13

I. ОСНОВАНИЕ ВИЗАНТИЯ. ПРИРОДНЫЕ УСЛОВИЯ

Сношения древних греков с племенами, населявшими берега Понта Евксинского, восходят к очень давним временам. Они начались много раньше, чем появились там первые греческие колонии. Уже в мифе об аргонавтах отражено знакомство греков с опасным Боспорским проливом, а трудность плавания между скалистыми берегами его послужила основанием для возникновения легенды о сближающихся и разбивающих корабли скалах — Симплегадах ¹. Целью экспедиций в далекий Понт были не поиски приключений, а материальные выгоды от обмена с жителями Кавказа и причерноморских степей ². Задолго до основания колоний в Понт прибывали греческие суда, которые привозили ремесленные изделия и вина в обмен на местные продукты: хлеб, рыбу, скот и т. д. На местах, где совершались торговые сделки, вырастали торговые эмпории, в которые съезжались и греческие купцы и местные жители. Так, при раскопках Ольвии, основанной в VI в. до н. э., обнаружены отдельные греческие изделия, относящиеся к VII в. и, следовательно, привезенные туда до основания города ³.

Греческие корабли, направлявшиеся в Понт, неизбежно проходили вдоль берегов Боспорского пролива⁴, и, возможно,

¹ Симплегады отождествляются со скалами Урен-Якн при выходе из Босфора в Черное море. См. В. В. Латышев. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе. ВДИ, 1948, № 2, стр. 304.
² А. А. Иессен. Греческая колонизация Северного Причерноморья, ее предпосылки и особенности, Л., 1947.
³ Д. П. Каллистов. Очерки по истории Северного Причерноморья античной эпохи, Л., 1949, стр. 8.
⁴ Теория о том, что течение в Боспоре при низком уровне техники в VII—VI вв. не позволяло плавать по проливу, не выдерживает никакой критики и противоречит всем данным источников. Возможность плавания подтверждается исследованиями адмирала С. О. Макарова (С. О. Макаров. Об обмене вод Черного и Средиземного морей, СПб., 1885).

14

многие из них находили убежище от бурь и ветров в удобной гавани, названной позже «Κέρας» — «Рог».

При неоднократных поездках вдоль пролива мореплаватели, конечно, не могли не заметить прекрасной бухты в начале его. Повидимому, задолго до основания колонии бухта сделалась местом пристанища кораблей, а берега ее — складочным пунктом для привозимых товаров. Существует даже предположение, что до возникновения греческой колонии на месте Византия существовало финикийское поселение. Утверждая это, Ф. Визелер ¹ ссылается, правда, лишь на общую распространенность финикийских факторий. Более убедительна аргументация Ф. Детьера ² — директора Константинопольского музея: по его словам, среди случайных керамических находок были обнаружены отдельные изделия с финикийскими клеймами. Однако это еще не является решающим доказательством, так как изделия могли быть привезены в Византий и в более позднее время. Только систематические раскопки дали бы возможность решить этот вопрос окончательно.

В отличие от торговых факторий на северном берегу Черного моря, торгующих с окружающим местным населением, стоянка в бухте Κέρας первое время была лишь складочным пунктом для транзитной торговли. Связи с местным населением здесь были незначительны, а отношение к грекам, повидимому, враждебное. Азиатский берег Боспорского пролива был заселен раньше, чем европейский. Повидимому, местное население оказывало· здесь более слабое сопротивление грекам. Кроме того, это объясняется самим характером мореплавания, которое было в древнейшее время только каботажным, причем финикийские и милетские корабли плыли вдоль азиатского берега, не решаясь пересекать большие водные пространства. Как известно, первыми греческими колонизаторами Пропонтиды были именно выходцы из Милета, основавшие в начале VII в. Кизик, вскоре недалеко от него Абидос ³, Парий ⁴, Приап ⁵ и т. д. Они же заняли остров Проконнес ⁶, богатый мрамором. На месте древнего финикийского поселения в Лампсаке основали колонию фокеяне. Но наиболее крупным соперником Милета в колонизации Пропонтиды стали в VII в. Мегары, один из передовых полисов того времени (рис. 1).

Образование Мегарского государства относится к VIII в. до н. э., когда из пяти деревень (κώμαι) области Мегариды

¹ F. Wieseler. Der Bosporos. Göttingen, 1874, стр. 15.
² Р. Dethier. Der Bosphor und Constantinopol. Wien, 1873, стр. ß.
³ Strabo, XIII, 1, 22.
⁴ Strabo, XIII, 1, 14.
⁵ Strabo, XIII, 1, 12.
⁶ Strabo, XIII, 1, 16.

15

Рис. 1. Колонизация Пропонтиды

16

образовалось путем синойкизма государство с централизованной властью, заменившей родовых старейшин. Родовые деления, однако, сохранились в форме трех дорических фил. Процесс образования рабовладельческого полиса был, как и везде, связан с ростом имущественного и социального неравенства: выделялись богатые семьи, сосредоточившие в своих руках большие стада овец ¹ и свиней ², поля и пастбища. Концентрация земель в руках знати привела к обезземелению рядовых общинников, и они вынуждены были искать средства к существованию в ремесле и морском промысле. Наладилось керамическое производство из белой глины ³, которой богата была Мегарида; из шерсти овец и коз ткались грубые сукна. Выделение ремесла стимулировало развитие торговли и связанного с ней мореходства. Продукты мегарского ремесла шли в значительной степени на вывоз и, очевидно, находили сбыт не только в самой Греции, но и у далеких заморских народов. Мегарские корабли плавали и на запад — к берегам Сицилии и на северо-восток — к берегам Пропонтиды и Понта⁴. В обмен на привозимые товары купцы получали хлеб, в котором сильно нуждались лишенные земли жители Мегар.

Рост имущественного неравенства обострял отношения между демосом и аристократией, захватившей в свои руки и политическую власть. Попыткой народа отстоять свои права была кратковременная тирания Феагена⁵ , однако аристократия оказалась достаточно сильной, чтобы свергнуть тирана и удержать власть в своих руках. Разорившимся членам общины, потерявшим и земли, и политические права, эта неудачная попытка политического переворота создавала новый стимул для поисков счастья в чужих землях, для переселения в колонии.

Первой мегарской колонией были Мегары Гиблейские в Сицилии ⁶. Однако эта мегарская колония осталась единственной на западе ⁷. Причиной этого была конкуренция более сильных полисов — Коринфа и Халкиды. Но торговые связи

¹ О высоком развитии овцеводства свидетельствует наличие в Мегариде культа Деметры — «покровительницы овец» (Μαλο0όρος), храм которой находился по дороге к Нисее (Paus., I, 44, 3).
² Polyaen., Στρατηγήματα, IV, 6, 3.
³ Steph. Byz., Μέγαρα. Мегарские горшечники упоминаются в комедиях Аристофана.
⁴ Высокое развитие мегарского мореходства подтверждается и дальнейшей историей города; так, в битве при Артемисин мегаряне выставили 20 кораблей (Herod., VIII, 1), в Керкирской битве—12 (Thuc.,1, 4(3,1).
⁵ Paus., I, 28, 1.
⁶ Thuc., VI, 4, 1.
⁷ Если не считать Селинунта, основанного жителями Мегар Гиблейских примерно через 100 лет после их поселения в Сицилии (Thuc., VI, 4, 2).

17

с Пропонтидой и Понтом дали Мегарам возможность перенести свою колонизаторскую деятельность на Восток. Первой мегарской колонией в Пропонтиде следует считать Астак в Вифинии, основанный тоже в конце VIII в. и позже переименованный в Никомедию¹. Затем Мегарами была основана уже на европейском берегу Пропонтиды Селимбрия; фракийское название города указывает на то, что первоначально на том месте было фракийское поселение ². Купцы и мореходы, плававшие в Понт, не могли не понять выгоды поселения на берегах Боспорского пролива. Согласно литературной традиции³, еще в начале VII в. какие-то греческие колонисты, прибывшие в Боспор, поселились было на месте будущего Византия, но затем перебрались на противоположный берег и основали Калхедон. Это переселение, за которое калхедонян называли «слепыми» ⁴, можно объяснить враждебностью фракийского населения, обитавшего на европейском берегу пролива. Однако место это казалось слишком заманчивым для поселения из-за обилия рыбы, богатой растительности, а главное, из-за удачного расположения бухты. Поэтому вскоре, как сообщает Геродот ⁵, через 17 лет, на Боспор прибыла новая партия колонистов и основала Византий; этим колонистам пришлось отстаивать свои права в ожесточенной борьбе с фракийцами. Дионисий Византийский говорит об этом ⁶: «высадившиеся сюда впервые основатели колонии вынуждены были сражаться как за родину»; но эта партия оказалась достаточно сильной, чтобы разбить врагов ⁷. Кроме мегарян, здесь были и жители других городов— Аргоса, Коринфа и даже Беотии. Однако наибольшее число жителей происходило из Мегар: как сообщает в другом месте Дионисий Византийский, в Византии в течение ряда веков почитались гробницы и жертвенники мегарских героев — Гиппосфена и Сарона ⁸; их именами назывались и прилегающие местности ⁹; наконец, в Византии распространены были те же культы, что и в Мегарах¹⁰. Но культ Геры ¹¹

¹ Strabo, XII, 4, 2.
² Хр. Данов. Западният бряг..., стр. 39.
³ Herod., IV, 144.
⁴ Там же.
⁵ Там же.
⁶ Dion. Вуz., fr. 8, говорит об основании на месте высадки и сражения алтаря Минервы Экбатаны.
⁷ Dion. Byz., fr. 11— о жертвеннике Минервы Диссапатории (вра гов рассеивающей) в память уничтожения множества неприятелей.
⁸ Dion. Byz., fr. 24—о гробнице мегарского героя Гиппосфепа; fr. 43 — об алтаре мегарского героя, Сарона и т. д.
⁹ Dion. Byz., fr. 24 — о местности Гиппосфена.
¹⁰ О культе Артемиды Орфосии в Византии см. Herod., IV, 87.
¹¹ Herod., IV, 88.

18

обнаруживал сильное аргосское влияние так же, как и распространенный на берегах Боспора миф об Ио, дочери Инаха ¹. Гезихий Милетский даже считает аргосцев первыми поселенцами в устьях рек Кидариса и Барбиссы². Об участии в колонизации Византия коринфян определенно говорит Дионисии Византийский³, об этом же свидетельствуют сходные географические названия ⁴, а также употребление на византийских монетах старой коринфской формы буквы бэта— ΥΓ ⁵. О наличии беотийского элемента можно судить на основании почитания в Византии беотийского культа Ам-фиарая⁶.

Датой основания Византия, по хронике Евсевия, является 660 г. до h. э.⁷ Последней мегарской колонией, основанной уже в следующем веке, была Гераклея Понтийская.

***

Боспорский пролив, на юго-западном берегу которого лежал Византий, соединяет Понт Евксинский с Пропонтидой. Фракийским «земляным мостом» Европа здесь непосредственно примыкает к Азии. Рельеф местности (пологие холмы, невысокие горы с обилием долин), а также небольшая ширина пролива облегчали сношения с соседями.

«Географическая среда, бесспорно, является одним из постоянных и необходимых условий развития общества и она, конечно, влияет на развитие общества,— она ускоряет или замедляет ход развития общества» ⁸. Эти слова И. В. Сталина многое объясняют в развитии Византия. Исключительно благоприятные географические условия сыграли большую роль в развитии города.

Необычайно удобное и выгодное положение города отмечали многие авторы — и греческие, и римские. Уже во времена Геродота греки оценили преимущества положения Византия перед Калхедоном, называя, как уже упоминалось, жителей последнего «слепыми», так как «в противном случае они не заняли бы

1 Dion. Byz., fr. 18; Hes. Мil., VI, 6; Б. Xед (В. Head, стр. 266) называет Византий мегарской колонией, однако говорит о наличии здесь аргосского элемента.
² Hes. Mil., VI, 3.
³ Dion. Byz., fr. 10.
⁴ Там же.
⁵ В. Head, стр. 266.
⁶ Dion. Byz., fr. 26.
⁷ Eusebii. Chronicorum libri duo, 11,1 87, ed. A. Sсhоene. Berol., 1875.
⁸ История ВКП(б). Краткий курс, стр. 113.

19

худшего места, когда могли заселить лучшее» ¹. По мнению Геродота, эти слова принадлежат персу Мегабазу, позже они приписывались даже дельфийскому оракулу ². В период Пелопоннесской войны стала особенно очевидной выгодность позиции Византия в связи с непосредственной борьбой за город между Афинами и Спартой, почему Фукидид уделяет Византию большое внимание.

В IV в., когда так остро стал вопрос о торговле хлебом, очень выгодное местоположение Византия, господствующего над проливом, стало особенно заметным, и Демосфен неоднократно это подчеркивает. Полибий называет положение Византия в отношении моря «удобнейшим на всей обитаемой в наше время земле» ³ и сообщает, что из этого положения «византийцы извлекают величайшие выгоды» ⁴. «Местность эта прилегает к устью Понта и господствует над ним так, что ни одно торговое судно не может без разрешения византийцев ни войти в Понт, ни выйти из него». Поздний автор Прокопий с восторгом описывает воды, окружающие Византий: «плавать по ним — высшее удовольствие, любоваться ими — одно восхищение, а чтобы пристать с кораблем — нет гаваней лучших»⁵.

Наиболее подробное географическое описание Боспора оставил нам Дионисий Византийский ⁶. В своей работе «Ανάπλους Βοσπορου» он детальнейшим образом рассматривает всю береговую линию Боспора — европейскую (fr. 1—53), а затем азиатскую (fr. 53—67), описывая каждый мыс и каждую гавань, упоминая легенды, связанные с отдельными местами Боспора, храмы, построенные по берегам его, древние маяки и башни. 1'ассказывая подробнейшим образом о проливе, течении в нем, об узких и широких местах его берегов, Дионисий перечисляет места рыбной ловли, рощи и виноградники, животных, обитающих в водах и на берегах пролива.. На основании его описания нами составлены карты залива Золотой Рог и Боспорского пролива с указанием номеров фрагментов сочинения Дионисия, в которых имеются приводимые сведения (рис. 2 и 3).

Плоскогорье Восточной Фракии, окружающее Боспорский пролив, поднимается над уровнем моря на 200—400 м. Между цепями холмов и гор расположены плодородные долины. Холмистый рельеф местности у Боспорского пролива

¹ Herod., IV, 144.
² Tacit., Annal., XII, 63.
³ Polyb., IV, 38, 1.
⁴ Polyb., IV, 38, 8.
⁵ Procop., De aedif., V, 4.
⁶ Dion. Byz., Anaplus Bospori, GGM, II.

20

определил извилистую линию берега. «Ибо непосредственно у морского берега находятся крутые и обрывистые холмы» ¹.

Береговая линия Боспора выгодно отличается от понтийского берега большим количеством удобных заливов и гаваней. Не говоря уже о Золотом Роге, одной из лучших естественных гаваней мира, Дионисий Византийский перечисляет еще ряд гаваней, называя их «исключительными», «отличными» и т. д. ² Следует заметить, что Золотой Рог как гавань использовался только в период Византийской империи. В классический и эллинистический периоды масштабы судоходства были настоль» ко малы, что такая гавань (6 км в глубину материка) была слишком велика, и больше пользовались тремя небольшими заливами полуострова, на котором был расположен город ³.

Холмы, окружающие пролив, омываются множеством рек. Реки эти, по словам Дионисия Византийского, несут большое количество «грязевых отложений», создавая «пышные луга и тучные пастбища» ⁴. Он отмечает несколько таких долин, имеющих «хорошую почву, подходящую для винограда, опоясанных холмами, поднимающимися вокруг и доходящими до моря» ⁵. Полуостров, на котором был расположен город, омывался в одами Золотого Рога, Боспора и Пропонтиды и по рельефу представлял собой хребет, следующий за изгибом пролива. Традиция насчитывала на нем 7 холмов, в действительности же их было 6, седьмым холмом считали выступ одного из них.

Боспорский пролив соединяет Понт Евксинский с Пропонтидой, имеет направление с северо-востока на юго-запад и протяженность 27 км. Ширина его различна — от 0,7 км в самом узком месте до 3,3 км в широком.

По мере роста географических знаний у греков изменялось и их представление о Боспорском проливе — от легенды о Симплегадах ⁶ до точнейшего описания течения в проливе у Полибия ⁷. Географические представления во время Геродота были еще весьма приблизительны. О Боспоре он сообщает только, что это «устье или шея» ⁸ моря, имеющее в длину 120 стадий которое соединяет Понт Евксинский с Пропонтидой. Меотиду

¹ Dion. Byz., fr. 43.
² Там же, fr. 12, 33, 37, 41, 65.
³ «В первой закраине мыса находятся три гавани, средняя из которых достаточно глубока и закрыта для прочих ветров кроме юго-западного, от которого она была не совсем в безопасности». Dion. Byz., fr. 9.
⁴ Dion. Byz., fr. 17.
⁵ Dion. Byz., fr. 30.
⁶ В. В. Латышев. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе ВДИ, 1948, № 2, стр. 309.
⁷ Polyb., IV, 43, 3—10.
⁸ Herod., IV, 85.

21

Рис. 2. Залив «Золотой Рог». (Цифры в скобках указывают номера фрагментов по Дионисию Византийскому)

22

Геродот называет «матерью Понта» и считает почти равной ему ¹. Ко времени Полибия все эти данные были значительно уточнены. Окружность Понта последний исчисляет в 22 тыс. стадий, Меотиды — в 8 тыс.² Полибий отмечает большое количество рек, впадающих в Понт и из Азии, и из Европы. Переполнение Меотиды водами этих рек приводит к тому, что излишние воды вытекают через Боспор Киммерийский в Поит, а из Понта, через Боспор Фракийский — в Пропонтиду. Следовательно, причиной боспорского течения Полибий считает избыток воды в Понте. Подобная точка зрения долгое время господствовала и в литературе нового времени: многие буржуазные ученые объясняли боспорское течение избытком воды в Черном море, вызванным впадением в пего таких многоводных рек, как Дунай, Днепр, Днестр и т. д. Некоторые русские ученые также придерживались этого мнения. Так, М. Венюков ³ писал: «Нельзя, кажется, сомневаться, что течение в Босфоре происходит от избытка вод в Черном море по сравнению с Средиземным, а отсюда необходимо заключить, что первое лежит выше второго быть может на несколько футов».

Лучшей работой по изучению течений в Боспорском проливе и анализу их причин, основанной на большом экспериментальном материале, является книга русского адмирала С. О. Макарова «Об обмене вод Черного и Средиземного морей» (СПб., 1885). Макаров не только подробно исследовал верхнее течение, образующееся от разности уровней Черного и Мраморного морей, но и доказал наличие в Боспоре нижнего течония, идущего из Мраморного моря в Черное и являющегося результатом разницы в удельном весе вод названных морей. Разница эта, в свою очередь, объясняется более северным положением Черного моря. Реки и осадки дают Черному морю больше воды, чем уносится из него испарением, в Средиземном же море происходит обратное явление. Граница между двумя течениями идет по длине пролива не горизонтально, а наклонно, склоняясь в сторону Черного моря. Верхнее течение, зависимое от атмосферных явлений, более изменчиво. Кроме того, верхнее течение зависит от рельефа пролива: обилие изгибов и мысов, характерных для Боспорского пролива, влияет на течение, поворачивая его и создавая обратные верхние струи. Роль этих обратных верхних потоков в древнее время была особенно

¹ Herod., IV, 86.
² Polyb., IV, 39, 1.
³ М. Венюков. Несколько вопросов по физической географии Турции и соседних ей морей. «Изв. имп. русск. геогр. об-ва», т. X, № 6, СПб., 1874, стр. 205.

23

Рис. 3. Боспорский иролив. (Цифры в скобках указывают номера фрагментов но Дионисшо Византийскому)

24

велика, так как эти течения помогали мореплавателям проводить свои суда вверх по проливу.

Скорость течения в проливе колеблется от 3 до 8 км в час, что делало весьма трудным плавание против течения в тот период, когда мощность судов еще не была значительной. Это обстоятельство дало повод к предположению, что проникновение греков в Понт не могло итти через проливы, так как сила течения в них была непреодолима для еще несовершенных кораблей первых мореплавателей. Этого взгляда придерживается Мерле. Однако работа адмирала Макарова о сложном составе боспорского течения подтверждает возможность плавания по Боспору уже в самые ранние времена, именно благодаря изрезанности береговой линии и наличию обратных течении. Из сообщений древних авторов мы узнаем о том, что в самых узких местах пролива, где течение достигало скорости 6 узлов, моряки тащили корабли бечевой ¹.

Интересно отметить, что описание изменчивости боспорского течения, данное у Полибия ², почти в точности совпадает с описанием Макарова. Это еще раз подтверждает точность сведений древних о мореходстве на Боспоре во II в. до н. э.

Таким образом, в условиях бурного течения и резких меняющихся ветров особое значение приобрела для судоходства превосходная гавань в начале пролива. Спокойные воды Золотого Рога резко отличались от бурлящего потока в проливе, а прибрежные холмы укрывали корабли от ветров. Вот почему по мере развития морского сообщения с Понтом все большее значение приобретал Византий, расположенный на самом бойком месте этого морского пути.

Климат и растительность Византия, расположенного на 41° северной широты и 28° 59' восточной долготы, меньше отличаются от эгейского, чем климат остальных понтийских колоний. Действие южного ветра делает его более теплым и сырым, чем в соседней Фракии. Но под влиянием борея погода более изменчива, чем в Эгейском бассейне. Поэтому средняя годовая температура +12,2° несколько ниже средней годовой температуры Рима (+15,3°), несмотря на более северное положение последнего. О постоянных ветрах, дующих в проливе то в одну, то в другую сторону, говорит и Полибий ³.

Средиземноморский климат и плодородные долины вдоль пролива и по течению рек в древности превращали страну в цветущий сад. Дионисий Византийский рассказывает о пышных лугах, служивших прекрасным пастбищем, о почве, благо

¹ Dion. Byz., fr. 33.
² Polyb., IV, 43, 4—10.
³ Polyb., IV, 44, 6.

25

приятной для виноградарства и садоводства. Склоны холмов, окружающих пролив, поросли лесами, в которых водились кабаны, олени и другие животные. Среди садовых растений, кроме винограда, Дионисий упоминает финиковые пальмы, тутовые и земляничные деревья, лавры, кипарисы, смоковницы ¹. Полибий называет землю византийцев «плодороднейшей» ², дающей «обильный урожай превосходного качества».

Не меньше, чем плодородием земли, славились берега Боспорского пролива рыбными богатствами. Здесь «земля состязается с морем»,— говорит Дионисий ³. Геродот называет Боспор «обильным рыбой» ⁴. Страбон рассказывает о прекрасной ловле пеламюд (род тунцов), которых течение во множестве загоняло в залив Золотой Рог ⁵. Схолии к «Илиаде» говорят

о «богатом рыбой Боспоре» ⁶. Дионисий называет много мест по Боспору, славящихся исключительным богатством рыбы; так, Мелийский залив богат рыбой, «как никакой другой», в заливе Κατάγγειον «в высшей степени много рыбы, как ни в каком другом», и т. д. ⁷ Аристотель ⁸ утверждает, что среди жителей Византия много рыбаков. Тацит тоже говорит ⁹ об изобилии рыбы и связанном с этим благополучии города, так как большое количество соленой рыбы византийцы вывозили. Кроме исключительных рыбных богатств, воды Боспора были богаты устрицами ¹⁰, раками ¹¹, дельфинами.

К естественным богатствам Византия относятся и рудные ископаемые: золото по реке Хрисороасу ¹², медь на Халкее¹³. По реке Хрисороасу Дионисий упоминает копи, свидетельствующие о разработке этих рудных богатств ¹⁴.

Картину дополняют данные нумизматики. На монетах Византия часто встречаются изображения тунцов. Самым типичным изображением для византийских монет доримского времени является бык на дельфине ¹⁵ (герб города) и монограмма ΓΥ. Встречаются и другие вариации этих изображений; так, на

¹ Dion. Byz., fr. 13, 17, 23, 25, 28, 30; Hes. Mil., VI, 16.
² Polyb., IV, 43, 7.
³ Dion. Byz., fr. 41.
⁴ Herod., IV, 88.
⁵ Strabo, VII, 6, 2.
⁶ В. В. Латышев. Известия древних писателей о Скифии и Кавказе. ВДИ, 1947, № 1, стр. 283.
⁷ Dion. Byz., fr. 1, 11. 12, 13, 16, 17, 21, 27, 63.
⁸ Arist., Polit., IV, 4, 1(129, 1в).
⁹ Taсit. Annal., XII, 63.
¹⁰ Dion. Byz., fr. 27.
¹¹ Dion. Byz., fr. 33.
¹² Dion. Byz., fr. 48.
¹³ Там же.
¹⁴ Там же.
¹⁵ ВМС, № 1—21; Königliches Museum zu Berlin, № 1—28.

26

лицевой стороне медных монет— голова быка, а на оборотной— два ¹ или три ² дельфина.

На монетах эпохи эллинизма появляются изображения греческих богов, прежде всего богини плодородия Деметры ³, причем, что весьма характерно, если на лицевой стороне дано изображение головы Деметры в покрывале и венке из колосьев, то па оборотной — изображение Посейдона с трезубцем. Часто встречаются также изображения Диониса ⁴: лицевая сторона несет изображение головы Диониса, обвитой плющом, оборотная — виноградную лозу с гроздьями винограда. Одной из распространенных знаков-надчеканок Византия является виноградная лоза со стеблем и усиками, образующими монограмму <^" ⁵, или дельфин ⁶.

***

Область Фракии, непосредственно прилегающая к Византию, называлась Фракийской Дельтой ⁷. Она простиралась от Византия на север до города Салмидессы. В отличие от богатого и цветущего побережья Боспорского пролива и особенно бухты Κερας, юго-западный берег Понта до города Салмидессы отличался суровостью. Проплывающие вдоль этого каменистого берега суда часто терпели кораблекрушения, а фракийские племена побережья, которые Ксенофонт ⁸ называет «фракийцами-просоедами», грабили разбитые суда и спасшихся мореплавателей.

В период основания греческих колоний на юго-западном побережье Черного моря фракийцы находились на стадии первобытно-общинного строя и жили разрозненными племенами. Уровень социально-экономического развития племен был различным. Горные племена были сравнительно более отсталыми, племена, живущие в долинах, особенно по долине реки Марицы,— более развитыми, переживающими период разложения родовых отношений.

Непосредственными соседями византийцев были фракийские племена финов ⁹. К фракийцам же относятся и вифинцы, которые, по античной традиции, жили первоначально в Европе

¹ ВМС, № 28.
² ВМС, № 29—30.
³ ВМС, № 25—27, 34—35, Königliches Museum zu Berlin, № 29 - 32, 48-49.
⁴ BMC, № 44—47; Königliches Museum zu Berlin, № 70—74.
⁵ BMC, № 34.
⁶ Там же.
⁷ Xen., Anab., VII, 5, 1.
⁸ Xen., Anab., VII, 5, 12.
⁹ Xen., Anab., VII, 2, 22.

27

на западном берегу Боспорского пролива, а затем переправились в основной своей массе на азиатское побережье Боспора и Пропонтиды¹. Ввиду фракийского происхождения вифинцев и вся их область часто именовалась античными писателями азиатской Фракией ², а сами вифинцы — вифинскими фракийцами. Часть вифинцев осталась жить попрежнему на европейском берегу пролива: так, Страбон сообщает, что даже в его время во Фракии жило фракийское племя вифинцев ³. Названия вифинцев — Βιθυνοι и финов — θυνοί также указывают на близкое родство этих племен.

В период колонизации, в VII—VI вв., фракийцы ожесточенно боролись с проникновением во Фракию греков, нападали на греческие суда, ставили ложные сигналы на берегу, чтобы сбить корабли с пути ⁴. Геродот сообщает о захвате фракийцами греческого города Абдеры ⁵.

Фракийцы племени финов оказывали героическое сопротивление византийцам, посягавшим на их земли и их свободу. По рассказу Дионисия Византийского ⁶, первая битва с прибывшими мегарскими колонистами произошла сразу же после высадки их у Боспорского мыса. Часть фракийцев вынуждена была после ожесточенных боев с византийцами уйти вглубь страны, другие, после захвата их территории, были подчинены византийцами. Позже, в период образования государства одрисов, племена финов не захотели подчиниться подрисским царям и продолжали упорное сопротивление, несмотря на неравенство сил. Ксенофонт называет финов мастерами ночного боя и рассказывает, что даже царь Терес, основатель Одрисской державы, терпел иногда поражение от финов ⁷. Борьбу со свободолюбивым племенем продолжал также царь Севт II, правитель юго-западной части Одрисской державы. Несомненно, такое же упорное сопротивление оказывали фины и стремившимся их покорить византийцам.

Частые войны с фракийцами заставили жителей обнести город мощными стенами с башнями⁸ и построить другие оборонительные сооружения. По сообщению Павсания⁹, только стены Мессены, знаменитые своей мощностью, были прочнее византийских. Стены Византия были особенно высоки и крепки

¹ Strabo, VII, 3, 2; Herod., VII, 75.
² Xen., Anab., VI, 4, 1.
³ Strabo, XII, 3, 3.
⁴ Dion. Byz., fr. 48.
⁵ Herod., 1, 108.
⁶ Dion. Byz., fr. 8.
⁷ Xen., Anab., VII, 2, 22.
⁸ Hes. Mil., VI, 13.
⁹ Paus., IV, 31, 5.

28

с сухопутной стороны, так как именно отсюда можно было ожидать нападения наиболее опасного врага. Напротив, со стороны моря стены были настолько низки, что воины Ксенофонта ¹ без труда перелезли через них и проникли в город. Воздвигнутые из четырехугольных громадных камней, эти стены были так крепки, что создавали впечатление высеченных из одной скалы; монументальность этих стен способствовала возникновению легенды о постройке их с помощью Посейдона и Аполлона ².

В период, предшествующий скифскому походу Дария I, и во время самого похода фракийцы еще не были объединены в государство, что облегчило персидскому царю завоевание Фракии. Но рост производительных сил, развитие скотоводства, земледелия и ремесла привели к появлению частной собственности, богатства, к расслоению общинников. Выделилась знать, которая захватывала себе лучшие земли, большую часть добычи, эксплуатировала своих сородичей. Археологические материалы, добытые болгарскими археологами, свидетельствуют

о богатстве фракийской знати. Во фракийских гробницах VI—V в. до н. э. у села Далбоки (Старо-Загорская околия), в курганах Мутовица, Кукова и Лазарска могилы (Пловдивская околия) обнаружены серебряные, бронзовые и золотые изделия, много привозной греческой (чернофигурной и чернолаковой) керамики ³

Наиболее развитыми и сильными из всех фракийских племен были, как уже указывалось, одрисы. Поэтому и государственная организация сложилась раньше всего именно у этого племени. Один из вождей одрисов, Терес, захватил власть над соседними племенами, объединил их и положил начало первому фракийскому государству — царству одрисов, создание которого относится ко второй четверти V в. до н. э. Фукидид даже называет государство одрисов самым могущественным и по количеству доходов, и по благосостоянию из всех варварских государств, уступающим в военной силе только скифам⁴. Однако под властью Тереса была не вся Фракия, а лишь часть ее юго-восточной области. Не вошли в государство одрисов и не признали власть Тереса и племена финов ⁵, ближайших соседей Византия.

¹ Xen., Anab., VII, 1, 17.
² Hes. Mil., VI, 12.
³ Надгробните могили при Дуванлий в Пловдивско. Издание Болгарского археологического института, София, 1934, стр. 39—58, 82—97, 119— 126. См. Т. В. Блаватская. Западнопонтийские города в VII—I вв. до н. э., стр. 39.
⁴ Thuc., II, 97.
⁵ Xen., Anab., VII, 2, 22.

29

Государство одрисов еще более усилилось при преемнике Тереса, его сыне Ситалке. Он пытался подчинить себе и заставить платить дань не только фракийские племена, но и греческие города побережья. Западнопонтийские города, более слабые, нежели Византий, и нуждавшиеся в покровительстве царя, признали верховную власть одрисов и согласились платить им дань¹. Кроме прямого денежного сбора, подвластные племена и города делали фракийским правителям и знати богатые подарки ². Жители Византия, как и соседнее племя финов, остались независимыми. Но, повидимому, граница Одрисской державы проходила близко от владений Византия, так как Фукидид ³, описывая размеры государства одрисов, называет Византий, подобно Абдере, одним из пограничных с ним пунктов.

Период правления Ситалка и его племянника Севта I был временем наибольшего расцвета царства одрисов. С конца V в. государство стало слабеть, а в IV в. распалось на несколько самостоятельных владений. Центральная часть Фракии была подчинена Медоку, а южное побережье, область, соседняя с Византием,— Майзаду ⁴, а затем его сыну Севту II. Это позволило Византию сохранить свою независимость и в IV в. достигнуть наибольшего благосостояния.

¹ Т. В. Блаватская. Западнопонтийские города в VII—I вв. до н. э. Сер. «Причерноморье в античную эпоху», вып. 3, М., 1952, стр. 57.
² Thuc., II, 97.
³ Там же.
⁴ Xen., Anab., VII, 2, 32.

Подготовлено по изданию:

Невская В.П.
Византий в классическую и эллинистические эпохи. М., Изд-во АН СССР, 1953.