассматриваемый ранний период имела широкие культурные связи с городами Средиземноморья, территорией Таманского полуострова и Пантикапеем.

Культура Фанагории этого периода, в противоположность культуре древнейшего периода, создается на месте эллинским и эллинизованным населением города. Увеличение населения Фанагории, самый рост города в это время шли прежде всего за счет впитывания городом окружающего населения синдов и меотов. Раскопки синдских поселений показали, что даже в сельских поселениях синдское население было сильно эллинизовано ¹⁰.

¹⁰ В. Д. Блаватский. Перый год работы Синдской экспедиции. КСИИМК, в. X. М., 1952, стр. 71; его же. Архаический Боспор. МИА, № 33,1954, стр. 37—38.

88

Эллинский характер культуры города виден прежде всего в городском строительстве — планировке города, типах сооружений, ордерной системе, строительной технике и декоре зданий.

Судя по вскрытым строительным остаткам античной Фанагории, она с самого начала, с VI в. до н. э., имела правильную планировку улиц, пересекающихся под прямым углом, наиболее рациональную и удобную при быстром росте города. В городе были акрополь, храмы, агора, гавань, театр и, очевидно, общественные здания типа открытого в 1936—1938 гг. Находки свидетельствуют, что стены жилых домов делались из сырца на каменном основании, стены общественных зданий — из хорошо отесанных квадров известняка, гладких или с рустом, сложенных насухо и скрепленных пиронами. Находки частей колонн, капителей и стволов различного диаметра от очень маленьких до монументальных, а также каменных настилов со следами стоявших на них колонн говорят о широком применении ордерной системы как ионийского, так и дорийского ордеров, о портиках и перистильных двориках домов и общественных зданий. В 1954 г. была найдена ионийская угловая капитель из известняка тончайшей работы IV в. до н. э., на ее выпуклом глазке сохранилась розовая краска; здесь же были открыты куски архитектурного орнамента в виде полосы ов. В 1959 г. Г. И. Гунькин нашел в пос. Сенной среди камней большую дорийскую капитель (известняк) IV в. до н. э. Крыши домов и общественных зданий покрывались черепицей, найдены также обломки каменных калиптеров, очевидно, принадлежавших каким-то общественным зданиям. Черепица— чаще всего фанагорийская, пантикапейская и синопская обычной формы, но на береговом раскопе 1955 г. в слоях V—IV вв. до н.э. было обнаружено значительное количество черепицы из фанагорийской глины лаконского типа.

Отделка внутренних помещений, там, где она сохранилась, сходна с отделкой зданий в городах островной и малоазийской Греции; так, известная расписная штукатурка здания II в. до н. э. (северный раскоп) вполне по технике и стилю аналогична делосской.

В строительной технике есть, однако, и черты местного своеобразия, некоторые из них объясняются традициями населения, другие необходимостью, обусловленной грунтом и наличием определенных строительных материалов.

Напомним, что подошва крепостной стены в юго-восточной части Фанагории такова же, как и кладка крепостной стены, открытая в синдском поселении. Она состоит из больших плоских камней, почти необработанных, поставленных на ребро, с небольшим наклоном острыми ребрами вверх (рис. 4).

Для выравнивания местности при сооружении зданий или монументальных стен в Фанагории широко применялись субструкции. В этом отношении Фанагория сходна с Ольвией. Наиболее массивная и сложная субструкция была открыта на краю холма в центральной части города в 1948—1949 гг. Эта субструкция (толщиной 2 м) состоит из чередующихся слоев песка, золы и битой керамики, она обладает исключительной прочностью. Широко применялись также песчаные подстилы, чередующиеся песчаные и из фрагментов керамики, а также из глины и песка (например, под вымосткой в слое V в. до н. э. была обнаружена субструкция из слоя песка толщиной 0,3 м и глины толщиной 0,7 м) ¹¹. Подошва древней стены в юго-восточной части Фанагории, о которой шла речь выше, лежит на насыпи из песка разной толщины, насыпанной на материк, очевидно для выравнивания почвы.

Раскопки последних лет дали новые материалы не только о городском строительстве, но и о культуре и об искусстве Фанагории в период ее расцвета в IV—II вв. до н. э.

¹¹ Н. В. Пятышева. Отчет о раскопках в Фанагории в 1939 г. «Труды ГИМ», в. 37, 1960, стр. 115.

89

Рис. 4. Каменное основание крепостной стены Фанагории III—II вв. до н. э. Деталь

Как изображения, так и надписи на постаментах не дошедших до нас посвятительных статуй свидетельствуют о том, что и в этот период в Фанагории доминируют культы женских божеств — Деметры, Артемиды, Астарты, Кибелы, особенпо же Афродиты-Урании, владычицы Апатура, имевшей в Фанагории прославленное святилище ¹². На монетах первых веков нашей эры изображена статуя этой богини ¹³. Богиня представлена в хитоне и гиматии, в высоком головном уборе, сидящей на

¹² IPE, II, 343, 347.
¹³ А. Н. Зограф. Античные монеты. МИА, № 16, 1951, табл. XLVIII, 12.

90

троне. Поэтому предположительно мы связали с культом Афродиты-Урании серию терракот, открытых в 1947 г. На фанагорийском городище были найдены терракотовые миниатюрные изображения голубя с дырочками для подвешивания (как известно, голубь был посвящен Афродите).

Уже в течение нескольких лет на Майской горе (ранее называвшейся Блевака), вблизи ее вершины находили множество фрагментов терракотовых протом с изображением женского лица в высоком головном уборе, аналогичном изображениям Деметры и Персефоны. Предпринятые здесь Государственным музеем изобразительных искусств им. А. С. Пушкина раскопки под руководством И. Д. Марченко обнаружили не только сотни таких же протом V—III вв. до н. э., но и фундамент монументального здания, возможно, святилища. Дальнейшее раскрытие этого здания, вероятно, определит его тип и его связь с находками терракот. Однако уже теперь можно предположить, что оно имело культовое назначение и было связано с культом женского божества. Сооружение святилища за пределами города весьма характерно для греческих и эллинистических городов.

Черты своеобразия фанагорийской культуры этого времени ярче всего выступают в погребальном обряде — в пышности обряда погребения фанагорийской знати, сооружениях больших курганов с каменными и земляными склепами, в богатых тризнах, кровавых жертвоприношениях. Общегреческий обряд погребения и некоторые местные детали грунтовых некрополей Фанагории достаточно полно освещены в сборнике МИА, № 57.

Раскопки курганов в 1960 г. дали возможность более детально ознакомиться с особенностями погребального обряда в курганах. Всего раскопано 15 курганов довольно больших размеров (от 30 до 40 м в диаметре и от 2 до 4 м высотой).

Все эти курганы были сильно повреждены траншеями и блиндажами военного времени, выборкой земли для стройки, грабительскими минами разного времени; центральная часть курганов представляла собой глубокие ямы старых раскопов, проходивших обычно поперек курганов в поисках погребения.

Раскопки 1960 г. обнаружили лишь следы или же незначительные остатки центральных погребений, но дали интереснейший материал по деталям погребального обряда в основном IV—III вв. до н. э.

Судя по сохранившимся остаткам, центральные погребальные сооружения в этой части курганного некрополя были весьма разнообразны. В кургане №10 И. Д. Марченко удалось проследить яму разграбленного земляного склепа, судя по обломкам амфор, IV—III вв. до н. э. В кургане № 15 В. Забелиной были обнаружены следы выборки камня в яме, вырытой в материке, свидетельствующие о разрушении каменного склепа. Золотой медальон с изображением головы Медузы является единственной находкой, отражающей богатства разграбленного погребения. Каменный настил пола склепа был раскопан в кургане № И Н. И. Сокольским.

Новый вариант центрального погребального сооружения был выявлен Е. Г. Кастанаян в кургане № 13 (погребение № 1). Это был каменный ящик с трупоположением, сооруженный на месте жертвенного костра. В результате исследования Е. Г. Кастанаян установила следующее: на ритуальном костре было совершено жертвоприношение в честь умершего, место костра было выложено сырцом и огорожено сырцовыми кирпичами; после затухания костра был сооружен каменный ящик, но без дна, труп был уложен прямо на горелый грунт. От погребения сохранился только костяк. Рядом было исследовано аналогичное погребение № 21. Заслуживает внимания самый ящик: стенки его были сложены из хорошо отесанных плит с гладко стесанным рантом по той стороне плиты, которая примыкает к соседней плите, как это наблюдалось в греческой технике кладки; на его длинных сторонах были тщательно сделаны две ниши, на узкой — одна ниша; над нишами следы копоти от стоявших в них когда-то светильников. Этот каменный ящик как бы воспроизводил каменный склеп (рис. 5).

91

Рис. 5. Каменный ящик в кургане № 13

Рядом с этими могилами были раскопаны еще два каменных ящика, но уже не с трупоположением, а с остатками кремации: погребение № 3 представляет собой такой же каменный ящик с тремя нишами, как и № 2, но воздвигнутый на жженом точке, где происходило сожжение трупа; сохранившиеся следы дерева и бронзовые гвоздики показывают, что покойник был сожжен в деревянном гробу; каменный ящик погребения № 4 также сооружен на жженом точке, но углублен в горелый грунт с большим количеством золы, древесного угля и обломков керамики; здесь обряд погребения сопровождался тризной.

В соседнем кургане № 10 (исследован Г. И. Соколовым) также был обнаружен каменный ящик с остатками произведенного там трупосожжения (III в. до н. э.), но этот ящик имел другую форму — скорее антропоидную, с более широкой головной частью, сужающуюся к ногам, и был сооружен из плит вторичного использования. Ящик был обложен кусками горелого сырца, как и ящики в кургане № 13.

В пос. Сенная, в кургане № 1, разрушенном местными жителями и строительством, были найдены остатки кремации и сопровождавшей этот обряд тризны; в погребении № 2 в центре круглой ямы диаметром 1,4 м, глубиной 0,8 м на подстиле из глины лежала амфора V в. до н. э., наполненная остатками трупосожжения; ее горло было замазано глиной. Яма заполнена золистым грунтом с обломками битой посуды.

Более обычный вариант обряда кремации представляет собой погребение № 3 в кургане № 10 — погребение праха в урне (в виде кувшина) III в. до н. э., поставленной в небольшую яму; среди пережженных костей в урне обнаружен железный стригиль. Очевидно, это было погребение палестрита.

92

Рис. 6. Чаша из кургана № 15

Почти в каждом кургане были раскопаны остатки одной или нескольких тризн. Они различны по своим размерам и составу керамики. Места тризн представляют собой площадки жженого грунта (в больших тризнах довольно толстого; например, в кургане № 13— толщиною до 0,6 м). и в нем скопления битой посуды и костей животных, птиц и рыб; характерны определенные типы сосудов, употреблявшихся при тризнах: кубки и чаши для вина, амфоры (хиосские, гераклейские, фасосские), рыбные блюда и плоские тарелочки различных размеров. Среди обломков простой посуды фанагорийского производства много привозной чернолаковой. На месте самой богатой тризны (в кургане № 13) имеются также фрагменты краснофигурной пелики, IV в. до н. э., с позолотой, сетчатого арибаллического лекифа, краснофигурного лекифа, гутта и лутериев; в двух других случаях были найдены статуэтки сидящей богини; в кургане № 15 — много обломков чернолаковой керамики, среди них кубок с росписью гнафиа и надписью [Υ]ΓIЭI — имя богини здоровья; очевидно, оно означало пожелание здоровья пьющему из кубка (рис. 6).

Материалы местной керамики, употреблявшейся при тризне, которые хорошо датируются чернолаковой посудой, очень ценны и для изучения фанагорийского гончарного ремесла; на двух тарелках имеется клеймо мастера, нанесенное рельефными буквами АФР. Заслуживают внимания и надгробные памятники. В кургане № 10 около ограбленного земляного склепа был найден ряд вещей IV—III вв. до н. э. и группа надгробных памятников, представляющих вместе яркую картину смешения греческих и местных типов — массивная плита с фронтонообразным завершением и с греческой надписью IV в. до н. э., надгробная плита в виде столба, завершающаяся объемным изображением граната, и антропоморфное надгробие. В кургане № 3 было найдено несколько эсхар, связанных с обрядом кровавого жертвоприношения. Рядом с этими боспорскими чертами погребального обряда в Фана-

93

горни сохранились такие чисто греческие черты, как культ героя. На холме, к западу от городища, в 1938 г. было раскрыто обнесенное оградой пространство, пол внутри ограды был покрыт белой штукатуркой; легкие стены ограды (от которой осталось лишь каменное основание) были покрыты когда-то расписной полихромной штукатуркой, теперь лежавшей на полу; тут же была найдена ножка жертвенного стола. Здание было определено В. Д. Блаватским, как героон ¹⁴.

Сооружение было посвящено неизвестному нам фанагорийцу, прославленному подвигами во славу родного города и народа. Это сооружение могло быть также воздвигнуто представителю знатного рода, почитавшемуся в качестве покровителя семьи и рода ¹⁵.

Яркое представление о культуре города этого времени дают материалы упомянутых керамических свалок, раскопанных в 1959—1960 гг. и ранее. Простая тонкостенная керамика массового производства повторяет греческие формы ойнохой, одноручных сосудов, лекан, канфаров, чаш, тарелочек, рыбных блюд, лутериев и пр.

Масса чернолаковой и краснофигурной посуды, а также клеймы на ручках амфор свидетельствуют о торговых связях с городами островной и малоазийской Греции (Гераклея, Книд, Хиос, Фасос, Родос и др.), Пантикапеем (черепица, терракоты), а также Херсонесом (фрагменты амфор).

Нельзя не отметить ввоз тонких произведений искусства из Афин и Малой Азии. Напомним известные фигурные сосуды и мраморный акротерий. В 1955 г. была найдена малоазийская, вероятно смирнская, статуэтка, являющаяся миниатюрным повторением известной статуи пьяной старухи в Смирне. Эта находка является уникальным памятником, имеющим значение не только для характеристики культуры Фанагории, но и для истории античного искусства вообще. Она скорее может быть сопоставлена со статуей в Смирне, чем фигурный сосуд в Афинах, и подтверждает эллинистическую дату этой статуи ¹⁶ (рис. 7).

Рис. 7. Статуэтка пьяной старухи. Терракота

В местном производстве терракот этого периода создаются варианты общегреческих типов и лишь в конце периода, во II в. до н. э., появляются новые сюжеты, связанные с начавшейся сарматизацией Боспора. Вместе с тем следует отметить оригинальные варианты общегреческих типов, своеобразные технические приемы и определенные черты талантливых мастеров. Высокое мастерство фанагорийских

¹⁴ В. Д. Блаватский. Раскопки некрополя Фанагории в 1938—1940 гг. МИА, № 19, 1951, стр. 194—196, рис. 5, 1—2.
¹⁵ М. И. Ростовцев. Декоративная живопись на юге России. СПб., 1914, стр. 60.
¹⁶ М. М. Кобылина. Терракотовые статуэтки Пантикапея и Фанагории. М., 1961, стр. 122-125, табл. XXIV—XXV.

94

коропластов видно и в изготовление крупных фигур в нескольких формах; об этом свидетельствует обломок женского торса с Майской горы.

Наряду с развитой коропластикой следует отметить и развитие декоративной живописи. Одним из видов этого мастерства являются расписные (так называемые полихромные вазы). Среди многочисленных расписных ваз, почти утративших роспись, хорошо сохранившаяся роспись пелики с амазонками представляет весьма оригинальную трактовку этого греческого сюжета¹⁷. Как и в Пантикапее, в Фанагории широко применялась роспись стен.

Сравнительно с греческими городами, в Фанагории было мало находок памятников скульптуры. Надписи на сохранившихся постаментах статуй свидетельствуют о том, что это были преимущественно изображения правителей Боспора или статуи богов, воздвигнутые правителями Боспора и Фанагории, жрецами и лицами, занимавшими высокие должности. Например, надпись на базе статуи, сделанная при царе Перисаде, говорит о том, что статуя была посвящена богу Аполлону агонофетом Место-ром — сыном Иппосфена¹⁸. Агонофет был государственным лицом, ведавшим организацией состязаний.

Известно посвящение Феофила -сына Санха, жреца, жившего при Спартоке — Апполону-врачу ¹⁹, а также база статуи, воздвигнутой Кассалией, дочерью Посия, Афродите Небесной при Перисаде ²⁰.

Рис. 8. Статуя орла. Мрамор

По всей вероятности с культом Зевса связана мраморная статуя орла, хранящаяся в Керченском музее (рис. 8). Архивные данные говорят о том, что она была найдена на городище Фанагории ²¹. Статуя высотой 0,77 м изображает орла, сидящего полураскрыв крылья, держащего в когтях молнию; она явно греческой работы. Из Фанагории известно несколько надгробных памятников великолепной греческой работы этого периода. Один из них — мраморный акротерий, полностью повторяющий афинские ²², другой — горельефная мраморная плита, на которой сохранилась

¹⁷ М. М. Кобылина. Фанагория, рис. 16.
¹⁸ IPE, II, № 345.
¹⁹ IPE, II, № 348; ОАК за 1867 г., стр. 199.
²⁰ IPE, II, № 347.
21 Архив ИА СССР, ф. 1, д. 19, 1880, л. 33.
²² И. Д. Марченко. Акротерий из Фанагории. «Труды Гос. музея изобразит, искусств им. А. С. Пушкина», М., 1960, стр. 103—114.

95

часть изображения (больше, чем в натуральную величину), сидящей на троне женщины, держащей в руке небольшой сосуд; хитон и более тяжелый гиматий, обвивающий тело пышными складками, исполнены со свойственной греческой скульптуре пластичностью (рис. 10). Обратная плоская сторона надгробия была вторично использована во времена Котиса II для почетного декрета ²³.

Что касается местной скульптуры из Фанагории, то до сих пор самой ранней статуей была статуя синда, может быть меота, найденная на курганном некрополе ²⁴. Она представляет собой фигуру вооруженного воина (меньше натуральной величины), нижняя часть ног которой была, вероятно, вставлена в постамент. Особенностью этой скульптуры является компактность, малая расчлененность, связанность всех частей тела в один объем. Детали одежды и вооружения изображены в низком рельефе и частично прорезаны; черты округлого полного лица исполнены рельефно, волосы, обрамляющие лоб, трактованы схематично.

Статуя по типу оружия датируется III в. до н. э. ²⁵ и по своему исполнению представляет полную противоположность живой, пластичной и полной движения греческой скульптуре этого времени.

Рис. 10. Фрагмент надгробия IV в. до н. э. Мрамор

Уже приходилось говорить о сложности процесса развития боспорской скульптуры в рассматриваемый период ²⁶. Новые страницы вносит найденная в 1959 г. в Сенной в районе курганного некрополя портретная голова ²⁷ (рис. 9). Голова исполнена из известняка и является фрагментом статуи. Голова имеет близкие к натуре размеры, ее высота — 0,26 м. Судя по головному убору и по типу лица, статуя изображала местного жителя, вероятно, синда. На голове его легкая шапка с отогнутой назад острой верхушкой. Лицо широкое, с развитыми скулами, с курчавой бородой и вьющимися волосами передает местный этнический тип, особенно часто воспроизводившийся на боспорских надгробиях I—II вв. н. э. с рельефными изображениями умерших. При явно местном типе лица и костюма манера исполнения головы очень близка к манере греческой портретной скульптуры.

Выразительность обобщенной характеристики лица, властного и полного достоинства, тонко разработанная светотень лица, даже форма бороды позволяют сопоставить его с греческими портретами IV в. до н. э. и датировать этим временем ²⁸.

²³ ОАК, за 1870—1871, стр. 271, № 28, стр. VI; IPE, II, № 359.
²⁴ МИА, № 19, 1951, рис. 8, 3—4.
²⁵ Н. И. Сокольский. Боспорские мечи. МИА, № 33, 1954, стр. 144.
²⁶ М. М. Кобылина. Скульптура Боспора. МИА, № 19, 1951, стр. 174—184.
²⁷ Голова была найдена научным сотрудником Института истории искусств АН СССР Г. И. Гунькиным.
²⁸ М. М. Кобылина. Скульптурный портрет из Фанагории. СА, 1962, № 3, стр. 209—214.

96

Мастер, изваявший голову синда, знал технику греческой скульптуры, но это был боспорский скульптор. Его произведение отличается некоторыми чертами своеобразия: компактностью масс лица, волос и шапки, орнаментальной трактовкой волос над лбом. Статуя изображала какого-то представителя местной знати и является ярким памятником очень немногочисленной боспорской статуарной скульптуры рассматриваемого периода. Как свидетельствует этот памятник, в IV в. до н. э. в боспорской скульптуре, как и в торевтике, создавались своеобразные произведения высокого художественного мастерства.

Культура Фанагории рассматриваемого периода имеет много общего с культурой Пантикапея — это культура боспорская, и она безусловно находилась под влиянием культуры Пантикапея как столицы Боспора, но вместе с тем обладала и своими особенностями. В ранний период в ней встречаются элементы эолийской культуры. Культ женского божества в Фанагории занимал с самого начала особенно значительное место. В строительстве наблюдается своеобразие, связанное с особенностями почвы и материалов, с одной стороны, и воздействием культуры синдов— с другой. В общем изобразительное искусство Фанагории проходит тот же путь развития, что и в других городах эллинского мира, но фанагорийские мастера полихромных ваз, терракот и скульптуры выработали свой местный стиль, и произведения их отличаются некоторыми особенностями. Черты сарматизации в искусстве Фанагории проявляются раньше, чем на европейской стороне Боспора. Так, тип всадника с сарматской посадкой появляется в Фанагории уже во II в. до н. э. Статуй такого рода, как статуя синда, в Пантикапее найдено не было. Это произведение смешанного греко-синдо-меотского искусства. То же можно сказать и о голове статуи из известняка, найденной в 1959 г.

Подготовлено по изданию:

Античный город / АН СССР. Институт археологии. - М. : Издательство Академии наук СССР, 1963.