92

Т. В. Блавaтская

ИЗ ИСТОРИИ РАБОВЛАДЕНИЯ В СЕВЕРО-ЗАПАДНЫХ ЗЕМЛЯХ ГРЕЦИИ

Введение............................ 9
Глава I. Данные о рабовладении в Локриде Озольской эллинистического времени .................. 14
Глава II. Материалы о рабовладении в эллинистической Этолии . . 75
Глава III. Сведения о рабах в Акарнании в III—II вв. до н. э..... 88
Глава IV. Рабовладельческие отношения в Эпире......... 92
Глава V. К вопросу о развитии рабовладения в Македонии в III— II вв. до н. э..................... 110

Глава IV

РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ В ЭПИРЕ

Данные о развитии рабовладения в Эпире в эллинистическое время крайне скудны и недостаточны. Эта обширная область Греции, значительно превышающая по своей территории все земли Средней Греции, взятые вместе, пока очень слабо исследована. Большинство новых работ, посвященных Эпиру, освещают вопросы его политической истории 1, социальная и экономическая характеристика остается еще весьма неясной. Указанное положение усугубляется своеобразием, отличавшим Эпир во многих отношениях от остальной Эллады.
Природные условия Эпира несколько напоминали географический облик Македонии. Три крупных горных хребта, тянувшиеся с севера на юг, делили страну на множество долин и плоскогорий с хорошими пастбищами и плодородными равнинами. Местами на морском побережье низменности переходили в болота, что лишало эпиротов хороших гаваней. Поэтому удобными портами были только Орик, Буфрот и Гликис Лимен.
Эти обстоятельства способствовали изолированности Эпира от остальной Эллады и консервации многих черт социальной

1 Таковы, например, исследования П. Левека и П. Франка: P. L е-veque. Recherches nouvelles sur l'histoire constitutionnelle de l'Epire au IVе siecle. — REG, LXX, 1957, p.433; P. Franke. Alt-Epirus und das Königtum der Molosser. Wiesbaden, 1955.

93

Схема 4. Полисы на берегах Эпира и Иллирии

жизни, идущих от самых ранних времен. Например, резко выступающее племенное деление эпиротов сохранялось в полной мере и в очень позднюю эпоху. Крупнейшие племена — хаоны, феспроты, молоссы и афаманы — еще в VII—VI вв. образовывали самостоятельные царства. Внутренние войны и междоусобия долгое время препятствовали политическому сплочению эпиротов. Правда, во имя совместных походов на соседние земли эпирские племена объединялись и выступали сообща. Так, летом 429 г. амбракиоты и хаоны решили воспользоваться помощью Лакедемона для того, чтобы захватить Акарнанию, находившуюся в союзе с Афинами (Thuc., II, 68). В войске спартанского полководца Кнема была тысяча воинов-хаонов, затем отряды феспротов, молоссов, атинтанов и параваев. Лаконичное, но содержательное

94

сообщение Фукидида указывает на чрезвычайно сложную систему внутреннего устройства эпирских племен (Thuc., II, 80, 5—6). Хаоны и феспроты управлялись без царей. У хаонов были избираемые ежегодно правители — порядок, который Фукидид определяет термином έπετήσιος προστασία. Видимо, обычно избиралось два простата, происходивших из господствующего рода — εκ τοΰ αρχικού" γένους. Отсутствие института царской власти позволяет думать, что у хаонов и феспротов большую силу имели аристократические роды. Зато молоссы и атинтаны подчинялись царю, параваи также имели своего басилея.
Описанная Фукидидом картина позволяет полагать, что в Эпире были еще очень живучи архаичные представления о монархической власти и роли аристократии. В самой системе военного союзничества эпиротов сквозят какие-то отдаленные реминисценции симмахии ахейских анактов времени похода под Трою. Сходство это усугубляется тем, что и в эпосе, и у Фукидида в упомянутом тексте одинаково называются во множественном числе племена ахеян и эпиротов как синонимы народа и всех его властей и органов власти.
Такая монолитность эпирских племен позволяет предполагать сохранение многих черт патриархального строя в социальной жизни этих северных обитателей Эллады. Они настолько отличались от своих южных соплеменников, что Фукидид даже именовал их «варварами». Столь строгое суждение афинского историка становится понятным благодаря некоторым новым источникам. Так, в 1953 г. в Додоне была обнаружена стела с двумя декретами царя молоссов Неоптолема, сына Алкета 2.
Относящиеся ко времени единоличного 3 правления Неоптолема в 370—369 гг., эти документы предоставляют права гражданства: один — Филисте из Аррона и ее детям, другой — Финтии и ее детям. Столь официальное дарование гражданства показывает, как нам кажется, что в социальной и экономической жизни эпиротов женщина — свободная гражданка имела довольно значительные права4. Такое положение не являлось чем-то неожидан-

2 Δ. Ε. Ευαγγελιδου Ψήφισμα τοΰ βασιλέως Νεοπτολέμοο εκ Δωδώνης.— 'Εφ. Άρχ. 1956 (1959), σ. 1 — 13. Эти документы рассмотрены и Ларсеном (J. А. O. Larsen. Epirote Grants of 'Citizenship to Women. — «Class. Phil.», LIX, 1964, p. 106—107; см. также мнение Ж. До о значении термина γενεά как «первое поколение потомков'): ВСН, LXXXVIII, 1964, р. 677—678).
3 Обычай совместного правления басилея и его старшего сыпаили царя и его брата, который столь часто имел место в царском доме молоссов (например, Неоптолем до 370 г. был соправителем своего отца Алкета; после 368 г. он сам имел соправителем своего брата Аррибу), также свидетельствует о неустановившемся еще принципе монархического, т. е. единоличного, правления царя.
4 Как полагает Дж. Ларсен, изучаемые декреты указывают на то, что уже в 370 г. в Эпире существовал порядок, когда гражданином являлся только

95

ным в той области Греции, которая служила местопребыванием дорийских племен в XIII—XII вв.5 Оно указывает на силу 8 давних институтов в эпирском обществе IV в. до н. э. и позволяет полагать, что патриархальность окрашивала особым оттенком все социальные установления эпиротов.
Проявление этой патриархальности можно видеть и на других примерах. Так, когда в 342 г. сын Неоптолема Александр с помощью Филиппа II Македонского, изгнав Ариббу и став царем молоссов и всего Эпира (lust., VIII, 6), объединил страну в виде симмахии, то эпироты стали именоваться общеплеменным названием Άπειρόται, опуская наименования полисов, откуда происходил тот или иной гражданин.
О консервативности общественных установлений говорит и сохранение должности простата у молоссов, являвшегося как бы контролирующим царя лицом 7.
Видимо, институт единоличной царской власти не достиг полного развития у эпиротов — после уничтожения власти молосской династии, около 330 г. до н. э., в Эпире образуется симмахия с центром в городе Фойнике, находившемся в земле хаонов.
Приводимые некоторые данные по внутренней истории Эпира убедительно свидетельствуют о сложности социальной структуры эпирского общества. Институты племенного устройства существовали в новых условиях и выполняли новые функции, которых требовала политическая и социальная обстановка изучаемого времени. Вместе с тем в эллинистическую эпоху происходил рост числа полисов, значение которых в экономической жизни эпиротян возрастало из десятилетия в десятилетие.
Воздействие названных выше обстоятельств на рабовладельческие установления в Эпире было немалым.
Несмотря на присутствие многих черт патриархальности в общественном устройстве, развитие товарно-денежных отношений в эллинистическом Эпире шло теми же путями, что и в областях Средней Греции. И здесь в крупнейших центрах происходили концентрация земельных угодий 8 и накопление рабовла-

тот, кто имел обоих родителей граждан. Поэтому в случае браков с чужестранками для этих женщин и их детей устанавливали особое дарование гражданских прав.
5 О приходе дорян из Феспротиды см.: Η er., VII, 176.
6 Как известно, дорийские государства предоставляли права гражданства не очень охотно (Р. Monceaux. Los proxenies grecgues. Paris, 1886, p. 60-61).
7 В декретах Неоптолема, упомянутых выше, повторяется одинаковая формула: «при царе таком-то и простате молоссов таком-то».
8 Завещание одного эпирота, начертанное на бронзовой табличке в IV в. до н. э. в Додоне, показывает, что некоторые землевладельцы обладали участками, разбросанными в трех-четырех местах (RIJur. Gr., II, p. 61, XXIII С). Это уже не отцовское наследие, но собственность, приобретенная в разное время и у разных владельцев. Характерно, что упомянутое в завещании движимое и недвижимое имущество отказано не родственникам вла-

96

дельческих состояний, сопровождавшиеся распространением несвободного труда. Как мы увидим ниже, полисы Эпира являлись очагами античного рабовладения в его классических формах.
К сожалению, данных о применении несвободного труда вне полисов нет почти совсем. Можно только предполагать, что зажиточное сельское население Эпира пользовалось рабами в своем хозяйстве. Видимо, рабов использовали и для общественных работ, особенно в военных целях. В IV—II вв. на всей территории Эпира происходило интенсивное строительство крепостей. Мощные стены охраняли теперь покой и имущество сельского населения страны. Автору этих строк довелось пройти по одному из внутренних районов северного Эпира и разведать около десяти подобных пунктов. Расположенные довольно близко одна к другой, эпирские горные крепости составляли как бы цепь сторожевых постов, охранявших лежащие внизу долины. В случае войны в их стенах могли найти убежище многие сотни людей и большие стада скота. Огромное количество труда, затраченного на возведение этих крепостей в сравнительно короткий период времени, позволяет предполагать, что при сооружении их был применен и труд рабов. Вместе с тем можно думать, что в более обширных и богатых домах сельской эпирской знати 9 рабов использовали достаточно широко.
Переходя к данным о рабовладении в полисах Эпира, отметим, что и здесь источники далеки от полноты.
Одним из самых ранних документов является акт IV в. об отпуске эпиротом Айсхрионом своего раба Гераклида, произведенном в форме посвящения Посейдону в IV в. до н. э. в святилище на мысе Тенар в Лаконии 10. Место совершения акта наводит на мысль, что Айсхрион принадлежал к торгово-мореходным кругам Эпира и по роду занятий был связан с побережьем Лаконии. То обстоятельство, что его раб Гераклид (видимо, эллин) составил себе какое-то состояние (в документе оговорено и имущество отпускаемого και ταύτδ), позволяет думать, что сделка была совершена купцом или моряком и его доверенным рабом, ревностно исполнявшим поручения хозяина и столь же успешно заботившимся о личном обогащении. В качестве аналогии можно назвать афинского купца Пасиона, имевшего несколько доверенных рабов 11, ведших самостоятельно очень крупные дела.
дельца, а симмории. Видимо, в среде городского населения семейные связи иногда уступали социальным.

9 В каждой из обследованных нами крепостей ясно заметно выделение верхней части города, иногда подчеркнутое поперечными внутренними стенами. В этих верхних кварталах дома значительно больше, чем в остальных частях городищ.
10 SGDI, III, 4592; см. также: Börner. Freilassung, S. 18—19.
11 О роли его раба Китта в боспоро-афинской торговле см.: Т. В. Блаватская. Очерки политической истории Боспора. М., 1962, стр. 121 —122.

97

Рис. 1. Эпир. Укрепления у совр. Каливо

Рис. 2. Эпир. Башня крепости у совр. Малчан

98

Единичность отпускной Гераклида не позволяет делать далеко идущие выводы, однако она свидетельствует о том, что в рабовладельческих кругах Эпира, связанных с морской торговлей, уже в IV в. рабов использовали так же, как и в самых развитых полисах Эллады 12. Примечательно, что формулировка документа не носит никаких особых следов эпирского происхождения, запись сделана по тем образцам, которые уже были выработаны в этом лаконском святилище Посейдона 13.
Судя по данным III в. до н. э., в отдельных полисах Эпира находилось большое количество рабов. Например, Полибий сообщает о захвате иллириянами в 228 г. города Фойники (Polyb., II, 5—6). Расположенный на высоком плоскогорье, окруженном со всех сторон глубокими долинами и ущельями, этот богатейший город Эпира был укреплен мощными стенами, остатки которых и поныне поражают своей массивностью. После захвата столь сильного города-крепости иллирияне заключили перемирие с разбитыми ими эпиротами. При этом по условиям соглашения свободные эпироты получали свободу за выкуп, рабов же и прочую добычу иллирияне отправили к себе домой на судах. Наличие в договоре специальной статьи о переходе рабов из Фойники в руки иллириян показывает, что количество этих «тел» было значительным. Недаром царица Тевта, получив добычу из Фойники, была довольна ее обилием и качеством (Polyb., II, 8, 4).
Свидетельство Полибия пока что остается единственным известием о рабовладении в Фойнике. Можно лишь ожидать, что когда-либо раскопками отсюда будет доставлен обильный эпиграфический материал: ведь если уже в последней трети III в. граждане города переложили заботу о своей защите на наемный отряд из 800 галатов 14, то аналогичные процессы должны были происходить и в сфере производства. Иными словами, — следует ожидать, что рабский труд занимал здесь большое место.
Некоторое представление о формах рабовладения в приморских полисах Эпира доставляет обширный эпиграфический материал из находившегося к югу от Фойники (в 20 км по воздушной линии) крупного порта Буфрота. Расположенный на полуострове, вдающемся в озеро Пелодий (Strabo, VII, 7, 5), город лежал на высоком холме. Соединяемый с открытым морем протокой из озера длиною до 1,5 км, Буфрот был хорошо защищен от внезапных набегов морских разбойников. Вместе с тем озеро связывало его с обширной территорией внутри страны. Окрестности Буфрота славились своим плодородием еще в древности.
История поселения на месте Буфрота уходит во II тысячелетие, как показывают археологические памятники и ряд мифов, свя-

12 Манумиссия Гераклида, как отметил Ф. Бёмер, относится к разряду древнейших актов с сакральной формулой отпуска раба на волю.
13 См., например, аналогичные формулы: RIJur. Gr., II, p. 234—235,1—2.
14 За что их весьма энергично порицает Полибпп (II, 7, 5—12).

99

Рис. 3. Эпир. Крепость Чука Аэтой, вид с равнины

зывавших город с героями времен Троянской войны, в том числе и с Энеем. По одной из версий и Медея была в Буфроте, где ее похоронил Ясон.
Первые письменные известия о существовании Буфрота относятся к VI в. до н. э., когда здесь была основана коринфская апой-кия (Hecat. Milet., FHG, fr. 75). От этого времени на акрополе города и до наших дней сохранились 15 остатки оборонительных стен, выложенных «киклопической» кладкой. Несколько позднее акрополь обнесли мощной полигональной стеной. Уже в V—IV вв. и нижний город защищала великолепная каменная стена, шедшая по низу холма. Доступ в эту мощную крепость открывался через несколько весьма рационально устроенных ворот. По склонам холма внутри города были сооружены каменные лестницы, представлявшие весьма удобные пути для пешеходов.
Мы остановились так подробно на системе городских укреплений Буфрота потому, что хорошо сохранившиеся руины его монументальных сооружений классического и эллинистического времени позволяют очень ясно представить облик этого значительного полиса Эпира.
Но особенно важен для нас комплекс храма Асклепия, раскрытый в нижнем городе, у подножия южного склона холма

15 L. Μ. Ugolini Butrinto. Il mito d'Enea. Gli scavi. Roma, 1937, p. 113—122.

100

Рис. 4. Эпир. Буфрот. Лестница на акрополь

акрополя. Раскопками пока открыто пять сооружений, исследование которых было весьма затруднено выступающими почвенными водами. Само здание святилища Асклепия сравнительно небольшое, сохранившиеся стены его были возведены в римское время 16, однако нет сомнений в том, что возникновение этого святилища восходит к ранним временам существования города. Асклепиейон пользовался большим почитанием у граждан города — многочисленные посвящения с надписями и анэпиграфные дары свидетельствуют о том, что многие больные получили здесь исцеление. Видимо, Асклепиейон Буфрота представлял собою такой же оздоровительный комплекс, как и святилище в Эпидавре. Непосредственно рядом с храмом располагался большой театр 17,

16 L, M. Ugolini. Op. cit., p. 152—158.
17 Ibid., p. 130-137.

101

Рис. 5. Эпир. Буфрот. Раскопки в нижнем городе

102

Рис. 6. Эпир. Буфрот. Храм Асклепия

Рис. 7. Эпир. Буфрот. Внутренний вид святилища Асклепия

103

Рис. 8. Эпир. Буфрот. Алтарь с посвящением Асклепию

основная часть которого была возведена еще в конце IV в. до н. э. Каменные скамьи для зрителей поднимались вверх по склону акропольского холма — археологи раскрыли около 15 хорошо сохранившихся рядов, рассеченных четырьмя проходами-лестницами. Несколько поодаль располагались термы (для бальнеологических процедур) и здания пока неизвестного назначения. Одно лишь перечисление этих зданий показывает, что храмовая территория была распланирована так, чтобы вместить возможно большее количество людей, удовлетворив не только их чаяния на исцеление в храме, но и другие духовные запросы.
Это внимание к массам почитателей находится в полной гармонии с тем ростом значения культа Асклепия, который наблюдается в Греции в конце классического и начале эллинистического периодов. М. П. Нильссон весьма убедительно раскрыл причины этого явления: в отличие от прочих богов полисной религии Асклепий выступает не только целителем, но и особым покро-

104

Рис. 9. Эпир. Буфрот. Надпись из Асклепиейона

105

Рис. 10. Эпир. Буфрот. Театр при храме Асклепия

106

Рис. 11. Эпир. Буфрот. Надписи о выкупе рабов у входа в театр

107

вителем каждого отдельного человека 18. В период огромной неустойчивости политической обстановки в Элладе, являвшейся ареной борьбы крупнейших государств Средиземноморья в III — II вв., эти функции Асклепия делали его культ особенно близким каждому человеку вне зависимости от социальной принадлежности. Поэтому Асклепий, больше чем кто-либо из других богов, считался защитником не только свободного, но и раба 19.
Буфротское святилище Асклепия свидетельствует о том, что в северо-западных землях Эллады этот аспект божества в III — I вв. до н. э. играл такую же роль, что и в остальных частях страны. Ярким доказательством этому служат записи об отпуске рабов на волю, высеченные на стенах театра (вернее, на камнях парапета) и обрамлении западного входа, т. е. у самого святилища Асклепия.
На пяти рядах камней кладки обрамления западного входа высечено 29 актов об отпуске, относящихся каждый к отдельному году. В общей сложности здесь объявлено освобождение около 400 человек, причем более 200 составляли женщины. Весьма важно то обстоятельство, что только в 6 надписях освобождение обусловлено обязательством парамонэ, касающимся в общей сложности лишь 8 человек 20. Таким образом, только около 2% из отпускаемых были задержаны манумиссорами до конца своей жизни.
Столь небольшой процент манумиссий с обязательством парамонэ позволяет думать, что основную массу освобождаемых составляли рабы, занятые в производственной сфере.
К сожалению, в буфротских манумиссиях не указывали цену выкупа. Освобождение производилось или в виде посвящения Асклепию, или по особой юридической формуле, на которой мы остановимся ниже.
Документы с посвящением Асклепию датированы обычно двумя магистратами — простатой хаонов и жрецом Асклепия. Это указывает на то, что они были приняты уже после падения эпирской монархии — около 230—229 гг., когда Буфрот входил в койнон хаонов, главным городом которых была Фойника21. Более точное определение даты каждого документа, видимо, станет возможным лишь после того, как будут составлены списки хронологической последовательности упомянутых простатов. Но важно то, что эти записи были начаты еще в последней трети III в. до н. э.

18 Μ. Р. Nilsson. Geschichte der griechischen Religion, Bd. I. München, 1941, S. 762.
19 Börner. Freilassung, S. 62—63; F. Börner. Die wichtigste Kulte der griechischen Welt. Wiesbaden, 1961, S. 302—309.
20 Все эти цифры взяты из статьи: М. Guarducci. Rassegna degli studi e delle scoperte di iscrizioni greche in Italia, Creta e Albania. — «Actes du Deuxieme Congres International d'epigraphie grecque et latine. Paris. 1952». Paris, 1953, p. 55—57.
21 О дате см. Μ. Guarducci. Rassegna. . ., p. 56; L. Μ. Ugolini Albania antica, III. L'Acropoli di Butrinto. Roma, 1942, p. 115, 117; Вöm e r. Freilassung, S. 73—74.

108

Большинство терминов, употребленных в буфротских отпускных, встречено в манумиссиях соседних областей Греции. Примечательно то, что буфротяне признавали официально родственные отношения среди рабов — например, в тексте, опубликованном М. Уголини на стр. 115, названа рабыня Сотня и ее дочь Гиеро (обе отпущены на условии парамонэ до конца жизни хозяина). Эта черта объединяет акты из Буфрота и из Додоны — видимо, в Эпире рабовладельцы больше считались с семейными связями рабов, чем, например, в Локриде Озольской. Стиль буфротских отпускных довольно близок стилю аналогичных додонских актов 22.
Другая группа манумиссии, всего 14 документов, высеченных на парапете театра у западного входа, читается гораздо хуже из-за плохой сохранности камней. В них эпонимами являются стратег другого эпирского союза — прасаибов, простат и жрец Зевса Сотера. Эта группа отпускных, датируемая Уголини временем около 200 года, по мнению М. Гвардуччи23, может указывать на вхождение Буфрота в койнон прасаибов. Однако отдельное расположение второй серии документов позволяет предполагать, что участники союза прасаибов могли ставить свои документы в буфротском Асклепиейоне, не обладая какой-либо политической властью над полисом. Если обратиться к практике дельфийского святилища, то можно найти много аналогичных примеров.
Об этом же свидетельствует и разница формулировок обеих серий документов. В отличие от манумиссии с посвящением Асклепию записи второй группы начинаются с обращения к Благой Судьбе, следуя образцу декретов полисов или союзов. Это обстоятельство побудило Ф. Бёмера отнести изучаемые документы к разряду «светских» манумиссии 24. Однако, как мы уже писали, чисто социальный акт манумиссии не был вовсе отделен от культа. В данном случае документы были высечены на стене здания, входившего в комплекс святилища, следовательно, они были под защитой храма. Упоминание жреца Зевса среди эпонимных магистратов в тексте отпускных со стратегами прасаибов позволяет думать, что сделка об отпуске регистрировалась не только гражданскими, но и храмовыми чиновниками.
Манумиссии с посвящением отпускаемого Асклепию не содержат формулы о его свободном состоянии, тогда как в документах с эпониматом стратега прасаибов указано отпущение свободным. Приводится и условие сделки 25 — κατά τόν των άτέκνων νόμον. Видимо, в семейном праве эпиротов существовали особые установления, предусматривавшие согласие родственников при совершении операций, связанных с отчуждением имущества. На них ука-

22 Börner. Freilassung, S. 74.
23 Μ. Guarducci Rassegna. . ., p. 57.
24 Börner. Freilassung, S. 74, 114.
25 См., например: L. Μ. Ugolini L'Acropoli di Butrinto, p. 117.

109

зывает и то, что в буфротских документах без оговорки «согласно закону о бездетных» всегда имя манумиссора сопровождается именами почти всех членов его семьи. Иногда приводится согласие лица, родственное отношение которого не упомянуто26, — вероятно, это обладатель потенциальных прав наследования имущества манумиссора. Данное эпирское установление находит аналогии в ряде полисов Эллады 27, в том числе и в боспорских отпускных.
Состав отпускаемых на волю в буфротском Асклепиейоне показывает, что здесь было довольно много порабощенных эллинов. Лаконичность стиля документов не оставила места для обозначения происхождения рабов, как это мы наблюдали в локрских манумиссиях. Но судя по именам, в Буфроте выкупались люди, первоначально свободные.
Наличие в Эпире больших богатств, о которых упоминал Полибий, отразилось и на количестве отпускаемых рабов. Здесь можно назвать единовременный отпуск восьми рабынь (правда, с условием парамонэ), хотя чаще выкупы не более двух-трех человек.
Данные о манумиссорах Буфрота столь же скудны. Обычно сообщают только их имена. В массе это граждане эпирских городов, только один отпуститель происходил из Тралл, полиса в Карии.
Не менее важны известия из древнейшего религиозного центра внутри страны — святилища Зевса в Додоне.
Один из запросов оракулу в начале III в. раскрывает попытку некоего Аристокла поработить (άνδραποδίζειν) чужую служанку, видимо, свободную женщину28. Сколь часты были такие случаи — сказать трудно. Большинство додонских актов свидетельствует об отпуске невольников, причем характер сделок неоднороден. Древнейшая формула гласит, что такой-то отпустил такого-то и его потомков свободными, цена освобождения не упоминалась вовсе — SGDI, 1349, 1350, 1352. Позднее в записях выставляли и выкупные суммы, например в SGDI, 1354—3, в SGDI, 1356—1 мина. Статус свободных получали не все отпущенники. Существовал отпуск ξενικαΐ λύσει (SGDI, 1351) который, судя по сходной формуле в Фессалии, означал освобождение без гражданских прав.
Додонские документы обычно датированы простатами молоссов или стратегами эпиротов, иногда упомянут храмовый магистрат. Сделки ставились под покровительство богов, но не во всех актах именовали этих покровителей. Возможно, что упоминание богов не считалось обязательным, поскольку записи на мелких табличках из бронзы или свинца оставляли в храме. Поэтому предположение Бёмера о более слабых связях додонских

26 Например, в манумиссии с посвящением Асклепию (L. М. Ugοlini. L'Acropoli di Butrinto, p. 119).
27 Börner. Freilassung, S. 33, 53, 77, 102.
28 «ΠΡΑΚΤΙΚΑ», 1952, стр. 298—300.

110

отпускных с божеством29 представляется далеким от реальной обстановки. Примечательно небольшое число актов с парамонэ. Интересно упоминание о бездетности отпускающего хозяина — SGDI, 1349, 1350.
Общий характер манумиссий из Додоны оставляет впечатление того, что в эллинистическое время во внутренних областях Эпира нормы, касающиеся рабов, сохраняли некоторые старинные установления.

29 Börner. Freilassung, S. 72.

Подготовлено по изданию:

Блаватская Т.В., Голубцова Е.С., Павловская А.И.
Рабство в эллинистических государствах в III—I вв. до н. э. — М.: издательство "Наука", 1969.